Алексей КОЛОБРОДОВ, литературный критик

21.05.2019

Захлебнулась кавалерийская атака американских феминисток на Алена Делона, 83-летнего секс-символа французского экрана и символа Франции как таковой. Свою «Золотую пальмовую ветвь» за вклад в развитие кинематографа от жюри Каннского фестиваля он всё-таки получил. Но поражение прогрессисток видится лишь временным и тактическим.

Напомню фабулу скандала. Странно, конечно, что у каннского жюри только сейчас дошла очередь до Алена Делона, с его-то огромной выставочной фильмографией, по которой можно изучать историю послевоенного европейского кино. Он сотрудничал с легендами режиссуры: от Лукино Висконти до Микеланджело Антониони, от Жан-Пьера Мельвиля до Жан-Люка Годара и Бертрана Блие; отмечу также роли у Фолькера Шлёндорфа и советско-французском блокбастере 1981 года «Тегеран 43», а вот американский период актера в конце 60-х звездным не получился — ​хотя и там были сильные работы.

Но, как бы то ни было, награда могла и не найти героя — ​феминистки из организации с несколько гротескным названием «Женщины и Голливуд» во главе с Мелиссой Сильверштейн разместили петицию против премирования, стандартно обвинив Делона в «расизме, сексизме и гомофобии». Обращение собрало смехотворные в общем-то двадцать с небольшим тысяч подписей — ​но подобные дамы воюют не числом. Руководство каннского фестиваля обычно чутко реагирует на претензии «либеральной жандармерии» — ​достаточно вспомнить длительное отлучение от мероприятия самого Ларса фон Триера, ну и в целом политику агрессивного трансгуманизма.

Между тем, Канн — ​место для Делона знаковое, по сути, именно здесь началась его долгая и звездная кинокарьера: в 1956 году юный Ален, решив стать актером, отправился на фестиваль за удачей и был замечен американским продюсером Гарри Уилсоном. Тот предложил ему семилетний контракт, но тут подоспели другие варианты, и молодой человек предпочел остаться на родине, снявшись в дебютных ролях у братьев Аллегре.

Вопреки либеральным ожиданиям, на сей раз организаторы Каннского фестиваля первоначального решения не изменили. «Мы не вручаем Нобелевскую премию мира, — ​сказал арт-директор Тьерри Фремо. — ​Ален Делон волен высказывать свое мнение по любым вопросам, хотя оно и не всегда совпадает с мнением руководства фестиваля». И добавил: «Канн осуждает подобные комментарии, но не осуждает свободу выражения мнений».

В ответ Мелисса Сильверштейн предсказуемо обрушилась уже на одну из самых влиятельных киноплощадок в мире: «Отдавая дань уважения Делону, фестиваль чтит отвратительные ценности».

Высказывания французской кинолегенды по воспаленной повестке еще лет десять назад выглядели бы, может, и неполиткорректными (впрочем, самую малость), но вполне дискуссионными и никак не поводом для обструкции. Актер в одном из интервью назвал гомосексуализм противоестественным явлением, подверг сомнению право на усыновление детей однополыми парами — ​малышам, полагает Делон, нужны нормальные родители, мама с папой, а не номерные особи. Знаменитый француз также признался, что в молодые горячие годы, случалось ему хлопать барышень — ​о феминистский кошмар! — ​по филейным частям. Кроме того, Делон периодически высказывался по больной для Франции теме, призывая ограничить прием мигрантов. Тут в жилу еще пришлась его давняя дружба с основателем Национального фронта Жан-Мари Ле Пеном — ​существует даже легенда, что познакомились они на войне в Индокитае, где в 50-х Ален служил десантником. Как бы то ни было, оба воплощают один и тот же известный галльский тип — ​нагловатого красавца, своего парня, бретёра и консерватора.

Собственно, петиция организации «Женщины и Голливуд» в отношении Делона — ​удобный повод для атаки по куда более широкому фронту. Американский либеральный истеблишмент давно раздражен французским и — ​шире — ​европейским консерватизмом, задиристым и подчеркнуто антиамериканским, особенно в сфере культуры. Показательно, что скандал с Делоном произошел накануне выборов в Европарламент, где правые партии, с их традиционалистскими, антимигрантскими и, как ни странно — ​во многом социальными — ​инициативами имеют внушительные перспективы.

Несмотря на отрадное для актёра и каннского жюри, сохранившего лицо, разрешение проблемы, здесь просматриваются две вполне печальных тенденции. Во-первых, Ален Делон, да, стал символом культурной независимости Франции, но и символизм этот мрачноват — ​83-летний артист натура очевидно уходящая. Как и его звездные коллеги — ​84-летняя Брижит Бардо и 75-летняя Катрин Денёв, сегодня известные схожей общественной позицией. Однако не приходилось слышать, чтобы французские кинозвезды более молодых поколений поднимали голос против удушающего трансгуманизма. Уйдут перечисленные символы традиционной Франции, которым, по сути, нет уже смысла пасовать перед тотальным диктатом либерального дискурса, а заменить их явно некому, и дело тут не в смелости или твердости, а в элементарной возможности быть услышанным даже на родине. Не случайно тот же Тьерри Фремо, комментируя награждение Делона, конфузливо заметил, что актер, дескать, человек другого поколения, а его пытаются судить представители иных идеологических эпох. Мол, дедушка старый…

И второе. Фремо прямо заявил либеральный постулат о свободе мнений. Однако все понимают, что применим он сейчас крайне избирательно — ​в отношении даже не Делона, а его заслуг. Нет сомнений, что правила изменились, и теперь творческие достижения будут рассматривать исключительно посредством табеля об общественном поведении, куда озабоченная публика станет расставлять отметки, руководствуясь вполне инквизиторским подходом. А выразители этого «есть мнения» вроде Мелиссы Сильверштейн начнут вести себя еще агрессивнее и требовательней, вслед за протянутым пальцем, лихо отхватывая руки до локтя. Пожалуй, таких проколов, как с Аленом Делоном, они больше не допустят.