Алексей КОЛЕНСКИЙ

13.05.2013

Первый «Беспредел» напоминал остроумный карточный фокус, «Полный беспредел» — головоломный пасьянс.

В сюжете 2010 года Отомо служил наемником в войне мафиозных кланов, пока его банда не была перебита собственными работодателями. Сдавшись полиции, главарь угодил за решетку. В продолжении истории коварный детектив добивается досрочного освобождения Отомо. Слуга закона рассчитывает, что подопечный развяжет войну с предавшей его мафиозной семьей.

Пожилой якудза не горит жаждой мести. Опыт прошлых ошибок однозначен: воспользоваться результатами резни ему вновь не позволят. Но, отказавшись от возмездия, он потеряет лицо так же, как якудза Кимура, исполосованный бритвой Отомы. Кимура, желая отомстить главным виновникам своего уродства, приносит клятву верности Отоме, бывшему палачу. Его искренность не оставляет сомнений. Союзники начинают охоту, но с каждым выстрелом тают их шансы на выживание.

Сага о мести блещет непредсказуемыми сюжетными поворотами, разнообразными членовредительствами, специфическим остроумием и неподдельным трагизмом — всем, чем умеет увлечь Китано. Этого мастера не любят лишь на родине, угадывая в нем угрозу общественным устоям — кинематографические успехи Китано игнорирует японская пресса, несмотря на то, что он является бессменным ведущим популярного телешоу.

Похожая история приключилась в 1960 году с Акирой Куросавой, пытавшимся снять правдивый фильм о жизни типичной национальной промышленной корпорации. Препятствия, учиненные «денежными мешками», вынудили японского режиссера №1 дать официальный зарок «не тревожить современность» и превратить картину с говорящим названием «Злодеи спят спокойно» в вольный пересказ «Гамлета». Спустя полвека под огонь «беспредельщика» Китано попали структуры, сожравшие замысел Куросавы, — легальные джентльмены, тесно связанные с представителями власти, они же — криминальные злодеи, давно поделившие зоны влияния и денежные потоки. Им не нужна война, но «оборотни» не в силах отказаться от криминальных услуг стариков-отморозков.

Эти «воины возмездия» не так одиноки, как кажутся. За их спиной встают тени проверенных бойцов невидимого фронта — профессиональные убийцы американского нуара и французского полара. Ближе всех к якудза от Китано стоят «самураи» от Мельвиля. Связь старых волков с национальной кинематографической традицией куда условнее. Пожилых мстителей можно назвать «ронинами наоборот» — воинами, преданными своими господами. Для феодальной и криминальной морали вещь невозможная. Вышестоящий имеет непререкаемое право на жизнь подданного за предоставление последнему территории. Иные моральные обязательства сверху вниз не распространяются. Этот тип общественного устройства эксплуатируется и мегакорпорациями, диктующими социуму правила абсолютной лояльности. По сути, восставшие герои объявляют войну имперскому строю и всей покоящейся на нем японской цивилизации.