Алексей КОЛЕНСКИЙ

24.11.2025

На экранах — камерная психодрама Мэри Бронштейн «Я бы тебя пнула, если бы могла», завоевавшая «Серебряного медведя» Берлинского кинофестиваля за лучшую женскую роль.

«Мой папа твердый, а мама как пластилин», — щебечет за кадром детский голосок. В самом деле, имя героини Линда означает «нежная», «мягкая», «гибкая», а в нашем случае — еще и помятая злодейкой-судьбой.

В основе сюжета — автобиографический эпизод из жизни нью-йоркской актрисы, супруги оператора и монтажера Рональда Бронштейна, соавтора братьев Сэфди. Как-то Мэри Бронштейн пришлось отвезти ребенка на удаленное лечение. Муж остался дома: калифорнийские врачи обещали уложиться за полтора месяца. В итоге мать и прикованная к медицинскому аппарату дочь восемь месяцев промаялись в дешевом отеле. Переживая за малышку, Мэри настрадалась бессонницей — чтобы не сойти с ума, она еженощно запиралась в ванной и сочиняла сценарий под идиоматическим заголовком If I Had Legs I'd Kick You — «Зла не хватает!», «Сил моих больше нет!».

Работа над одноименным фильмом заняла семь лет: «Ни о чем другом я даже думать не могла, — признавалась Бронштейн, — в кино нередко изображают женщин на грани нервного срыва, но, как правило, это делают мужчины, смотрящие со стороны, а я хотела погрузиться в самую суть Линды и показать мир ее глазами... Передать ощущение отчаяния, когда кажется, будто твой мир распадается на части и, что еще более страшно, происходит это по твоей вине. Погрузиться в состояние глубочайшего, сводящего с ума стресса».

Итак, вернувшись домой после очередного приема у детского врача, героиня (Роуз Бирн) обнаруживает, что у нее протекает крыша — буквально: невесть откуда взявшийся водопад, пробив дыру в потолке, затопляет спальню. Шокированная Линда звонит застрявшему в командировке мужу, но тот не может ей ничем помочь. Схватив ребенка, Линда бросается прочь... и попадает в замкнутый круг изматывающих повседневных забот. Утром она отвозит свою дочурку в школу, затем спешит на работу, оттуда — в ее больницу, а затем в дешевый мотель.

На школьной парковке ее терроризирует охранник. В офисе одолевают пациенты и игнорируют коллеги. В лечебнице промывают мозги доктора, а в мотеле достает симпатичный парень из соседнего номера. В довершение бед выясняется, что ремонтировавший потолок рабочий бросил это дело и неизвестно когда вернется назад. Единственная отрада — тихие вечера. Уложив дочку, Линда покупает бутылку дешевого вина, возвращается домой и часами вглядывается в черную-пречерную дыру, разверзшуюся над изголовьем супружеского ложа.

«Основное место действия — сознание Линды, выраженное через интерьеры мотеля, клиник и кабинетов», — признаются создатели. Пикантность ситуации в том, что эта дама на грани нервного срыва — сходящий с ума мозгоправ. Практикующий психотерапевт, оказавшийся заложником профессиональных ноу-хау: фрейдистской койки в соседнем кабинете, вопросам коллеги, фобий навязчивых пациентов, а главное — своих маний и психозов, к которым потерялись ключи. Легко допустить, что причина ее гиперстресса — субъективные причуды сознания. Если бы не надоедающая капризами и пугающе теряющая вес, питающаяся через зонд дочь.

Диагноз девочки мы так и не узнаем и даже не увидим ее лица, поскольку его не видит и мать, воспринимающая свое дитя не как родное «я», а как травмирующую проблему, угрожающую ее собственной самости. Не в силах помочь, Линда начинает паниковать... И разрастающаяся дыра в ее голове оказывается прямой проекцией отверстия в теле девочки, через которое та получает «пищу», питательный раствор, энергию жизни. А может быть, напротив, утрачивает ее?

В таком случае трубка катетера — суть пуповина смерти, затягивающая дочь и зацикленную на ее травме Линду в бездну небытия. Тогда проистекающая из девочки вода — иссякающая энергия жизни, а мытарства Линды — история духовного возвращения в собственное «я», как паломничество к истокам.

Аскетичный образный ряд картины вдохновлен линчевской «Головой-ластиком», но Бронштейн удалось создать интригующий экзистенциально-детективный пазл не из сюрреалистических дивертисментов, а максимально приближенных крупных планов самоотверженной Роуз Бирн. «Камера должна быть словно внутри глазниц Линды, в самих ее порах», — заклинала оператора режиссер. Символическую нагрузку здесь несет нарочито контрастный цвет, с максимальными акцентами света и тьмы, запечатленными на чуткую 35-миллиметровую кинопленку.

«Я бы тебя пнула, если бы могла». США, 2025

Режиссер Мэри Бронштейн

В ролях: Роуз Бирн, Конан О’Брайен, Дилейни Куинн, Даниэль Макдональд, Мэри Бронштейн, Раким Роки, Айви Волкыч

18+

В прокате с 20 ноября