Андрей САМОХИН

12.12.2019

На днях Владимир Путин дал емкую отповедь на предложение режиссера Александра Сокурова «придумать Россию заново». Президент напомнил про недавний подобный опыт, предпринятый «господином Ульяновым».

Одним из первых результатов ленинского эксперимента стала братоубийственная смута, эхо которой возвращается к нам вновь и вновь. Накануне столетнего юбилея великого русского Исхода из Крыма 1920 года остро встал вопрос: а как нам, собственно, отмечать эту дату? Тысячи соотечественников навсегда покинули берега Родины вместе с остатками войск барона Врангеля.

Миллионы погибли до и после в кровавых гекатомбах Гражданской войны и Большого террора. Возможно ли сегодня историческое примирение чувствующих себя наследниками той или другой стороны? И так ли оно должно происходить, как полушутливо предложил писатель Захар Прилепин в виде театрализованного действа: корабль с эмигрантами отплывает от крымской пристани, разворачивается, пристает обратно, и на берегу «Врангель обнимается с Фрунзе, Деникин с Махно, Брусенцев с Гришкой Мелеховым, Газданов с Гайдаром, и все вместе пьют заздравную чарку по кругу»? Говорим об этом с телеведущим, историком, писателем Феликсом Разумовским.

культура: Почему сегодня по-прежнему ломаются копья вокруг противостояния столетней давности? Казалось бы, красное и белое давно уже смешалось, примирилось в нескольких поколениях...
Разумовский: Ничего не смешалось и не примирилось. Значение столетней даты — само собой: для европейской культуры век — традиционный рубеж для осмысления. Почему давняя вражда вновь всплывает? Да потому, что мы никак не можем выбрать национальный путь, самоидентифицироваться. Поэтому и не разобрались до сих пор с русской катастрофой начала прошлого столетия.

культура: А почему? В учебниках же записано, что у каждой стороны была своя правда, но в конкретный момент красные просто оказались ближе народу.
Разумовский: Концепция того противостояния содержалась в кратком курсе ВКП(б) и практически без изменений дожила до сегодняшнего дня. Мол, Гражданская война — это попытка эксплуататорских классов силой вернуть то, что у них отобрал народ. Ее лишь слегка смягчили и припудрили в начале 1990-х. Только в этом году Институту истории Сибирского отделения РАН было поручено написать историю ГВ. Почему за предыдущее почти тридцатилетие этого не было сделано? Массовое невежество в этом вопросе делает возможным то, например, что Геннадий Зюганов и его КПРФ «приватизировали» звание патриотов, патриотическую тему. Понятно, что они уже не прежние коммунисты, а держатели «исторического бренда». Но кто главные в этом бренде? Ненавидевший Россию и русских Маркс, разрушитель русской жизни и убийца миллионов Ленин, предназначавший нашу Родину в качестве полена для розжига мировой революции. С патриотизмом это можно связать только в сумасшедшем доме.

культура: Но ведь и неокоммунисты, и неомонархисты, активно воющие в соцсетях, это же некие эрзац-политики. Спрашивается: могут ли примириться симулякры?
Разумовский: Мы вообще живем в эпоху эрзаца, у нас фальшак, куда ни кинь. Тема примирения красных и белых как отчетное юбилейное мероприятие также предстает таким симулякром и вброшена в общественное сознание довольно неумелыми чиновниками. Им нужно отчитаться перед начальством: дескать, такого-то числа текущего года вражда вековой давности наконец закончена, ко всеобщему удовольствию. «Стебное» предложение Прилепина в виде абсурдного и во многом кощунственного шоу — из того же разряда. 

Вот я приехал недавно из Феодосии. Выходишь на главную площадь — стоит огромная статуя Ленина и показывает рукой на старую гостиницу, где находилась Ставка Деникина, а сейчас работает Гранд-кафе «Деникин». Это и есть «примирение»? Все для туристов, все во имя бизнеса, как в Европе отели и рестораны «Наполеон». Это похоже на то, как идеологию или национальную идею у нас пытаются сформулировать за час на телевизионном ток-шоу. Выглядит смешно и жалко — мы потеряли уже сами подходы, навыки к устроению своего культурного, ментального пространства. В противовес этому столбняку хочу вспомнить: после большевистского переворота вышел сборник русских философов «Из глубины», в котором они по горячим следам осмыслили и дали глубокий диагноз произошедшей катастрофе...

культура: Стоило бы им ее раньше предвидеть, когда те же Николай Бердяев, Петр Струве, Сергей Булгаков марксизм проповедовали и революцию двигали...
Разумовский: У них происходило динамичное внутреннее развитие. Они были включены, как множество других думающих русских людей, в процесс, запущенный еще Карамзиным и который можно назвать «национальным самопознанием». Его продолжил Пушкин, Тютчев, который в письме Вяземскому сформулировал глубокую мысль о том, что все реформы в России надо начинать с самопознания. Этим и я пытаюсь заниматься в своем телевизионном цикле «Кто мы?». Процесс сей не был завершен, его прервали большевики, которые попытались втиснуть народное бытие и сознание в жесткие искусственные идеологические рамки. Историческую, национальную Россию они безжалостно и методично разгромили. А сегодня некоторые нас пытаются уверить, что этот разгром был некоей «новой русской жизнью», естественным продолжением русского поиска справедливости. По-моему, это похоже на шизофрению и вызывает протест у всех, кто стремится восстановить в России живое национальное бытие. Кто непредвзято познакомился с документами тех лет.

культура: И красных и белых идейно в Гражданку вряд ли было больше 10–20 процентов от всего населения России. Может быть, их «наследникам» стоило бы примириться вот с этим абсолютным — и тогда и ныне — большинством россиян, которые просто хотят жить в сильной, процветающей стране, помнящей свое прошлое и устремленной в будущее?
Разумовский: Весь вопрос — какое прошлое? Каким знанием о своей земле, о своей культуре мы обладаем? Чего стоит наше национальное сознание? И вообще, существует ли оно? Мы же до сих пор не сформулировали для себя: а чем, собственно, была Гражданская война? Нам навязывали трактовку, что это была перестрелка красных и белых. Но давно занимаясь этим вопросом, я вывел другое определение: универсальное средство разрушения Русского мира. То есть нашей веры, культуры, многовекового уклада жизни — с забвением и переписыванием истории, попранием святынь, наконец, физическим уничтожением целых сословий. И закончился этот процесс отнюдь не в 1922-м. А кто развязал Гражданскую войну? На это есть вполне ясный ответ, данный Владимиром Ульяновым (Лениным) на 3-м съезде Советов: «На все обвинения в Гражданской войне мы говорим: «Да, мы открыто провозгласили, начали и ведем эту войну против эксплуататоров». А в начале Первой мировой он же открыто призывал «превратить империалистическую войну в войну гражданскую».

И это удалось. Большевики воспользовались нашей хронической национальной болезнью — Смутой. Этот саморазрушительный разлад русской жизни имеет мало общего с европейскими революциями. Главные деятели смуты — самозванцы. Большевистские вожди и стали такими Гришками Отрепьевыми на новый лад. Величайшим русским самозванцем, Лжедмитрием ХХ века был Ленин. Характерная деталь: все они до конца жизни звались партийными кличками, то есть отказались от своего роду-племени.

Белые же попытались спасти Россию от этого самозванческого отщепенства, от этой смуты и тотального разрушения. Да, в лице половины своих вождей они были непоследовательны, участвовали в заговоре против государя, причастны к слому Российской империи; да, не имели ясной политической программы и делали ошибки... Но все же они, как русские люди, пытались именно спасти и сохранить традиционную Россию, а не разрушить, как красные, «до основанья, а затем». Мы просто отвыкли смотреть и оценивать историю по русским меркам, приняв критерии и методы западной исторической науки. Для изучения Русского мира этого, очевидно, недостаточно.

культура: Каковы бы ни были мотивы участников добровольческого движения, белые объективно стали действующими лицами смуты, братоубийства. Не зря патриарх Тихон не благословил посланцев с Дона на вооруженную борьбу с большевиками...
Разумовский: Патриарх Тихон воспринимал всю эту ситуацию на ином, не политическом и социально-культурном, как белые, а на духовном уровне. И в этом измерении он видел духовными очами, что обрушившуюся на страну инфернальную силу силой оружия не победить. Предстоятель призывал к прекращению братоубийственной войны, ответственность за которую возлагал в первую очередь на большевиков. И мы знаем, какие гонения обрушили на Церковь новые хозяева России. Господь определил ей взойти на Голгофу, и она явила тысячи мучеников за веру. Тысячи христиан остались верными Христу до конца, не озлобились, не приняли вызов ненависти, преодолели смуту... Русская православная церковь прославила их как святых новомучеников. Но я глубоко убежден, что эти великие люди достойны не только церковного, но и общенационального почитания. Нам нужен национальный пантеон подлинных героев ХХ века, он и станет основой возрождения национального самосознания.

культура: Там, очевидно, не будет места ни Буденному с Чапаевым, ни Деникину с Колчаком?
Разумовский: Скорее всего, так. Пантеон — воплощение высшего идеала нации, пример подлинно национального служения. Это Кузьма Минин и князь Пожарский, патриарх Гермоген, Александр Невский и Александр Суворов...

культура: Продолжая этот ряд, мы скоро наткнемся на фигуры, которые вызовут горячие споры-раздоры...
Разумовский: Споров и раздоров станет заметно меньше, когда мы дадим и утвердим, наконец, нравственный подход к истории. Когда осмыслим величайшую русскую трагедию ХХ века. А сегодня вместо этого мы имеем неизжитый мемориальный и топографический культ главных застрельщиков русской смуты, разрушителей и палачей. Он говорит о том, что мы до сих пор находимся под красным игом. Я не предлагаю тут же все памятники Ленину публично свалить и разбить на части — сделать на этом политическое шоу как на Украине. Но постепенно освобождаться от этого зримого наследия нашего порабощения надо начинать...

культура: Вы говорите «иго». Однако под ним мы ценой страшных жертв, но все же выиграли великую войну, запустили человека в космос, много чего достигли...
Разумовский: Все эти указания перстом на Гагарина, на советские достижения... Я на это отвечаю: во время татаро-монгольского ига тоже не все с утра до вечера только плакали... Подвизался преподобный Сергий, Андрей Рублев написал свои шедевры, строились храмы. Но только это не значит, что иго пришлось во благо и надо было смириться с ним раз и навсегда. Так же и мы развиваться под красным игом не можем, мы все ресурсы свои этому игу отдали, у нас сил уже нет, потому что под пятой завоевателя не возобновляется национальная энергия и деградирует цивилизация.

культура: Но ведь русское национальное и имперское самосознание в советском обрамлении, в противовес разрушителям-интернационалистам, реанимировал Сталин. И с тех пор оно отвоевывало новые площади, например, в прозе «деревенщиков»...
Разумовский: Что такое этот сталинский и последующий «красный патриотизм», «советская державность», национал-большевизм? По-моему, это еще худшая форма насилия над русским духом, чем революционный интернационализм. Почему? Потому, что за этой конструкцией скрывается подмена понятий, искажение смыслов. Какой может быть ряд из Маркса — Энгельса — Ленина и Дмитрия Донского, Александра Невского, Суворова, Кутузова, Нахимова? Посмотрите на самый знаковый патриотический фильм сталинского времени — «Александр Невский», который Эйзенштейн сделал по прямому заказу «вождя народов». Актер Николай Черкасов там талантливо играет не святого благоверного князя, а комиссара. Он лоб ни разу не крестит, знаменитое и единственно подлинное «не в силе Бог, а в правде» не говорит. Смешение русского и советского стало ядом особой разрушительной силы. Писатели-«деревенщики», о которых вы говорите, тоже во многом были им отравлены. Но в силу таланта и с течением времени изживали его, осмысливая происходящее. Например, Федор Абрамов, который видит, что любимая им деревенская жизнь на глазах деградирует и разрушается. Главный герой его тетралогии «Братья и сестры» Михаил Пряслин восклицает: «Профукали Верколу, проморгали». А лауреат Сталинской премии Александр Яшин (Попов) еще в 1956 году публикует скандальную повесть «Рычаги», где описывает, как живое многоцветное народное бытие уничтожается бездушной советско-партийной системой.

Многие талантливые в разных областях советские люди смогли полностью освободиться от совпатриотизма и прийти к просто русскому самосознанию. И вот теперь, спустя десятилетия, мы опять начинаем с этого чудовищного национал-большевистского микса!

культура: Этому есть объяснение. Те, кто пришел к власти в 1991 году, как раз подняли на щит Белое движение, попытались с ним ассоциироваться, при этом очерняя все, что было в советскую эпоху. Вот люди, видя, что они сделали со страной, и «краснеют» им в пику...
Разумовский: Полагаю, что либералы 90-х поднимали на щит совершенно другие вещи. А исторические реалии использовали в своих целях. Использовали и извращали. Знакомая большевистская методика, не так ли? В ту пору практически все информационно-культурное поле было отдано на откуп либеральной пропаганде, либеральным СМИ. В результате имеем общество с разрушенным мировоззрением, простые люди не понимают, что происходит. Сегодняшний информационный гвалт только добавляет разлада. Добавляет каждый день, и не по капле, а уже целыми бочками...Человек сидит на печи, вспоминает Сталина, причем «вспоминает» его ностальгически, по фильмам...

культура: Скорее не на печи, а в офисе и не по фильмам, а по «зажигательным» фантазийным постам и картинкам в «Фейсбуке»...
Разумовский: Если этого человека послать с кайлом за Полярный круг, через три дня он уже придет в себя. Начнет думать, что и как. Может быть, почитает что-нибудь стоящее. Молодежь ведь, как правило, совсем «не в теме». Что происходит в образовательных учреждениях? Один профессор ругает облыжно русский язык, другой выступает с дешевыми либеральными призывами, третий играет в Наполеона. Пока не будет адекватной подачи знания, не будет сформировано национальное мировоззрение, не выйдет и исхода из красно-белого разделения... Дьявол всегда выбрасывает две руки, бери — не хочу. Надо отказаться от этого дьявольского выбора. Нужно изменить принципиально информационную политику, создать в стране хотя бы несколько серьезных, опирающихся на нормальные ресурсы национальных средств массовой информации, где события в стране и мире оценивались бы по-русски, на основе русского сознания и мирочувствия. В конце концов, есть русское видение любой ситуации. Это естественно для человека, который решил для себя вопрос идентичности, самопознания. Который прочел хотя бы работы академиков Панченко и Лихачева, хотя бы статью Георгия Федотова «Лицо России». А сегодня студенты, окончившие РГГУ, часто даже не знают этих имен...

культура: Возвращаясь к противостоянию Гражданской войны: получается, что русский народ не понял правоты Белого движения, был слеп?
Разумовский: В любом деле есть цель и идеал. Вот у Белого движения была цель — защита, спасение Отечества, и она была высокая. Все ли добровольцы были достойны этой великой цели? Нет, Врангелю пришлось наводить порядок после бардака новороссийской эвакуации, генералов убирать, расстреливать разложившихся. Белый террор Колчака? Но надо же знать, что там творилось. Сибирь была охвачена смутой, тысячи вчерашних столыпинских переселенцев превратились просто в бандитов, священников убивали... Колчак, как носитель власти, вынужден был практиковать насилие, чтобы остановить хаос. Можно ли такую политику приравнять к большевистскому террору, который ставил задачу тотально разрушить, перемолоть русскую цивилизацию? Да, это Гражданская война, это кровь и насилие с обеих сторон, хотя масштабы несопоставимы. То, что устроили чекисты во главе с Белой Куном и Розалией Землячкой в Крыму, вообще не поддается никакому описанию...

Был в Белой армии такой Владимир Даватц — профессор математики старинного баронского рода. Он записался в Вооруженные силы Юга России вольноопределяющимся, подавал снаряды в бронепоезде «На Москву», дослужился до поручика, эвакуировался с войсками Врангеля из Крыма. Так вот он увидел ситуацию Гражданской войны так: распятая как Христос Россия, а по бокам два разбойника — «красный» и «белый». Но последний был «благоразумным разбойником», уверовал, обратился к Христу, а для первого вообще не существовало ни Бога, ни Отечества... И в этом разница.

культура: Почему же и сегодня, спустя век, эта правда непонятна и недоступна, по-видимому, большинству нашего народа?
Разумовский: А как она будет понятна, если людям долго и упорно пудрили мозги? Львиная доля фильмов, которые крутят по всем телеканалам про ту эпоху, агитационно-красная: «Хождение по мукам», «Рожденная революцией», «Красные дьяволята» и т.д. С документалистикой то же самое... По радио нас все эти годы пополам с западным китчем кормили а-ля советскими «Песнями о главном»; советскую «эстетику» совали везде, где только можно....

культура: Снимаются и показываются и противоположные по знаку фильмы. Однако как бы Вы все же отметили столетие русского Исхода из Крыма?
Разумовский: Не нужно никаких дешевых шоу. В 100-летие русской трагедии не место фарсу. На Нахимовскую площадь Севастополя приглашается Кубанский казачий хор под руководством Виктора Захарченко, и он исполняет «Встань за Веру, Русская земля». Ну и молебен, разумеется. Покаянная молитва.

культура: Западные «партнеры», похоже, специально подогревают красно-белые страсти, чтобы вновь стравить наш народ по старым лекалам...
Разумовский: Это тем легче сделать, чем меньше у людей в голове и в сердце будет исторической памяти. С другой стороны, проще соблазнить и стравить народ, у которого нет национальной элиты, либо она лишилась доверия, утратила общий язык с простыми людьми. Так было в 1917-м, нечто подобное мы, имеем, увы, и сегодня.

культура: Выхода нет?
Разумовский: Нет, он есть. На днях в Кремле произошло без преувеличения историческое событие. Интеллигенция в очередной раз предложила власти «придумать Россию заново». Президент страны в прямом диалоге возразил по существу, сказав, что опыт такого сочинительства у нас имеется. Сочинителем был «господин Ульянов, он же Старик, он же Ленин». «Вот он напридумывал», заложив «мину под российскую государственность, которая складывалась тысячу лет». Сказано четко и ясно. Это позволяет осторожно надеяться, что эпоха мировоззренческой и идейной невнятицы постепенно уйдет в прошлое. Что современный русский патриотизм наконец будет избавлен от пошлейшего необольшевистского китча. А на смену бюрократической, насквозь фальшивой акции «примирения» белых и красных придет труд национального самопознания. И подлинное примирение — с Россией.

Захар Прилепин: «Историю надо принимать такой, какая она есть»

— Нужно ли примирение красных и белых? Конечно, это воспитательный момент в целом для нации, для общества. Проблема эта не искусственная, вековое противостояние продолжается. Мы должны каким-то образом пожать друг другу руки. Но я пока не вижу готовности к этому со стороны моих оппонентов. Для меня одинаково дороги и царская Россия, и советская Россия, мне легко это доказать, поскольку я пишу и о тех, и об этих временах, вполне отдаю себе отчет о трагедии исторического перелома. Но вот, допустим, два моих сверстника, наиболее известные в «правом лагере», Костя Крылов и Егор Холмогоров не изъявляют ни малейшего желания идти навстречу. Последний объявил себя белоснежным белогвардейцем, который будет бороться с советской властью, «пока смерть не разлучит нас». Хотя, например, внутри нашего движения «За правду» мы нашли общий язык между левыми и правыми. Но в целом основные персонажи нашего правого, «белого» дискурса продолжают войну. Противостояние продолжается и в литературе, и в киноискусстве. Все советское для них стопроцентное зло, подлость и мерзость.

Но я уверен, что левые идеи социальной справедливости будут захватывать все больше и больше умов. Речь ведь идет об ориентации не столько в историческом прошлом, сколько в исторической перспективе — куда пойдет страна.

Вообще, красные и белые научились примиряться еще во время советско-польской кампании, когда генерал Брусилов обратился с известным призывом к кадровым офицерам. Известны и призывы Деникина помогать Красной Армии в борьбе с фашистским нашествием. Но вот что парадоксально — чем дальше мы уходим от тех событий, тем как бы меньше получается оснований для примирения. Причем мне кажется, что со стороны условно «красных» — Александра Проханова, Эдуарда Лимонова, Сергея Кара-Мурзы, вашего покорного слуги наблюдается гораздо больше такта и желания примириться.

Синтез белого и красного? Да, он давно был предложен тем же Николаем Устряловым, обосновавшим «смену вех» и национал-большевизм. Эти же вопросы разрешил для себя Сергей Есенин, Алексей Николаевич Толстой, ряд других литераторов, которых нельзя назвать оторванными от русской почвы. Вполне естественно, а не карикатурно могут сочетаться левые идеи, государственность, национальные традиции, православие, наконец. Непроходимые противоречия здесь надуманны. Со своей историей надо научиться работать и принимать ее такой, какая она есть.

Когда удастся примириться? Не знаю, может быть, в каких-то будущих поколениях, которые будут чувствовать все это не так обостренно, как все мы, через которых прошел распад Советского Союза. Пока же особых перспектив не вижу...