Алексей КОЛЕНСКИЙ

25.07.2019

На телеканале «Россия» состоялась премьера документального фильма «Я пришел дать вам волю», приуроченная к 90-летию Василия Макаровича Шукшина. «Культура» побеседовала с режиссером Сергеем Мирошниченко, ставшим вдохновителем и продюсером картины Юрия Малюгина.

культура: Идея ленты принадлежит Вам?
Мирошниченко: Да. Я всегда любил Шукшина, и предложил ее коллеге, достойному профессионалу Юрию Малюгину. Он работал с любовью и сделал ровно то, что я представлял. Ему помогали мои студенты, талантливые ребята. Каждый вложил в фильм кусочек своей души.

культура: Обстоятельства смерти Шукшина до сих пор не прояснены. Вдова и друзья покойного — ​Лидия Федосеева, Георгий Бурков, Анатолий Заболоцкий, Сергей Бондарчук — ​считали, что его отравили. В фильме представлены и иные точки зрения. К какой версии склоняетесь Вы?
Мирошниченко: Шукшин был убит коллективно. Не последнюю роль в уходе сыграли поступки самых близких людей — ​ведь человек умирает не только от яда, но и от предательства. Есть те, кто готов разделить с ним тяготы, вплоть до сумы и тюрьмы. Бывают и исключения. Близким и друзьям нужно понимать: с кем свела тебя судьба, кто он, осознавать место художника в мире… Жизнь показала, как мало они понимали, как не вполне адекватно воспринимали ту ношу, которую на них возложил Господь. Этот момент мы отразили в нашей работе. Но Василий Макарович слишком много оставил после себя. Он умер физически, но как художник жив и сегодня.

Губенко в картине сказал: «Шукшина забывают…» Это не так. Мой выпускник, прекрасный документалист, успешный театральный постановщик, обладатель «Золотой маски», недавно признался: «Больше всего хотел бы снять фильм по роману «Я пришел дать вам волю»! Сейчас это самый актуальный сценарий…» Шукшин ушел, но обозначенные им проблемы остались, и этот энтузиазм совсем молодого режиссера соответствует современному состоянию нашего общества. В стране произошел колоссальный разрыв межу теми, кто думает об идеологии, и народом, живущим на земле. Конфликты между художниками и властью служат здесь наглядным примером. Я подозреваю, что люди с комсомольским билетом и иностранным паспортом, заваленные тоннами долларов, с огромными квартирами и проживающими за границей семьями, абсолютной глухотой к чужим бедам, потчующие нас речами о патриотизме, приносят непоправимый вред России и ее лидеру. Верхушку общества обуяло оруэлловское двоемыслие.

Шукшин говорил: «Нравственность есть правда…» Пора говорить о правде, а это бывает непросто. Я очень благодарен руководству ВГТРК, Олегу Добродееву и Антону Златопольскому, показавшим «Я пришел дать вам волю». Пусть ночью, неважно. Это поступок. Руководители других центральных каналов отказались.

культура: Почему?
Мирошниченко: Помните, у Лунгина в «Острове» юродивый попрекает настоятеля обители мягкими сапожками и теплым одеяльцем? «Да тут бесовский дух смердит!». Мы просили финансирование на завершение «Я пришел дать вам волю» у Министерства культуры, совсем маленькую сумму. Нам отказали. Знаете почему? Мы не предоставили официальные договоренности об эфирном показе. Нонсенс: Минкульт требует от участников конкурса справки, словно они гарантируют состоятельность и востребованность художественного продукта. Это бред, ведь контролировать телевидение должна Роспечать. В противном случае мы остаемся с форматными поделками, но без кино. При таком отношении Василий Макарович не снял бы ни одного фильма, не прошел бы ни одного конкурса. И талантливые люди у нас, как правило, их не проходят. Художников и так мало, а тех, кто говорит о народе, еще меньше…

культура: Тут есть параллель с трагической судьбой Василия Макаровича. С одной стороны его травили авторитетные коллеги, с другой — ​рукопожатная общественность, а сверху давил редактор Госкино. Ни секретарь ЦК КПСС Петр Демичев, добившийся разрешения на съемки фильма по роману о Разине, ни Сергей Бондарчук, пригласивший Шукшина на «Мосфильм», спасти его не смогли. Вечный вопрос: почему?
Мирошниченко: Шукшин очень быстро рос как художник. Сняв фильм про Степана Разина, он получил бы общественный статус, сравнимый с авторами «Андрея Рублева» и «Войны и мира». Как писатель, драматург и режиссер он вошел в цветущую пору, это был новый лидер. К сожалению, их у нас душат. С советских лет эта беда усугубилась. Я вижу все на примере собственных студентов: как только поднимается человек, получает высокую награду, его начинают «тушить» — ​рубят заявки, не приглашают на фестивали, делают вид, что его нет.

культура: Такая судьба постигла самых крупных советских мастеров, чьи наиболее масштабные картины затаптывались под нелепыми предлогами.
Мирошниченко: Поверьте, ничего не изменилось. Коллеги, режиссеры и продюсеры топили мои сценарии за моей же спиной. Чиновники, более адекватные люди, все про них рассказывали. Становилось невыносимо неприятно. Некоторые ныне здравствующие режиссеры до сих пор презирают Шукшина, называют писателишкой, бездарным актером и неумелым постановщиком. С тем же азартом они топят и друг друга. Думаю, тут работает элементарная зависть. Шукшину помогали выживать такие люди, как Демичев, сейчас таких сподвижников нет… Но Россия без великих художников ничтожна, никому не интересна. Что мы без них? Газово-нефтяная труба, экспортное сырье? Если мы не выращиваем художников, не помогаем творцам, то становимся не нужны ни обществу, ни миру.

культура: Как одолеть кризис взаимопонимания между властью и творческим классом?
Мирошниченко: Давать гранты не безымянным студиям, а конкретным людям на конкретные вещи. Затем внимательно смотреть, взвешивать творческий итог и потенциал. Тогда мы сумеем стать яркими, красивыми, всемирно привлекательными. Естественно, многие хотят вступить с властью в диалог. Но почему государь император мог выслушать Гоголя, а советская власть — ​Шукшина, а сейчас что-то поменялось? Я называю это синдромом глухоты и страха. В Министерство культуры нужно вернуть нормальную редактуру, вычитывающую проекты и отсматривающую картины, ведущую аналитику, принимающую стратегические и адресные решения. У нас все наоборот. Если выделяешься — ​раздражаешь. Мне уже все равно, за студентов больно. В последней мастерской есть лауреат Государственной премии, личной награды премьер-министра, обладатель «Золотой маски», ведущий документалист Russia Today, двое преподавателей мастерства, глава новостного отдела Би-би-си в России. Все они, за редким исключением, так и не нашли финансирования для своих неигровых авторских проектов. Зарубежные продюсеры перекупают этих ребят, а мы теряем людей. Косаковский и Лозница уже работают за границей. Куда им еще податься?

Мой ученик, лауреат Государственной премии правительства этого года, подал заявку на фильм про реставрацию монумента «Родина-мать». Зарубили. Фактически нанесли публичную пощечину. Он обиделся, затаился. Что ему делать? Ждать, пока на его творческие успехи обратят внимание безответственные лица? Максим Арбугаев, лауреат «Санденса», недавно сделал отличную картину «Бой», приглашенную в конкурс ведущих мировых фестивалей. Тема — ​паралимпийский футбол для незрячих. Показать ее в России по телевизору решительно невозможно. Но ею уже интересуются зарубежные каналы, а его самого пригласил работать National Geographic.

Стране очень нужны гении — ​яркие, непохожие, самобытные, молодые художники всех видов искусств. Мы исчерпали советский запас прочности, надо растить новых Бондарчуков, Тарковских, Шукшиных. А их топят или выдавливают за рубеж.

культура: «Калина красная» стала неумышленным завещанием Шукшина. В чем главное послание этой многоплановой трагедии?
Мирошниченко: Наш народ очень талантлив, его нужно беречь — ​и того, кто оступился, и обычного, казалось бы, ничем не примечательного законопослушного человека. Сегодня редко вижу фильмы о людях из деревни, которые выросли, поднялись и делают себя сами. Василий Макарович показал мучительный процесс становления нормальной самобытной личности. Для каждого из нас этот вопрос стоит очень остро. Важно не упустить момент, когда ты должен отречься от зла и перейти к добру. Но Егору Прокудину не дали подняться над собой. Финал «Калины красной» был вырезан цензурой. Мы видели тот же самый хор заключенных, что и в начале фильма, исполняющих «Вечерний звон», а в нем на месте Прокудина стоял новый мужик — ​шофер, который совершил самосуд, покарав злодеев.

культура: Вы уже получили зрительские отзывы на «Я пришел дать вам волю»?
Мирошниченко: Да. Например, нам написали буряты, сельские уроженцы, с которыми мы делали фильм про замечательного скульптора Даши Намдакова «Отец Байкал», человека, родившегося в селе. Сейчас он участвует в создании Главного храма Вооруженных Сил РФ в парке «Патриот». Эту картину, «Отец Байкал», сняла моя ученица Марина-Мария Мельник, монтировавшая «Я пришел дать вам волю». Намдаков создал грандиозную скульптуру в защиту Байкала. Поступок художника в точности соответствует заветам шукшинского мастера Михаила Ромма: «Фильм — ​это, прежде всего, поступок!» И он совершил поступок, и его скульптура и наш фильм — ​тоже поступок.

Мне очень нравится последняя фраза в документальном фильме «Я пришел дать вам волю»: «Он хотел спеть песню, но не допел…» Знаете, моя жена на каждый день рождения дарит мне песню из фильма «Калина красная». Она слишком хорошо ее поет, я всякий раз плачу.

Фото на анонсе: Игорь Бойко/РИА Новости