22.10.2017
Свою первую роль Даниэль сыграла в четырнадцать, а последнюю — в 95 лет. Совсем юной снялась в мелодраме «Катя», посвященной роману императора Александра II и княжны Екатерины Долгорукой.
«Долгое время сожалела, что выбрала актерское ремесло. Оно мне казалось таким фривольным, — вспоминала мадемуазель Дарьё в одном из последних интервью. — Но кино меня поглотило, я чувствовала себя счастливой, потому что приносила людям радость, развлечение, утешала, помогала забыться. Если во мне видят звезду, значит, я хорошо послужила кинематографу».
Всего на счету актрисы 140 фильмов, где вместе с ней блистали Ричард Бартон, Жан Маре, Жерар Филип, Жан Габен, Луи де Фюнес, Фернандель, Лино Вентура, Катрин Денёв. Сама Дарьё больше всего ценила ленты «Майерлинг», «Любовник леди Чаттерлей», «Дьявол и десять заповедей», «Красное и черное», «Опасные связи», а также «Девушки из Рошфора» Жака Деми, где сыграла маму героинь Катрин Денёв и Франсуазы Дорлеак. «Я музыкальный инструмент, на котором надо уметь играть. Не всем это дано», — втолковывала она Деми. «Инструмент, — отшучивался тот, — но не Страдивари».
В 84 года Дарье снялась в ленте Франсуа Озона «Восемь женщин». Именно в ее исполнении в фильме звучит песня «Счастливой любви не бывает» на стихи Луи Арагона. «На съемках Даниэль все делала с азартом старшеклассницы, — рассказывал режиссер. — Особенно радовалась тому, что рядом с ней на площадке снова Катрин Денёв».
На подмостках Дарьё появлялась в пьесах Альфреда де Мюссе, Саши Гитри, Жана Ануя, Франсуазы Саган, Эрика-Эмманюэля Шмитта и других авторов. Пожалуй, больше всего гордилась тем, что в 1970 году исполняла заглавную роль в бродвейском мюзикле «Коко», посвященной судьбе Шанель. «Я заменила саму Кэтрин Хепбёрн, которую обожала. Она была моим идолом, единственной, у кого я попросила автограф, — вспоминала актриса.
Будучи, по собственному признанию, «дикаркой», Даниэль еще в начале 50-х годов купила в бретонском заливе Морбиан, что на самом западе Франции, маленький необитаемый остров Стибиден, который стал ее «раем». Он и поныне принадлежит семье и наследникам мадемуазель.
«Некоторые фильмы с участием Дарьё устарели, но не сама актриса, — заключают критики. — Она уникальна и неповторима. Ее смерть звучит последним ударом колокола, извещающим об окончании золотого века французского кино».