Легенда 17: год будущий и век минувший

02.01.2017

В преддверии столетнего юбилея революций, обрушивших империю и приведших к Гражданской войне, мрачных предсказаний просто не счесть. А то, что 2017-й по восточному календарю — год красного, огненного петуха, лишь распаляет любителей народной эсхатологии. Ведь в данном колере драчливая домашняя птица ассоциируется у нас с поджогом. 

Весь уходящий год различные социальные группы активно подогревали общество, следуя, казалось бы, канувшей в Лету линии разлома «красные – белые». Увы, на общественный консенсус пока не в полной мере работают и успехи на сирийском фронте, и восстановление Крыма, и тем более незаживающая рана Донбасса. Большие вопросы вызывают наглое убийство российского посла и труднообъяснимая ужасная катастрофа Ту-154 над Черным морем...

В контексте ведущейся против России гибридной войны поистине категорическим императивом звучит тезис о необходимости объединения нации, который неоднократно выдвигали президент Путин и патриарх Кирилл. «Когда мы сейчас вспоминаем события 1917 года, когда мы будем отмечать столетие революционных событий, мы должны вести дело к примирению, а не к нагнетанию страстей», — подчеркнул глава государства в ходе большой пресс-конференции. Вот только как это сделать?

Пожалуй, единственным объединяющим знаменем может стать русская культура. В широком понимании этого термина. Не пестрая космополитическая поп-культурка и не этноплеменной набор лаптей с квасом да балалайкой. Речь о всемирно отзывчивой, по Достоевскому, но противоположной нынешней глобализации и постмодерну, основанной на собственных духовных корнях культуре разных жанров искусства; культуре госстроительства, экономики, образования; наконец, культуре человеческих отношений и быта. Не стремиться назад: в 1914-й, 1917-й или 1985-й, а выстроить заново здание общенародной русской культуры, окрыленной новым целеполаганием, опирающейся при этом на все этапы отечественной истории, сколь бы антагонистическими они ни казались. Если нам это удастся, то никакой красный или иной петух больше не клюнет нас в темечко.