Денис БОЧАРОВ

29.03.2017

Даже прискорбное политическое недомыслие Андрея Макаревича не смогло погубить репутацию давно и крепко любимой народом «Машины времени». «Скачки», «Поворот», «Музыка под снегом», «Ночь», «Он играет на похоронах и танцах», «Знаю только я», «Спускаясь к великой реке», «Если бы мы были взрослей», «На абрикосовых холмах». Музыку к этим и многим другим хитам «машинистов» написал Александр Кутиков, один из лучших композиторов на нашей рок-сцене.

В апреле вокалист, басист и продюсер отметит 65-летие. Однако, как выяснила «Культура», отношение к круглым датам у артиста скептическое. 

Кутиков: Само понятие «юбилей» происходит от еврейского слова «ювель». Оно означает сорок девятый год — семь раз по семь. А именно такими отрезками в иудаизме, являющемся предшественником христианства, отмечаются жизненные циклы. Таким образом, если ты 49-й год прожил, то имеешь право праздновать свой «ювель». Вот и выходит, что юбилеев на жизнь человека приходится в лучшем случае два — пятьдесят и сто лет. 

А круглые даты для меня мало что значат, особенно в настоящем случае. Ну что такое шестьдесят пять? Мы живем по «битлам», а у них, как известно, «When I’m 64» (улыбается). Единственное, что интересует, — доедет ли «Машина времени» до своего ювеля. Ну да с Божией помощью, будем надеяться. Ждать не так долго осталось — в этом году нам стукнет сорок восемь.

культура: Вы сочинили и записали огромное количество песен. Как подходите к составлению концертных сет-листов? Учитывая объем созданного, поломать голову, наверное, приходится...
Кутиков: Мы исходим из того, что нравится нам самим, с учетом, разумеется, предпочтений публики. А они определяются актуальностью того или иного произведения. Ведь песни, написанные на протяжении жизни, отражают твое мировоззрение на разных временных отрезках. В 18 оно одно, в 25 — другое, в 40 — третье. Какие-то вещи остаются созвучными восприятию мира на протяжении долгих лет, а какие-то, увы, устаревают. И вот именно их мы стараемся избегать. 

культура: Однако существуют такие хиты, без исполнения которых публика вас со сцены не отпустит. Например, можно ли представить себе концерт «Машины времени» без «Поворота»?
Кутиков: У каждого артиста должен быть свой «Поворот». Считайте это нашей жизненной философией. Некоторым произведениям надо, что называется, дозреть. Здесь уместно вспомнить историю песни Маргулиса «Мой друг лучше всех играет блюз», одной из главных творческих удач Жени. Он написал музыку на стихи Макаревича, и мы сразу почувствовали в ней хитовый потенциал. Только народ ее принял не сразу. Лишь лет через восемь, при постоянном исполнении на концертах, эта композиция достучалась до слушателя.

культура: Авторство большинства хитов «Машины времени» принадлежит Кутикову и Макаревичу. Вы пишете музыку на текст, или наоборот — сначала рождается мелодия, на которую потом нанизываются слова?  
Кутиков: Почти все наши песни созданы по второй схеме: то есть я даю музыкальную основу, а он придумывает стихи. Я вообще крайне редко пишу на готовые слова. Ибо меня, как человека, работающего с мелодией и гармонией, порой сковывает жесткая заданная ритмика того или иного текста, что ограничивает мою фантазию. Но бывают и исключения. Так, заглавную песню из мультсериала про обезьянок («В каждом маленьком ребенке...») я написал на стихи Гриши Остера. Или вот совсем недавно сочинил музыку на текст относительно молодого автора, Ромы Луговых, лидера группы «Ромарио». Меня подкупает его лирика, при кажущейся простоте она очень образна, насыщенна и глубока. 

культура: Что для Вас творческий процесс? Пишете по зову сердца или по мере необходимости?
Кутиков: Сочиняю периодически-постоянно, скажем так. Различные наброски, варианты тем появляются у меня регулярно. Когда целенаправленно работаю над альбомом, количество этих музыкальных эскизов возрастает. Допустим, когда писал диск «Демоны любви», то финальные тринадцать треков отбирал на основе примерно шестидесяти тем. Руководствуясь главным критерием: песня должна быть жизнеспособной.

В целом же процесс возникновения музыки описать словами крайне сложно. Она ведь не пишется, а слышится. И когда кто-то наверху позволяет в очередной раз услышать определенное гармоничное сочетание нот, я безмерно благодарен. Если же такого не случается, спокойно жду, когда это вновь произойдет.  

культура: Люди создают музыку с незапамятных времен во всех уголках земного шара. При этом в мире всего семь нот, двенадцать полутонов. Можно ли чисто теоретически предположить, что она в принципе исчерпаема? 
Кутиков: Не думаю. Ибо музыка — некий высший, универсальный язык человечества. Всегда будут появляться новые мелодические, гармонические или ритмические сочетания, свежие образы и оттенки. Музыка бесконечна. Другое дело, что отдавать ей роль вершительницы судеб людских, утверждать, что она реально способна изменить мир, я бы не стал. Высокопарными сентенциями об искусстве как эдаком спасителе человечества оперировать излишне. Изменения к лучшему происходят не извне, а изнутри — то есть в каждой конкретной душе. Да, выдающиеся образцы мирового искусства, несомненно, могут подтолкнуть к позитивным сдвигам, однако если отсутствует внутреннее к ним стремление, никакая музыка не поможет. Все зависит только от нас самих.  

культура: Ощущаете ли дыхание в спину со стороны молодой рок-поросли? Или мастодонтам, подобным «Машине времени», о таких мелочах, как конкуренция, волноваться не пристало? 
Кутиков: Сейчас не только в России, но и во всем мире наблюдается некий кризис в области популярной музыки, да и музыки вообще. Что, наверное, объяснимо. На протяжении истории человечества всегда были периоды, когда тот или иной вид искусства играл в жизни общества первую скрипку, становился наиболее востребованным и важным. И вот мне кажется, что этап, когда именно музыка являлась самым влиятельным видом, постепенно проходит. Возможно, это связано с глобальным проникновением в нашу повседневность мультимедийной виртуальной реальности — само восприятие жизни меняется. Не исключено, что в результате неизбежной трансформации всех видов искусства человечеству будет предложено нечто новое, более синтетическое. Однако хорошие, качественно сделанные произведения останутся востребованы всегда, несмотря ни на что. 

культура: В этом году исполняется десять лет с момента выхода альбома «Time Machine», пластинки, которую вы записали на знаменитой лондонской студии Abbey Road. Что дал этот опыт? Или просто воплотилась юношеская мечта?   
Кутиков: Конечно, не без этого. Хотя в свое время мы даже представить себе не могли, что поработаем на студии, где чудодействовали The Beatles. Побываем в этих стенах как музыканты, а не туристы. Идею подкинул наш друг, бизнесмен, давний поклонник «Машины». Он выступил с обескураживающе простым предложением: «Почему бы вам не записаться на Abbey Road? Могу посодействовать». Мы подумали: и в самом деле, почему не попробовать? Проект этот, естественно, дорогостоящий. Пришлось искать финансовую поддержку в бизнес-среде. 

культура: Правда, что вы хотели поработать с самим Джеффом Линном?
Кутиков: Да, такая задумка была. Ведь Джефф, будучи сам блестящим продюсером и музыкантом, до мозга костей пропитан битловским духом. Его звукорежиссерское мастерство нам бы не помешало. Проблема, однако, заключалась в том, что месяц его работы стоил четыреста тысяч долларов. Таким бюджетом мы не располагали. Ну, не сложилось, и ладно. Зато посотрудничали с Хэмишем Стюартом и Виксом Викенсом. Хэмиш играл в группе Пола Маккартни в конце 80-х — начале 90-х, а Викс там до сих пор. Это были необычайно насыщенные эмоциями и впечатлениями дни. К тому же лично я, как продюсер, заметно обогатился знаниями. Тот опыт имел далеко идущие последствия. Ведь и Андрей свои очередные два альбома записывал в Англии, и я собственный сольник сводил и мастерил на Abbey Road. 

Если же оценивать конечный результат, зафиксированный на альбоме «Time Machine»... Наверное, могло выйти лучше, качественнее. Но мы были изрядно зажаты временными и финансовыми рамками, поскольку Abbey Road, повторюсь, очень дорогая студия. 

культура: «Машина времени» никогда не пыталась всерьез запеть по-английски? И вообще, есть ли шанс у какого-нибудь отечественного поп-музыкального коллектива пробиться на западный рынок? 
Кутиков: Мы сделали несколько записей на английском. Правда, на треке «Там, где будет новый день» вместе со мной в унисон пел один тамошний продюсер. Поскольку, как он сказал, у меня такой чудовищный акцент, что в лучшем случае понять смогут разве лишь ирландцы (смеется). 

Корни отставания наших артистов от западных надо искать в головах, а не в языках. Залог известности и успеха там — фактор непохожести. Ты должен быть стопроцентно оригинальным, уметь предложить нечто откровенно свое. Все импортные звезды и звездочки, как правило, очень узнаваемы — их трудно с кем-то перепутать. Наши же артисты замечательно копируют, но недостаточно хорошо «креативят». А одного исполнительского таланта мало. Настоящий музыкант — прежде всего создатель, creator. Это человек, который слышит то, что неподвластно исполнителю. Поэтому не думаю, что в ближайшее время кто-то из наших соотечественников реально «выстрелит» на Западе, даже если запоет на английском.  

культура: Не планируете ли засесть за мемуары? И как оцениваете книгу Петра Подгородецкого «Машина» с евреями»?
Кутиков: Оценивать опус Петра я не могу — просто потому, что читать его не стал. Когда он еще находился на стадии написания, соавтор Подгородецкого и редактор, наш старый товарищ Алексей Богомолов обратился ко мне как к человеку, который помнит все адреса, пароли и явки. Дал посмотреть одну главу, в которой было абсолютное вранье. И я ему ответил: если и весь текст написан с такой же степенью «достоверности», не то что не возьмусь редактировать этот пасквиль — даже близко не допущу появления там своей фамилии. Не считаю, что книжка Подгородецкого имеет отношение к группе «Машина времени». Работы Макаревича, напротив, правдивы и с литературной точки зрения, на мой взгляд, качественны. Конечно, и там я не со всем согласен, но по-другому, наверное, не может быть. 

Я же за перо браться не собираюсь, поскольку, хотя действительно помню все, недостаточно хорошо владею литературным русским языком. А доверять это кому-то другому — то есть начитывать на диктофон, отдавать в редактуру, «причесывать» текст, заниматься прочими оформительскими тонкостями — не хочу. Это будет уже не моя книга. Издавать изложенные мной факты в транскрипции другого человека желания нет. В любом, за что берусь, стараюсь быть очень честным...  

Есть правда жизни, а есть правда искусства. Так вот, в случае с мемуарами зачастую второе перевешивает первое. А это, на мой взгляд, неправильно. Одними из немногих исключений являются автобиография гитариста The Rolling Stones Кита Ричардса «Жизнь» и воспоминания барабанщика Pink Floyd Ника Мейсона «Личная история». Вот, действительно, сильные работы, написанные тонко, иронично и правдиво. 

культура: Какой самый главный миф о «Машине времени»?
Кутиков: Никогда особо не прислушивался к тому, что говорят о нашей группе, не сильно волновало отношение окружающих. Тот же Петя Подгородецкий постоянно создавал представление, что все мы — плохие музыканты. В отличие от него, разумеется. Он, дескать, и образованный, и ноты знает, и пальцы по клавишам у него быстро бегают. И вообще если бы не он, группы «Машина времени» не существовало бы на свете. Мы же, напротив, полные неумехи и недотепы. Мифы чаще всего рождаются из заблуждений. А зачем обращать на них внимание? На это жалко времени. 

культура: Кстати, насчет заблуждений. Кто же все-таки написал самый известный хит «Машины»? Подгородецкий при любом удобном случае утверждает, что автором «Поворота» является именно он...
Кутиков: Время все расставляет по своим местам. Просто посмотрите, что за последние годы сочинил Подгородецкий, а что — Кутиков. И вам все сразу станет ясно. Что же касается «Поворота»... Да, Петя действительно сидел, играл на пианино последовательность аккордов. Но мелодию от первой до последней ноты написал я. Однако посчитал правильным указать Петра как соавтора, хотя мог бы этого и не делать. Я, повторюсь, в работе стараюсь быть честным. И если мне кто-то помогает, вполне логично, что не забываю о нем упомянуть. Стремлюсь жить так, чтобы не было стыдно перед самим собой.