Платон БЕСЕДИН, писатель

08.11.2018

Зло имеет свойство разрастаться. Дай ему волю, и оно захватит все возможное пространство. Это касается не только людей, но и государств.

В Варшаве возмутились украинской компьютерной игрой «Цена свободы», действие которой происходит в нацистском концентрационном лагере Аушвиц. При этом пользователь может играть за узников, чтобы спастись, или за надзирателей, чтобы уничтожать заключенных. И, как рассказывают создатели игры, очень многие всерьез собираются выступать на стороне Третьего рейха (почему бы и нет, можно ведь в симуляторе почувствовать себя пилотом люфтваффе 40-х, думает современный геймер, так разве надзиратель концлагеря хуже?).

Тревогу в Польше начал бить президент местного Института национальной памяти Ярослав Сарек. Его возмутили такие фразы, как «польские концентрационные лагеря», «где честь этого великого польского народа?» и «польские собаки». Отметим, что руководствовался Сарек не официальным тизером игры, а презентационным роликом, запущенным в социальных сетях. Разработчики от видео оперативно открестились. Общий тон комментариев показателен — ​в переводе на язык рынка это означает: «мы ее все равно продадим, разрешив играть за нацистов, но сделаем это тише, чем планировали, и попробуйте нам помешать».

То есть не стоит задаваться вопросом: «Ах, о чем они думали?» Понятно о чем. Ведь на самом деле мысль, что можно играть за палачей и садистов, — ​это переход определенной черты. И разговоры о свободе творчества здесь как минимум неуместны.

Но все это мелочи на фоне того, что Польша узрела в игре «зловещую руку Кремля». Как полагает Варшава, то была спланированная акция по разжиганию конфликта между украинским и польским народами. Подозрения Варшавы, ясное дело, не подтвердились. И боюсь, куда больше два народа ссорят преступления Степана Бандеры, по воле экс-президента Виктора Ющенко и его западных кураторов ставшего национальным героем.

Уверенность, с которой Варшава обвинила Москву, показательна. Теперь так выглядит норма. Вспомните, с какой безапелляционной легкостью в США заявили о том, что Кремль отправил бомбы Бараку Обаме и чете Клинтонов. Однако уже вскоре стало известно, что рассылкой взрывных устройств занимался житель Флориды Сесар Сайок, симпатизирующий Трампу. Уверен, со Скрипалями в итоге также выяснится нечто подобное.

Вот и с игрой в Освенцим обвинили Москву. Меж тем, тут мы имеем дело и с другими проблемами. Во-первых, с полной моральной деградацией — ​и речь тут идет не только о разработчиках «Цены свободы», но и, например, о тех персонажах, кто селфится, улыбаясь на фоне Освенцима. Европа так долго боялась возрождения нацизма, что прозевала все опасные тенденции: молодые манкурты ничего не знают и знать не хотят, государства-лимитрофы разрешают так называемым «ветеранам СС» марши.

А во‑вторых, нельзя не сказать о ситуации в самой Польше. Исторически сознание поляков всегда было мессианским. Адам Мицкевич воспел богоизбранность своего народа, страдающего за грехи других. Однако сегодня Польша — ​зависимое государство, используемое Западом как полигон, как щит против «угрозы с Востока». Ни о какой самостоятельности и тем более о доминировании речи не идет. Как еще оправдать собственную бесхребетность, если не «рукой Москвы»? О величии (а амбиций-то хватает) Польша сейчас может только мечтать.

Поиск внешнего врага, характерный и для Украины, и для Прибалтики, приводит к патологическим формам взаимной ненависти. Плевки в историю, снос советских монументов, глумление над памятью о Второй мировой войне, по мнению идеологов «расставания с советским наследием», должны сплотить нацию, сделать ее сильнее.

Но зло разрастается, занимая все пространство, и потому начинается забытье, морок, компьютерная игра, в которой можно мучить людей от имени Третьего рейха. И вместо того, чтобы честно сказать: «ребята, посмотрите, до чего мы и вы дошли, предав самих себя, изолгавшись и пойдя на поводу у жуликов», звучат слова о вине России.

Если это не шизофрения, то я не знаю, что такое шизофрения.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции