Татьяна МЕДВЕДЕВА

13.10.2016

Известный немецкий политолог русского происхождения Александр Рар выпустил новую книгу: «Россия — Запад. Кто кого?». В ней анализируются причины конфронтации, которая все больше приобретает черты цивилизационного конфликта. При этом Старый Свет уже почувствовал угрозу, исходящую от международного терроризма, опасность исламизации, а тут еще и глобальный экономический кризис. Как же выпутаться из этого клубка противоречий? Своими взглядами автор поделился с «Культурой».

культура: Так кто кого, по-Вашему? Или грядет примирение? 
Рар: Четверть века назад, когда рухнул Советский Союз, все восторженно кричали, что наступил вечный мир: Европа сейчас объединится, начнется эпоха полного взаимопонимания. Реальность оказалась, к сожалению, другой. Запад требовал, чтобы ваша страна становилась младшим партнером. В 90-е Россия соглашалась. Но последние несколько лет она из этого состояния выходит и все больше стремится отстаивать собственные интересы. 

В своей книге я касаюсь таких узловых моментов, как война в Чечне, грузино-российский конфликт, дело Ходорковского, скандал вокруг «Пусси Райот», события на Украине — все они по-разному рассматриваются в России и на Западе. Это привело к тому, что появились как бы две правды. Важно отметить, Запад давно живет в постхристианском мире, а Россия демонстрирует приверженность традициям. Противоречия копились, и вот в 2010–2011 годах произошел перелом: Россия начала наступать на Запад и отвечать ему. Несходство ценностей переросло в противостояние. Я не берусь прогнозировать, кто кого. Хочу, чтобы читатель принял участие в дискуссии, и мы вместе поняли, как нужно действовать. 

культура: Как живется сейчас Европе, какие вызовы стоят перед ней? 
Рар: Многие считают, что экономика Евросоюза достаточно сильна, чтобы преодолеть проблемы, но надо признать: вызовы серьезные. Первый из них — финансовый. В Германии его не так остро почувствовали благодаря реформам, проведенным в свое время Шрёдером. Но на юге Европы кризис больно ударил по Греции, Италии, Испании, Португалии. Мы все связаны, и Германия будет вынуждена тушить финансовые пожары, которые могут возникнуть.

Вторая проблема — это беженцы. В ФРГ общество раскололось: половина за прием мигрантов, половина — нет. Но если взять Европу в целом, там 80 процентов — против. Люди боятся, что это ослабит социальные системы их стран. И хотя эти системы довольно прочные, они все-таки должны защищать свое население, а не миллионы пришельцев с юга. Всех невозможно обеспечить, европейские структуры не выдержат. Еще пугает исламизация. Государства Восточной и Южной Европы больше сталкиваются с мусульманским фактором, чем немцы. Есть понимание, что беженцы прибыли из стран, где нет никакой демократии, очень трудно будет их интегрировать. Люди это чувствуют и не поддерживают политику «открытых дверей».

Третий вызов — угроза терроризма. Это мне напоминает чеченскую войну, когда существовала идея построения халифата на территории России. Сейчас подобные силы преследуют похожую цель — дестабилизировать западное общество, создавать свой плацдарм.

Ситуация усугубляется тем, что Европа не является средой солидарности. Великобритания запустила процесс выхода из ЕС. Лидеры Польши и Венгрии говорят: «Мы не хотим, чтобы Франция и Германия руководили Евросоюзом, у нас собственные представления по многим вопросам, в том числе и касающимся отношений с Россией». Еще один фактор — выборы в США. Кандидаты настолько не схожи, что могут получиться две совершенно разные Америки. Эти ожидания тоже влияют на европейцев.

культура: Кстати, как Вы оцениваете роль США в отношениях России и Европы? 
Рар: У Вашингтона есть геополитические цели, которые не совпадают с потребностями Старого Света. В ходе украинского кризиса это стало абсолютно очевидно. Американцы стремятся удержать гегемонию. Они шпионили за немецкими политиками, те же вовсе не обиделись, а сказали: значит, было за что. Европейские элиты не хотят оказаться в таком сложном новом мире без защиты из-за океана, поэтому готовы играть роль младшего брата.

культура: Ну не все же в качестве старшего видят одну лишь Америку...  
Рар: Действительно, все идет к тому, что в мире появятся три центра силы. Атлантический блок, объединяющий США и Европу, — он будет держаться на общих ценностях и стратегии. Второй центр — это дуга исламского экстремизма, охватившая Северную Африку и некоторые страны Азии. Государства на этих территориях слабы, там остро ощущается влияние других держав, продвигающих свои интересы. Наиболее показательный пример — Сирия. Несчастная страна, она воюет с 2011 года. «Арабская весна» была спровоцирована Западом. Сейчас в конфликт вовлечена и Россия, столкнулись Турция и курды, Иран, Саудовская Аравия, Израиль, исламисты. ИГИЛ будет существовать и в странах Северной Африки. В этом регионе мы расплачиваемся за искусственно проведенные западными политиками границы после окончания эпохи колониализма. 

Третий центр силы возникает в евразийском пространстве вокруг таких игроков, как Россия, Китай, Иран, Индия и Турция, — у них собственные приоритеты, и, несмотря на трудности, созданные ими альянсы типа ШОС и БРИКС станут развиваться. Мой прогноз: в XXI веке спор между северными странами и югом продолжится, в разных государствах в той или иной степени повторятся сценарии Сирии и Ливии. 

культура: Вы отметили, что многие европейцы против нашествия беженцев. Возможно ли на этой волне становление нового рейха? 
Рар: Если говорить о Германии, то там исключено возвращение Гитлера. Политики, выступающие с нацистских, расистских, ксенофобских позиций, не пользуются влиянием. Антиисламское движение есть, но я бы это не сравнивал с Третьим рейхом. Нацистские идеи могут появляться на востоке Европы, а не в Германии. 

культура: Вернемся к главной теме разговора: почему на Западе нас так демонизируют? 
Рар: Мои предки из России, я хорошо понимаю вашу страну, но вижу, что европейцы по отношению к ней испытывают генетический страх. Если мы вспомним историю, то обнаружим, что до Петра Великого Московию на Западе особо не замечали, хотя уже при Иване Грозном она стала крупным государством. По-настоящему Россия вступила в европейскую большую игру в XIX веке после победы над Наполеоном. Она показала свою мощь, захватив Париж. Если для вас Наполеон — это зло, то на Западе его считают выдающимся человеком: создал правовое государство, принес Европе буржуазное правление. Мы видим разную оценку исторических событий. После Октябрьской революции СССР воспринимался Западом как угроза, поскольку предлагал социалистический проект. Затем «холодная война» — опять противостояние. Сейчас вы усилили военную мощь — и заговорили об опасности «новой российской империи». После конфликта с Грузией и событий на Украине Запад причислил Россию к основным мировым угрозам — наряду с изменением климата и ИГИЛ. 

Сегодня некоторые политики пытаются поставить знак равенства между нацизмом и коммунизмом. У многих стран постсоветского пространства, таких, как Латвия, Литва, Эстония, Украина, проявляется комплекс младшего брата, им заразилась и часть европейских элит. За прошедшие 25 лет не получилось создать Большую Европу с участием вашей страны. НАТО наращивает присутствие у российских границ. При этом вы самодостаточное государство. Конфронтация с Западом приведет к тому, что Россия переориентирует свою экономику на Азию.

культура: Есть ли шанс у России и Старого Света стать реальными союзниками?  
Рар: Европу активно вовлекают в трансатлантическое сообщество. Но если появятся серьезные проблемы, например глобальные вызовы в лице международного терроризма, это заставит Россию и Запад искать новые формы сотрудничества, и они могут объединить усилия.