Наталья МАКАРОВА

26.07.2015

Его называют одним из самых надежных видов ядерного оружия в мире — поставленный на боевое дежурство 30 лет назад, он по-прежнему грозен для потенциального противника. И неуязвим. Прицелиться в него сложно — он умеет незаметно передвигаться по российским лесам. А если кому-то придет в голову на нас напасть, за пару минут — намного быстрее, чем это делается в других армиях мира, подготовит сокрушительный заряд к ответному пуску. Сейчас на вооружении есть и более современные комплексы, но «Тополь» до сих пор вызывает у недругов приступы аллергии. В канун юбилея корреспонденту «Культуры» удалось выяснить некоторые секреты легендарной ракетной техники.

Наследник бронепоезда

«Тополиная» история началась в 70-х годах прошлого века — во времена жесткого противостояния СССР и США, когда не исключалась даже возможность ядерного конфликта. Американцы основательно продвинулись в создании ракет высокой точности. Их «першинги» стояли в Германии и Турции и были нацелены на наши ракеты шахтного базирования — чтобы не дать возможности нанести ответный удар. Откуда узнали координаты, понятно: их разведка тоже умеет работать.

В СССР остро встал вопрос о защите ракетных комплексов. Укреплять шахты? Бесполезно против ядерного взрыва. Тогда пришло на ум другое решение: сделать комплексы мобильными. Ракетное оружие, способное гулять, как ветер в поле, не так-то просто взять на прицел. Имя того, кто первым предложил эту оригинальную идею, до сих пор держится в тайне. У американцев, кстати, такого оружия не было. 

В 1975 году началось проектирование первого стратегического мобильного комплекса с трехступенчатой межконтинентальной баллистической ракетой (МБР), размещенной на самоходном автомобильном шасси — этакий потомок бронепоезда. Работы велись в засекреченной организации с мирным, даже скучным названием — Московский институт теплотехники. Мало кто знал, но именно здесь зарождались идеи всех отечественных МБР. Руководил проектом Александр Надирадзе, главный конструктор института. В кругу тех, кто имел право знать эту фамилию, его называли «ядерным Королевым».

— В то время у нас уже был мобильный комплекс «Пионер», — вспоминает бывший первый заместитель начальника Главного штаба РВСН генерал-лейтенант в отставке Вячеслав Сизов. — Но его дальность не превышала 5500 километров. А создавать более совершенную модель мы не имели права по Договору об ограничении стратегических наступательных вооружений ОСВ–2, подписанному в 1979 году. Могли лишь модернизировать одну из старых ракет. Тогда пошли на хитрость: разработка «Тополя» была представлена как модификация «Пионера». На самом же деле это был совершенно новый ракетный комплекс. Надирадзе мог создать ракету меньших габаритов при той же поражающей силе — она была бы более мобильной и менее заметной для разведки противника. Но, опять-таки по условиям ОСВ-2, не имел права — нужно было соблюдать требования договора и в части размеров ракеты. Однако нет худа без добра: благодаря этому наши инженеры применяли самые надежные технические решения.

Трудилась вся большая и тогда еще дружная страна. Институт теплотехники разрабатывал сам комплекс и ракету, систему прицеливания сконструировали на киевском заводе «Арсенал», автономную пусковую установку — в волгоградском ЦКБ «Титан», ракетное топливо разработали в люберецком научно-производственном центре двойных технологий «Союз», а ядерный боезаряд был создан во Всесоюзном НИИ экспериментальной физики.

Генералы, под мост!

И вот ракета собрана. Дальше необходимо установить ее на боевое дежурство. Делалось это в обстановке строжайшей секретности. Однако нам удалось разыскать человека, который отслеживал этот процесс от начала до конца.  

— После того как ракета и пусковая установка были собраны, их везли отдельно друг от друга по железной дороге очень запутанными маршрутами — для маскировки, — рассказывает полковник в отставке Александр Доронин, в прошлом заместитель командира 14-й ракетной дивизии. — Само изделие находилось внутри обычного с виду пассажирского вагона, только чуть удлиненного. Смотришь — те же шторки на окнах, и не догадываешься, что внутри — смертоносное оружие. Мы подготовили маршрут боевого патрулирования «Тополя» — территорию размером 400 на 400 квадратных километров, она охватывала почти всю Марийскую республику, а также затрагивала соседние Татарию, Чувашию и Кировскую область. Сколько проблем это создало! Я лично ходил к главам регионов договариваться. Ведь когда выводишь полк, нужно перекрывать дорогу. Тут же образовываются пробки — люди недовольны. К тому же техника постоянно цеплялась за провода, нужно было их поднимать на несколько метров. Гражданским все это, конечно, не нравилось...

Но ракетчикам никакие трудности не страшны.

— Однажды во время учений нам нужно было пересечь реку Птичь в Белоруссии, — продолжает Доронин. — Перед нами мост грузоподъемностью 40 тонн, а «Тополь» весит сотню. Отступать нельзя. Было решено попробовать: может, выдержит мост, тогда ведь строили с многократным запасом прочности. Сначала на пусковую установку загрузили бочку весом с ракету. Посылать одного водителя-солдатика — не по-офицерски как-то. И командование, чтобы ему не одиноко было, приказало встать под мост 12 генералам. Хоть и говорят, что в армии приказы не обсуждаются, а выполняются, встали только четверо. Ну не расстреливать же... Потом начал искать, кого посадить за руль, — никто не решается. В итоге нашел прапорщика. Он сначала медленно так заезжает на мост, а потом как рванет! Быстро съехал на другой берег, и от волнения его так заклинило, что не мог перекинуть ногу с газа на тормоз. Несколько минут кружил по мелколесью, такой рев стоял, а мы ничего сделать не могли. Но главное — мост выдержал, потом и прапорщик пришел в себя, остановился. А генералов, которые под мостом стояли, увезли на «скорой», стресс сильнейший... Про тех, кто струсил, вообще в суматохе забыли. А мост впоследствии еще сильнее укрепили, и по нему много лет техника ходила.

Тренировочные пуски «Тополя» производятся ежегодно — с полигона Плесецк. Там же его впервые испытали — это было 8 февраля 1983 года. Пришлось переоборудовать шахту для стационарных ракет. И тогда, и сейчас при запуске используют не настоящую боеголовку, а макет. По весу он точно соответствует ядерному заряду, но внутри болванки находятся различные механизмы и датчики, которые измеряют параметры полета ракеты. Настоящие боеголовки запускать опасно: траектория полета пролегает через всю страну (заряд приземляется на полигоне Кура на Камчатке), и если что-то пойдет не так, боевая ракета может уничтожить целый регион. 

Полная программа испытаний «Тополя» была завершена в конце 1988 года, но на боевое дежурство комплексы поставили на несколько лет раньше — уже было ясно, что оружие не подведет.  

— В конце 1984-го сформировали полк и отправили его на переучивание в Плесецк, — делится бывший замкомдив-14. — После трехмесячных занятий там провели успешный пуск, личный состав вернулся на свои позиции и стал готовиться к получению техники. Нам должны были поставить девять ракетных комплексов (полный комплект полка РВСН). Подготовили для них специальные хранилища — «Кроны» с открывающейся крышей для запуска ракеты. Кроме того, требовались общежития, столовые для новоприбывших офицеров — под «Тополя» должны были приехать 2500 человек. Все приготовления завершились к 20 июля 1985 года, а 23-го первый полк мобильных «Тополей» заступил на дежурство под Йошкар-Олой. Эта дата и считается точкой отсчета.

Сплошное надувательство

А вот предшественника «Тополя» постигла несчастливая участь: в декабре 1987 года Горбачев и Рейган подписали бессрочный Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности: «Пионеры» попали под уничтожение. Делалось это так: ракету запускали в цель, и она взрывалась. 

— Под Читой за неделю провели 50 пусков, и все ракеты попали в цель, — рассказывает Доронин. — Американская делегация, которая контролировала уничтожение, была в шоке от такой точности.

Но точность и надежность достигается благодаря в том числе и хорошему уходу. С удивлением узнаю, что американцы, похоже, в этом отношении большие неряхи.

— Я дважды ездил в составе официальной делегации на американский ракетный полигон, — вспоминает Сизов. — Подводят нас к шахтной установке, где стоит МX (американская тяжелая межконтинентальная баллистическая ракета), смотрим вниз, а там все ржавое. Разве нам разрешили бы в таком состоянии содержать ракету? Да никогда!

«Тополя», унаследовавшего лучшие качества «Пионера», американцы боялись как огня. Ракета РТ-2ПМ, которой вооружен комплекс, с легкостью долетит до Штатов, ее дальность действия — 10 500 км. Боезаряд — в 50 раз мощнее бомб, сброшенных американцами на Хиросиму и Нагасаки. А поймать его — замучаешься. Этот 106-тонный зверь может передвигаться по лесам со скоростью до 40 км в час. Прицелишься, а он уполз уже. К тому же комплексы маскируют специальной сеткой: летом зеленой, зимой белой. Кроме того, делают имитаторы — надувные копии «Тополей», чтобы запутать врагов: с десятка метров не отличишь от настоящего, не то что из космоса. А лазутчики не только со спутников подглядывают, но и по лесам ходят.

— Во время боевого патрулирования не раз попадались нам «охотники» и «рыбаки», — рассказывает полковник Доронин. — С ними уже кагэбэшники продолжали работу. Но главное, конечно, спрятать ракету от космического слежения: если поступает команда, что летит американский спутник, нужно остановиться и отключить все приборы.

Искусство маскировки достигало такой степени, что даже свои не могли обнаружить ракету. 

— Однажды во время учений мы с начальником штаба дивизии в белорусском городе Поставы поехали в поля с проверкой, — продолжает Сизов. — И смех и грех — не можем найти «Тополя». Плутали по полям и лесам несколько часов, выехали, светло было, а когда нашли ракету — уже стемнело давно.

За «Тополем» целая череда приоритетов: он стал первым ракетным комплексом исключительной живучести и точности, на нем были впервые применены средства противоракетной обороны. После того как новое вооружение показало свою эффективность и надежность, «тополиные» соединения начали создаваться по всей стране: под Барнаулом, Читой, Иркутском, Канском, Нижним Тагилом, Новосибирском... 81 пусковая установка, стоявшая на боевом дежурстве в соединениях под белорусскими городами Лида, Мозырь и Поставы после распада СССР была перемещена в Россию.

— В 80-е годы такая секретность была, будь здоров! — вспоминает полковник Доронин. — А когда я уже уволился с военной службы, в 1991 году приехал навестить свою дивизию. Там построили смотровую площадку, на ней человек 200 американских туристов — сидят, нога на ногу, с бокалами виски и сигарами в руках. Для них напоказ проводят выходы ракетного дивизиона. Спрашиваю у генерала, который все это устраивал: что происходит? Он говорит: приказ сверху, ничего не можем поделать. Зато, говорит, деньги с них берем. 

Сейчас времена изменились: той смотровой площадки больше нет, как и американцев под Йошкар-Олой. Зато есть современные модификации «Тополя» — «Тополь-М» и «Ярс». Они превосходят своего «папу» в точности, а главное, в защищенности от систем противоракетной обороны противника. Кстати, во многом именно мобильность комплексов ограничивает возможности таких систем — когда неизвестно место старта ракеты, уничтожить ее намного тяжелее.

— «Тополь-М» и «Ярс» своим богатым наследием, безусловно, обязаны «Тополю». Все три мобильных комплекса сейчас составляют наш основной ядерный потенциал. Ведь американцы всегда делали ставку на ракеты подводных лодок, а мы — на комплексы наземного базирования, —  комментирует военный эксперт Виктор Мураховский. — Поэтому благодаря в первую очередь «Тополю» и его модификациям мы можем спать спокойно. В случае ядерного нападения сотрем агрессора с лица земли.