Михаил БУДАРАГИН, публицист

06.04.2017

Судьба «маленького человека» и «милость» к тем, кто ошибся и оступился, — суть, зерно, смысл русской культуры. Вся великая наша литература — от Пушкина до Валентина Распутина — твердила: сострадание важнее наказания. Не самая трудная мысль, однако как она тяжела, если смотреть на ситуацию глазами человека XXI века, читателя и зрителя, болтающегося в водовороте информационных потоков. Рассказать об этом Гоголю, не поверил бы. Воспитывать в себе милосердие удобно, когда у тебя в поместье весна сменяет зиму, а осенью хорошо выходить в пустые поля. Если телевизор гогочет, интернет галдит, а радио в машине надрывается, задача становится куда сложнее...

Мало кто вспомнит, но по меркам современной истории не так давно (не прошло и года) в Карелии на Сямозере случилась чудовищная трагедия. На днях по делу вынесли первый приговор. Три года колонии-поселения получила фельдшер районной больницы Ирина Щербакова, та самая женщина, которая проигнорировала звонок одного из тонущих подростков, подумав, что это чья-то дурная шутка. Впрочем, в тюрьму она отправится не сейчас: на руках у преступницы — несовершеннолетняя дочь, придется подождать, пока ребенку не исполнится 14.

Новость появилась на лентах информационных агентств утром, по радио о ней сказали несколько раз, а телевидение упомянуло вскользь. К вечеру инцидент был исчерпан. Отставка очередного чиновника из окружения Трампа волнует общественность сильнее, а уж любое известие о поп-песенном конкурсе на Украине соберет аудиторию, несопоставимо более внушительную. Судьба одинокой женщины из провинции неинтересна никому, не до сочувствия — друг Дональд борется с демократами, как такое пропустить? Возможно, резонанс помог бы Щербаковой. Но лицом не вышла, не оппозиционерка, пусть, мол, посидит.

Честно говоря, не слишком понятно, кому станет легче оттого, что женщину отправят за решетку. Что сможет изменить этот приговор? Вероятно, он повлияет на биографию человека, слышавшего в своей жизни десятки не смешных детских розыгрышей и виноватого лишь в том, что очередная «шутка» оказалась правдой. Хотелось бы спасательной операции в голливудском духе, чтобы простой фельдшер взяла вдруг и обернулась супергероем, вплавь пересекла океан и всех спасла, но наша жизнь — не кино и не модный роман, обласканный премиями. Обычное дело: уставший человек, от ответа которого почему-то зависят судьбы детей. Ты снимаешь трубку, а там — одно и то же, в сотый раз.

Русская классика учит, что целое всегда важнее, чем частности: то есть система, когда на плечи медицинского работника взваливается столько ответственности, должна быть предметом пристального внимания. Порочна не новоявленная преступница, но те условия, в которые она была поставлена. 

За давностью об этом уже забыли. Мало того: если бы не приговор, пришлось бы снова отметить, что организация детского отдыха в России нуждается в качественной реформе («Культура» писала об этом почти год назад). Мы же полгода выбирали президента США, а теперь вот занимаемся борьбой за пост главы Франции. Там и Германия подоспеет. Хорошо, если летом обойдется без трагедии на каком-нибудь далеком озере, но ведь за все эти месяцы никто так никому и не объяснил, а что именно поменяется. Какие-то выводы сделаны? Кем? В чем они состоят? Будут ли строже проверять чиновников и предпринимателей, вожатых и руководителей лагерей? Кто займется этим? Нет ответов. Нет и других судебных решений. Директор «Парк-отеля «Сямозеро» Елена Решетова, ее заместитель, начальник лагеря Вадим Виноградов находятся под стражей, и как знать, отправят ли их в тюрьму...

Пока за полтора десятка погибших ребят отвечает фельдшер. Ирину Щербакову никому не жалко, заступиться за нее не посчитали нужным, так что карающий меч государственного возмездия, возможно, на женщине и остановится. А прочие фигуранты уж как-нибудь выкрутятся: удалось же это боевой подруге Анатолия Сердюкова. Не обязательно все случится именно так, но риск есть.

Наказание, конечно, дело важное, но пока мы видим, что системно проблема не решена и не обсуждается (а ведь лето близко), обществу стоит вспомнить о том, что константы культуры существуют не просто так. Польза от «милости к падшим» велика, практическое применение у пушкинских слов имеется. Все инструкции выданы, пользуйся — не хочу. Почему-то пока не хотим.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции