Августин СЕВЕРИН

15.11.2017

Спустя почти полтора столетия после того, как Николай Николаевич Миклухо-Маклай причалил к побережью Новой Гвинеи, по стопам ученого отправился его потомок и полный тезка. О том, как сегодня живут папуасы и какую память о себе оставил выдающийся русский исследователь на далеких берегах, рассказал «Культуре» вернувшийся из экспедиции Маклай-младший.

культура: Экспедиция была мечтой детства? Или решение о том, чтобы увидеть своими глазами Новую Гвинею, пришло уже в зрелом возрасте?
Миклухо-Маклай: С одной стороны, мне с ранних лет нередко говорили: «Почему ты еще не в Папуа — Новой Гвинее»? Родословная обязывает, уже тогда я задумывался об этом. Решение принял, став взрослым человеком. Захотел поехать туда, узнать, что сегодня происходит на островах, как живут люди.

Заранее решил спросить у специалистов, насколько такая экспедиция им интересна, мог ли бы я быть полезен. Оказалось — да. В частности, потому что Берег Маклая — единственное на Земле место, где ученый оказался раньше миссионеров и торговцев, и ему удалось зафиксировать девственный мир до того, как туда добралась цивилизация.

Очень важно и то, что часть острова, которую исследовал Миклухо-Маклай, почти не изменилась с тех давних пор: нет ни электричества, ни промышленности — ничего, что могло бы повлиять на уклад жизни аборигенов. Третий важный аспект — в Гвинее живут прямые потомки папуасов, встреченных русским путешественником в 1871 году. Кроме того, выяснилось, что наши ученые последний раз посещали Папуа — Новую Гвинею больше 40 лет назад, и актуальной информации об этом уголке света у них попросту не было.

культура: Долго готовились?
Миклухо-Маклай: Около двух лет. Организатор — Фонд имени Миклухо-Маклая, который был создан специально для снаряжения экспедиции. Ученых, которые занимаются океанистикой, а особенно Папуа — Новой Гвинеей, у нас в стране пятеро, тех, кто хорошо разбирается в вопросе, двое. Они и поехали со мной. Это Арина Лебедева из Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН (Кунсткамеры), Игорь Чининов из Института этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН.

Кроме того, я связался с предпринимателем, сэром Питером Бартером, который ратует за русскую культуру, за сохранение имени Маклая. По происхождению он австралиец, но с 1975 года (тогда Папуа — Новая Гвинея стала независимой) ведет свой бизнес, занимается общественной деятельностью. В провинции Маданг он поддерживает музей русского исследователя, в его отеле есть конгресс-холл имени Миклухо-Маклая. На свои деньги совместно с русско-итальянской семьей Суриных восстановил мемориал имени Миклухо-Маклая, который представляет собой бетонную плиту с табличкой, гласящей, что в 1871 году здесь высадился русский ученый. Кстати, эту местность папуасы именуют берегом Рэя, в честь лингвиста Сидни Герберта Рэя. Им очень понравилось, что название созвучно с русским словом «рай». Тем не менее, когда я напомнил, что изначальное имя местности — Маклай — дал мой предок, они с удовольствием стали именовать берег именно так.

культура: Помнят ли великого русского исследователя папуасы?
Миклухо-Маклай: Для меня это тоже было вопросом. От Даниила Тумаркина, который возглавлял советские экспедиции в 1971 и 1977 годах, я узнал, что Маклая в Папуа — Новой Гвинее не забыли и чтут. Но что конкретно стоит за этими словами, я узнал, когда сам побывал в тех местах.

В том, что память о нем хранят и сами туземцы, мы убедились 16 сентября, в момент прибытия на место высадки прапрадеда. Дата была выбрана не случайно, в День независимости Папуа — Новой Гвинеи. Подойдя к берегу, мы увидели, что весь он усыпан людьми. Аборигены ждали нас с нетерпением, и начали отмечать свой праздник, лишь когда мы сошли на берег. Для нас устроили театрализованное представление. У мемориала они установили два флага — российский и Папуа — Новой Гвинеи — и исполнили гимн. Я даже не предполагал, что местные так ждут Маклая-младшего. Они помнят, как Николай Николаевич к ним относился, как защищал. О нем до сих пор ходят легенды, в его честь называют детей.

А 20 сентября мы с сэром Питером подготовили и организовали телемост, впервые показав миру деревню, в которой жил Маклай. Там, кстати, отсутствует связь. Мы привезли специальное оборудование, наладили, пригласили папуасов со всех деревень вокруг. Особым гостем стал первый глава независимого государства Папуа — Новая Гвинея, достопочтенный великий вождь сэр Майкл Томас Сомаре. Не один десяток лет он был у власти, а сейчас — общественный деятель.

культура: В ходе первого визита одной из главных проблем для Маклая был языковой барьер: путешественник стал первым белым человеком, оказавшимся в этой местности. У Вас не было проблем с общением?
Миклухо-Маклай: Вообще, в Папуа — Новой Гвинее говорят на 867 наречиях. На Берегу Маклая все общаются на названном в честь одноименной деревни бонгуанском языке, том самом, который записал Маклай. Он собрал 350 слов, они и стали базой для дальнейшего общения. Это немного, поэтому часто этнограф и туземцы друг друга не очень понимали.

Мы учли это при подготовке экспедиции. С помощью сэра Питера нашли Степана — молодого человека из Иркутска, который сейчас служит в католической миссии в Папуа — Новой Гвинее. Он знает один из государственных языков этой страны, ток-писин. На нем говорит около 15 процентов населения, большинство городских жителей и некоторые деревенские.

культура: Что вы изучали на островах?
Миклухо-Маклай: Наши ученые занимались исследованием материальной культуры, социальной структуры общества, иерархии. Я также некоторое время уделял быту туземцев, но самое главное — интервьюировал людей, собирал материалы для фильма об экспедиции. В частности, записал легенды о Маклае и историю деревень. Мне было проще, потому что передо мной открывали все двери. Например, я много говорил со старейшинами, которые не общаются с чужаками, лишь для меня было сделано исключение. Более, того, они согласились рассказать несколько историй под запись, чего прежде никогда не делали. Было очень интересно сопоставлять предания старейшин о моем предке, их взгляд на происходившее тогда, с описаниями, оставшимися от Маклая. Например, прапрадед отмечал, что по пути к деревне Бонгу он насвистывал, чтобы предупредить о своем приближении, не застать людей врасплох. Туземцы же рассказали, что Маклай, когда хотел есть, шел в деревню и свистел. И таких историй я нашел немало.

культура: Кстати, о еде: Маклай писал, что во время второй экспедиции закончилась запасенная провизия, и ему пришлось есть местные фрукты и мясо. А как питались вы? У папуасов действительно такой скудный рацион, что необходимо привозить продукты с собой?
Миклухо-Маклай: Мы взяли немного консервов, но, оказалось, что они совершенно не нужны: питаться можно тем, что есть. Например, курица: она не проколота гормонами, поэтому немного сухая, поджарая, но полезная. Кроме того, были и сладкий картофель, и кокосы, и папайя, которую, кстати, завез Маклай. И, конечно, рыба и морепродукты. Все очень вкусно. После деревни мы отправились в Порт-Морсби, столицу, в лучший отель страны под названием Гранд-Папуа. Еда там совсем не та, после деревни разница чувствуется очень сильно.

культура: А на кого папуасы охотятся?
Миклухо-Маклай: На кабанов. Раньше — об этом пишет Маклай — они выходили на зверя группой, загоняли животных. Сейчас для этого есть специальный человек. Охотятся и на птицу, бьют ее с помощью специальных луков, ловят сетью: это зафиксировали еще советские ученые. Рыбачат на небольших лодках-долбленках с балансиром. Так как у них нет холодильников для хранения, весь улов съедают сразу же.

культура: Маклай отправил в Петербург довольно большую коллекцию, так что у вас была отличная возможность сравнить предметы материальной культуры современных папуасов и их далеких предков. Сильно они изменились?
Миклухо-Маклай: Не особенно. В экспедицию мы взяли с собой фотографии экспонатов из Кунсткамеры, 50 снимков большого формата. Мы показывали их папуасам, и 70 процентов того, что увидели туземцы, они сразу опознали. Сбор коллекции был одной из моих задач, и мне посчастливилось собрать более 50 ценных экспонатов, в том числе для Кунсткамеры. Это орудия труда, предметы быта, подаренный мне набор воина. Большая часть того, что мы отправили в Россию, совпадает с трофеями Маклая, собранными полтора столетия назад.

культура: Выходит, цивилизация их затронула не слишком сильно?
Миклухо-Маклай: Я был бы осторожен с употреблением слова «цивилизация». Одно из основных отличий жизненного уклада папуасов от нашего — отсутствие необходимости в перепроизводстве. Например, если у них есть праздничное блюдо, то они не станут делать еще одно, пока старое не разобьется. Они хранят его и передают из поколения в поколение. Или одежда. У «цивилизованного» мужчины выходных костюмов несколько, поэтому перед каждым выходом в свет у него возникает проблема выбора. У папуасов все проще: один мужчина — один наряд, который также передается по наследству. А когда он ветшает, его ремонтируют.

культура: На многих Ваших фотографиях папуасы практически голые. Они так и ходят? На этот аспект их жизни цивилизация тоже не повлияла?
Миклухо-Маклай: Как правило, нет. Были миссионеры, которые учили, что в церковь нагишом ходить негоже. Поэтому, разумеется, у аборигенов есть футболки, майки. Правда, надевают они их кое-как, часто задом наперед или наизнанку. И это не признак неряшливости: к собственным нарядам отношение иное. А тут — попросили белые люди ради церкви одеться, папуасы согласились, и стали ходить в храм. Но при этом продолжают молиться своим богам.

культура: А другие свои традиции они хранят?
Миклухо-Маклай: Конечно. Например, обряд инициации. У них есть «мужской дом», в котором молодежь как минимум месяц живет под началом мудрого наставника. Время для инициации выбирает семья. Возраст строго не определен: одни юноши проходят обряд в 15 лет, другие — в 18. Когда родители считают, что их отпрыск готов завести семью и в дальнейшем построить себе жилище, его отправляют в «мужской дом». О том, что там происходит, рассказывать запрещено. Немного об обряде мне на камеру все-таки поведали, но без каких-либо подробностей.

культура: В свой третий приезд Маклай узнал, что многие из тех, с кем он общался в прежние годы, погибли в сражениях. Сейчас папуасы не воюют?
Миклухо-Маклай: Их искусству улаживать конфликты стоило бы поучиться. В этом они похожи на высокопрофессиональных боксеров. Каким бы жестким ни был поединок, после него спортсмены жмут друг другу руки и обнимаются. Так и у папуасов: главная задача — решить спор и помириться. Сейчас они не ведут войн в обычном понимании этого слова, а когда складываются конфликтные ситуации, собираются старейшины и пытаются достичь мира.

Вообще жители Папуа — Новой Гвинеи не поверхностные, им все интересно. В их речи вообще нет вопросов «просто так» — если они спрашивают, они хотят получить ответ. И если интересуются, как у вас дела, они действительно хотят это знать. Их доброта по отношению к людям очень заметна. Некоторые смеются над ними, говоря, что они, как дети, но ведь нужно быть по-настоящему счастливым человеком, чтобы чувствовать себя ребенком. Да, они ходят босиком, не признавая обуви, могут с легкостью поднять ногой камень, взобраться на пальму, с одного броска сбить кокос, убить рыбу копьем с порядочного расстояния. Это превосходные навыки. Думаю, что некоторые их охотники дали бы фору многим спортсменам, которые всю жизнь занимаются стрельбой из лука. А для папуасов все эти умения необходимы для того, чтобы добывать пищу. В остальном нет ничего, что их отличало бы от нас.

культура: Навыки выживания в тропическом лесу — это одно, а как в Новой Гвинее обстоят дела с образованием?
Миклухо-Маклай: Да, жители островов учатся, но не все оканчивают школу. К сожалению, сейчас для них это нормально, не хватает учебников. Я по собственной инициативе привез им несколько десятков пособий и сказки о России на английском языке. Кроме того, у нас есть проект школы, стоимостью 82 тысячи долларов, надеюсь, мы сумеем собрать деньги на его реализацию. Новое здание планируется построить в деревне Бонгу. Возводить собираемся из хороших материалов, чтобы оно могло служить несколько десятков лет.

культура: А в каких домах живут сами папуасы?
Миклухо-Маклай: В крытых тростником деревянных хижинах, таких же, как 150 лет назад, ничего не изменилось. Мы сами обитали в одной из них. Дома у папуасов очень комфортные, но немного зыбкие. Когда по нашей хижине расхаживал один из сотрудников, я поначалу подумал, что началось землетрясение, а потом понял, что просто он такой мощный.

культура: Экспедиция делилась на две части: побывав на Берегу Маклая, Вы отправились в Австралию. Удалось пообщаться с родственниками? Кстати, не все знают, как они там очутились.
Миклухо-Маклай: Жена Николая Николаевича, Маргарет-Эмма Кларк (в девичестве Робертсон), была дочерью премьер-министра штата Новый Южный Уэльс. Так как она родилась в протестантской семье, а межконфессиональные браки в те годы не поощрялись, то разрешение на проведение церемонии пришлось испрашивать у самого императора Александра III. Последние годы Маклай с семьей провел в России, а после его смерти вдова с сыновьями вернулась на Родину. Кстати, семья получала поддержку от императорской фамилии до 1917 года — 5000 рублей в год, заслуги Николая Николаевича Отечество ценило очень высоко.

В Австралии мы общались с родственниками, обсуждали деятельность фонда, рассматривали шаги, которые стоит предпринять, чтобы снова напомнить о Миклухо-Маклае, ведь он — неотъемлемая часть истории этого государства. Здесь, в заливе Уотсонс-бей, он построил биологическую станцию, изучал прибрежную флору и фауну. Кстати, раньше подобную биостанцию он создал и в Севастополе, она до сих пор работает.

В музее Маклая в Сиднейском университете сохранились дневники путешественника. Учебное заведение основало премию Миклухо-Маклая, которая присуждается тем, кто занимается изучением этнографии и наследия нашего соотечественника. Премию может получить любой ученый из России и любой другой страны мира. Кроме того, в библиотеке Митчелла в Сиднее есть некоторые рукописи Маклая, фотографии, превосходнейший портрет кисти Алексея Корзухина, сделанный за два года до смерти этнографа.

А еще в Сиднее находится уникальный дом Маклая. Дело в том, что в заливе Уотсонс-бей он некоторое время жил в шикарнейшем особняке. Там родились его дети, оттуда он переехал на свою биологическую станцию. Сейчас подобных сооружений в Австралии не осталось, это сохранилось благодаря тому, что в нем размещалось общежитие одной из судоходных компаний. Однако в 80-х годах прошлого века застройщики захотели его снести. Незадолго до этого хозяйкой дома стала Джанет Коллин Салливан. Узнав о том, что в особняке жил великий путешественник, она решила сохранить здание и справилась с этой задачей, несмотря на противодействие со стороны строительных компаний. Она писала письма Горбачеву, в МИД Австралии и МИД СССР — и добилась своего. Кроме того, Джанет инициировала создание небольшого парка, которому было присвоено имя Миклухо-Маклая.

культура: Когда Вы собираетесь вернуться в Папуа — Новую Гвинею?
Миклухо-Маклай: Я бы хотел в марте следующего года отправиться туда с группой из десяти человек. Мы будем работать над организацией туристического маршрута. Это, конечно, не массовый туризм, острова — достаточно далеко. Только дорога до Сиднея занимает 26 часов, прибавьте еще пять часов до Порт-Морсби и час до Маданга. Но путешествие получится увлекательным и интересным, оно не оставит равнодушным никого.

Фото на анонсе: Фонд им. Миклухо-Маклая