В холле Южно-Российского государственного политехнического университета, где проходил конгресс, царит особый колорит. Казаки донские, терские, кубанские, уральские, они же яицкие... Побрякивание шашек, шаровары с разноцветными лампасами, чубы из-под папах, пышные усы и бороды. Кажется, вот-вот в толпе мелькнет Гришка Мелехов, а в углу обнаружится казак на бочке, изображенный на печати Войска Донского.

На что сразу обращаешь внимание — это русская речь. Я не о родном донском говоре и не о близком кубанском, и даже не о столичном или приднестровском — там ведь тоже есть казаки. А о той, что звучит с акцентом, временами довольно сильным, который при этом не мешает восприятию, а, наоборот, подчеркивает безупречное качество этой речи. Так сказать, века минувшего стиль. 

— Я лишь в преклонном возрасте впервые посетил родную землю, но каждую минуту жизни связан с ней мыслями и мечтами, — делится эмоциями Николай Андреевич Лукьянов из Сан-Франциско. — Для меня один из главных поводов для гордости — то, что я потомок атамана Войска Донского в 1697–1708 годах Лукьяна Максимова. Я в девятом поколении, дети — в десятом, внуки — в одиннадцатом. Мы никогда не забываем Россию. Расстояние велико, но кровь и дух сильнее.

К словам Николая Андреевича присоединяется Михаил Протопопов, благочинный Южного округа Австралийско-Новозеландской епархии Русской православной церкви за границей. Отец Михаил — из того рода Протопоповых, что дал России нескольких генералов и последнего дореволюционного министра внутренних дел. А вообще, в Новочеркасске, который именуют казачьей столицей мира, собралось в эти дни немало потомков славных фамилий. 

— Мы не отказывались от России и не допускали даже намека на охлаждение отношения к ней и в те времена, когда правила власть, изгнавшая нас с родной земли,— говорит священник. — Тем более радостно приехать теперь сюда вживую, увидеть братьев со всего света. Благодаря таким встречам казачество живо и ощущает себя единым целым, с какими бы трудностями ни приходилось сталкиваться.

Австралийская делегация многочисленна, здесь есть с кем поговорить. Вот отец Симеон, настоятель храма Иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», что в 68 километрах от Мельбурна.

— Моя семья из забайкальских казаков, — вспоминает батюшка. — У бабушки было 16 детей, по тем временам обычное дело. После революции бежали в Китай, где я и родился. Затем, когда в тамошней гражданской войне победил Мао, решили уехать и оттуда. Перебрались в Австралию. Я вырос и выбрал путь служения Богу. Мой первый визит в Россию состоялся в 2008 году, и даже за прошедшие семь лет можно увидеть замечательные изменения. Тогда многие храмы были в строительных лесах, а сейчас они уже открыты, в них много прихожан. Немного завидую этим людям, тому, что они имеют счастье не быть оторванными от России. Мы, старики, свято храним свою русскость, наши дети в значительной степени тоже, но в следующих поколениях постепенно происходит угасание интереса и ассимиляция.

Как сохранить за границей, в окружении других культур и народов, свою аутентичность — вопрос, который беспокоит многих казаков, живущих вне пределов нашей Родины. 

— Кстати, сохранению своей самости неплохо способствует недружелюбная среда обитания, — продолжает отец Симеон. — В Австралии отношение к России прохладное. Я в юности все недоумевал, что за названия у городков и деревушек — Севастополь, Балаклава... Уже в зрелом возрасте узнал, что австралийцы участвовали в составе британской армии в Крымской войне, и там им хорошо наподдали, до сих пор саднит.

Другой австралийский Симеон — колоритнейший подъесаул Симеон Бойков, возглавляющий посольский австралийский отдел Забайкальского войскового казачьего общества. Сейчас он обсуждает с собеседником из Белоруссии, какие русские земли должны вернуться в Большую Россию первым делом, какие потом и в какие геополитические альянсы надо вступать ради этой цели.

— Казачество — авангард Русского мира, который сейчас бьется за возрождение и воссоединение, — с ходу сообщает корреспонденту «Культуры» Симеон Михайлович. — Главный фронт борьбы — в Новороссии. Каждый казак, где бы он ни находился, должен внести свой вклад в святое дело Русской Победы. Не призываю всех отправиться на передовую, но надо заниматься гуманитарной деятельностью, собирать пожертвования, продовольствие, проводить акции в поддержку Новороссии. Ключевое направление — информационное. Наши прадеды воевали шашками, деды — трехлинейками, а мы должны воевать митингами, конференциями, печатными изданиями, теле- и радиопередачами, интернет-ресурсами.

И тут же рассказал историю про то, как тридцать казаков супостатов проучили.

— Когда в прошлом году президент России приехал на встречу G-20 в Канаду, западные «партнеры» стремились создать для него негативную атмосферу непосредственно на саммите. А местные украинские пробандеровские активисты при молчаливом одобрении властей — вокруг саммита. В частности, наклеивали фото Путина на футбольные мячи и гоняли их по улицам. Ну, мы, казаки, собрались, всего тридцать человек, и выдвинулись в гущу событий. Недругов было намного больше, к тому же власти поддерживали их патрульными вертолетами, формально «следившими за порядком», а на деле — опекавшими бандеровцев. Но в итоге ребятки скисли и присмирели, прекратили хулиганить. 

Каким именно способом удалось добиться такого результата — внушительного вида австралийский подъесаул скромно умалчивает. Наверное, негромким добрым словом... 

К теме взаимоотношений с Украиной на конгрессе обращались не раз. Кстати, были на конгрессе и посланцы от запорожцев.

— Киевская власть пытается вывести свое происхождение от казачества, даже в гимне поется про казаков, — напомнил представитель казачества Украины и Новороссии Алексей Селиванов. — Но в итоге у них получилось нечто противоположное нашему духу — гадкое, глупое, раболепное к Западу. Нет ничего удивительного, что на стороне так называемой АТО нет ни одного казачьего подразделения, даже отдельных казаков почти нет, зато на стороне Новороссии — очень много.

Казачьи подразделения сыграли роль и в обеспечении безопасности Крыма. Когда в конце февраля — начале марта прошлого года в сторону полуострова с трех сторон двинулись отряды украинских правосеков, несколько сотен кубанских казаков и представителей других казачьих войск заняли оборону на крымско-украинской границе. Вырыли окопы и три недели, невзирая на дождь, снег, грязь и прочие «радости» ранней весны, ждали врага, пока угроза агрессии не исчезла. Кроме того, казаки участвовали в блокировании украинских частей на территории Крыма. 

Казачество не обделено вниманием государственных структур и СМИ, но обыватель с трудом понимает, что же сейчас представляет собой это сообщество. Реальный институт, способный приносить пользу государству и нации, или кружок любителей славной старины? Ответы на подобные вопросы дают сами казаки — словом и делом.

— Самое главное наше достижение — в оценках казачества практически исчезло насмешливое слово «ряженый», — говорит атаман Кубанского войска Николай Долуда. — Молодежь все активнее вступает в наши ряды. Жители Кубани одобрительно относятся к нашей деятельности, ведь, например, помогая полиции в охране правопорядка, патрулировании улиц, казаки никогда не рубят сплеча. Полицейский, увидев пьяного, обычно хватает его за шкирку и тащит в участок или вытрезвитель. А казаку, знающему всех местных жителей, наверняка знаком и этот подвыпивший товарищ. Он ему поможет добраться до дома или позвонит жене...

На этих словах в зале добродушно загудели: видимо, знакомая ситуация. 

Ближе к вечеру центр событий переместился в станицу Старочеркасскую, куда для совершения всенощного бдения в Воскресенском войсковом соборе прибыл патриарх Кирилл. Воскресенский собор — место знаковое для казачества и всей русской истории. До 1805 года он являлся главным храмом Войска Донского. Перед его алтарем можно увидеть металлические плиты, напоминающие, что здесь молились императоры и великие князья; как известно, с XIX века и до 1917 года каждый наследник российского престола был по статусу еще и почетным атаманом всех казачьих войск. А ранее патриарх посетил Старочеркасский мужской монастырь. На Руси между духовным служением монаха и ратным служением казака всегда была тесная связь, напомнил предстоятель.

А утром 14 октября, в праздник Покрова Пресвятой Богородицы, состоялось освящение после реставрации Вознесенского войскового всеказачьего собора в Новочеркасске, за величественные золотые купола называемого еще «вторым солнцем Дона». После торжественного богослужения Святейший обратился к собравшимся с просьбой (он назвал ее «мольбой») — не забывать дорогу в храм.

— Вот мой наказ казачеству, в первую очередь донскому, — произнес патриарх. — Это ваша святыня. Будьте верны своим предкам, построившим ее. Будьте верны вере православной, и тогда Господь преклонит к вам свою милость.

Казаки, люди внешне суровые, слушали патриарха, еле сдерживая, а порой и не сдерживая слез. Традиционное «Любо!» стало ярким свидетельством особых отношений Церкви и казачества.