Денис СУТЫКА

27.12.2018

В прокат вышло продолжение знаменитой анимационной франшизы — «Три богатыря и Наследница престола» от двукратного номинанта на «Оскар» Константина БРОНЗИТА. Режиссер рассказал «Культуре» о том, почему он вернулся к «Богатырям», как из сотен идей выбрать самую жизнеспособную историю для мультфильма и почему ему так важен индивидуализм художника.

культура: 14 лет назад зрителя потряс Ваш «Алеша Попович и Тугарин Змей», в российской анимации появилась своя вселенная «Богатырей». С годами качество франшизы упало, но все же она имеет постоянного зрителя. Почему спустя столько лет Вы решили снова войти в ту же реку?
Бронзит: Дней десять назад, постоянно слыша этот вопрос, я отвечал, что, снимая после «Алеши» свои мрачноватые авторские короткометражные фильмы, я соскучился по простому и веселому кино. И в этом предложении продюсеров увидел возможность перезагрузки, прежде всего, для самого себя. А сегодня я уже и сам засомневался, стоило ли за это браться. Как там соответствующий диагноз называется у психиатров — эмоциональная неуравновешенность?

культура: Интересно, изменился ли за прошедшее время режиссер Бронзит в профессиональном плане?
Бронзит: Это как раз видно по моим авторским фильмам — я здесь сам устанавливаю правила игры. Но когда режиссер авторского кино идет в мейнстрим, где правила уже давно определены, то ему остается разве что, включив на полную мощность весь имеющийся профессионализм, уйти в работу с головой. Это, наверное, напоминает футболиста-легионера, которого купил какой-то спортивный клуб. Что ждут от него партнеры и зрители на стадионе? Правильно, классной игры!

культура: А что ждать зрителю в новой части «Богатырей»?
Бронзит: Просто забавы. Также звучит имя и одной из уже известных зрителю героинь второго фильма про богатырей «Добрыня Никитич» — Забавы Путятичны. Я преследовал единственную цель: сделать фильм как можно более веселым. И мне пока трудно понять, насколько я преуспел: надо дождаться первых зрительских отзывов. Кстати, в фильме есть и совсем новый персонаж, сын императора Василевса по имени Леонид. Мне кажется, это одна из моих творческих удач, к тому же именно я его и озвучивал. Он очень яркий, выразительный тупица. Такие всегда притягивают внимание. Не буду приукрашивать, неожиданных поворотов в истории немного. Сценарий оказался простоват и прямолинеен. Какие-то ходы я, кстати, привнес прямо во время работы. Например, очень удалась линия с голубем, которая в сценарии, как и многое другое, вообще была прописана совершенно иначе и обрывалась на половине. Короче, если хотите веселых развлечений, смотрите «Наследницу», ваш ребенок получит здоровую порцию смеха. А смех, как известно, продлевает жизнь. Кстати, взрослых это касается в не меньшей степени.

культура: Судя по успешным проектам последнего десятилетия, почти вся наша анимация опирается на национальный фольклор и идет дорожкой, проторенной еще советской мультипликацией. Почему не получается придумать новых универсальных героев?
Бронзит: Во-первых, это не совсем справедливо. У нас в России есть Лунтик и Барбоскины, есть «Смешарики» и «Три кота» и много всего прочего, что основывается совсем не на фольклоре, но, как и «Маша и медведь», продается за границу. Во-вторых, это действительно сложный вопрос. И главное, чем я сейчас, наверное, удивлю, дело не в недостатке идей. Придумать персонажа и какой-то сюжет гораздо проще, чем вам кажется. При наличии минимальной фантазии это не сложно сделать прямо на ходу. Проблема ведь не в сюжете, а в том, как из потока предложенных сюжетов сделать единственно правильный выбор? То есть взять ровно тот сюжет, над которым имеет смысл трудиться в течение долгого времени команде из трехсот человек, вкладывая в него мощные финансовые и людские ресурсы. Вот в чем проблема и вопрос! А кто на него может ответить? По-моему, очевидно — только профессионалы, в этом разбирающиеся. То же самое я, кстати, могу сказать о профессии режиссера. Им сейчас может стать каждый. Вдумайтесь — вы берете в руки смартфон и начинаете просто снимать все, что происходит вокруг. Потом монтируете, подкладываете музыку (выучить специальные программы можно примерно за неделю). И вот в результате вы получили как минимум документальное кино. А если, скажем, поснимали в траве насекомых — уже научпоп. И так далее. Остается открытым вопрос, какими художественными достоинствами будет обладать данный продукт. Так же и по поводу качества сюжета.

Идем дальше... В интернете фильм могут увидеть, а могут и нет. Чтобы получить гарантированный доступ к широкой публике, необходимы продюсеры и прокатчики, готовые рискнуть и вложиться. За последние годы мы вместе с моими коллегами написали два полнометражных сценария «не про богатырей». Один — трогательная детская история о том, как уже хорошо всем известный Лунтик в конце концов захотел вернуться на Луну к своей маме и как верные друзья ему помогали. Были и другие истории, о самых разных персонажах, но пока так и не удалось обрести необходимую поддержку продюсеров.

культура: В мультфильмы, рассчитанные на коммерческий успех и широкую аудиторию, зарубежные коллеги стараются вложить какой-то смысл и посыл для маленького зрителя. А Вы в «Богатырях» ставили перед собой такую задачу?
Бронзит: Ну мы же не идиоты, чтобы «только поржать». Да, в нашей истории есть тема доверия к близкому человеку, тема верности любви и семье. Хотя возможно, из-за сильно сжатых сроков производства все это чуть-чуть схематичнее, чем должно быть.

культура: Цитата: «Для меня невозможно клепать качественное кино как машина, в безумном темпе». Бытует мнение, что аниматоры — люди праздника, эдакие не до конца выросшие дети. А осмыслением жизни, решением экзистенциального кризиса и так далее занимаются «взрослые» кинематографисты: Быков, Звягинцев, Лунгин...
Бронзит: Почему про нас, аниматоров, постоянно думают, что у нас не работа, а вечный праздник? И потом, когда вы говорите — Звягинцев, то явно же подразумеваете, что на другом полюсе кино есть и Джордж Лукас. Так и в мультипликации — тут имеются режиссеры, активно работающие только в коммерческом сегменте, а также авторы, которые как раз «про то самое личное». В конце концов, у всех нас есть Юрий Норштейн... Понимаете, чтобы быть интересным в искусстве, нужно уметь перед самим собой ставить жизненные задачи. В кино они берутся только из жизни, потому что в самом искусстве ничего подобного нет. И в мультипликации это возможно точно также, как и в любом виде творчества. Какое кино ему ближе, решает режиссер.

культура: Еще одна цитата из Вашего недавнего интервью: «Мне глубоко плевать, куда идет анимация». Вы преподаете студентам, а педагог все-таки несет ответственность за тех, кого готовит для индустрии, в которой трудится сам...
Бронзит: Тут нет никакого противоречия. Если я буду заботиться об интересах индустрии, то не сумею глубоко рассмотреть учеников, их индивидуальности, и мое преподавание превратится в поставку роботов по производству кинофильмов. Для индустрии это станет медвежьей услугой. Роботов и без меня достаточно. Пытаясь развить в каждом ученике прежде всего личность, его собственные возможности и таланты — вот каким образом педагог обогащает индустрию, давая ей новых художников.

культура: Американские киностудии традиционно собирают лучших мастеров. Почему, если не секрет, Вы до сих пор не там?
Бронзит: Потому что «там» моего мастерства будет явно недостаточно. Я самоучка. В моей работе слишком много интуитивного. А таких «мастеров» за океаном и без меня хватает.

культура: Россия истосковалась по «Оскару». На наш «взрослый» кинематограф надежды мало, а вот в анимацию еще верим. Когда же?
Бронзит: У меня ощущение, что я опять должен отвечать за всю российскую анимацию разом. Ну, если так, то смею предположить, что «Оскара» за полнометражное анимационное кино пока не предвидится. Тут никаких иллюзий не должно быть. Мы просто не тянем. Мы бесконечно вторичны в своих «изобретениях». Если у нас и есть шансы, то в короткометражном кино. Хотя в одном моменте должно сложиться много благоприятных обстоятельств, среди которых наличие интересного, талантливого фильма, увы, играет не самую решающую роль. Но, в конце концов, стоит ли в канун Нового года думать о таких мелочах? Давайте в письме Деду Морозу напишем о желаниях помасштабнее, чем эта игрушка.