Заира ОЗОВА, Лондон

18.01.2013

В российский прокат вышел фильм Квентина Тарантино «Джанго освобожденный».

Немецкий дантист и по совместительству наемный убийца Шульц (Кристоф Вальц) освобождает раба Джанго, чтобы тот помог ему найти его будущие жертвы, братьев Бриттл. Тот соглашается, но ставит условие: стоматолог должен выручить из лап маньяка-плантатора Келвина Кэнди (Ди Каприо) его жену Брунхильду.

Тарантино остается верен себе: тут есть и тема мести, и колоритные герои с четкими жизненными установками, и витиеватые диалоги (особенно в этом преуспевает Кристоф Вальц). Хватает и традиционного гротескного ультранасилия: кровища брызжет фонтанами, пальба — как в тире, хлысты со свистом впиваются в плоть — сплошное веселье и радость для глаз. В юмористической вариации на тему спагетти-вестерна Тарантино превзошел сам себя. Он препарирует жанр с задором хирурга-энтузиаста, одновременно воспевая и высмеивая его...

О Кристофе Вальце мы узнали в 2009-м, когда он сыграл одного из главных персонажей в фильме «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино. За эту роль актер получил «Оскар», а мировая кинообщественность не уставала умиляться, что режиссеру удалось откопать такого самородка.

Три года спустя история повторяется: австриец Вальц снова великолепно исполняет роль в новой картине Тарантино и опять заслуженно претендует на награду Американской киноакадемии. За пару дней до того, как актеру вручили его второй «Золотой глобус», корреспондент «Культуры» встретился с Кристофом Вальцем в Лондоне.

культура: У Вас в фильме столь яркий персонаж с таким количеством блистательных реплик. Какова была первая реакция, когда прочли сценарий?

Вальц: Если честно, реакций было несколько, потому что читал небольшими дозами. Квентин поставлял мне материал по ходу работы над ним. Кстати, трудится он весьма хаотично: изводит бумагу, черкая какие-то отрывочные идеи, и только потом начинает собирать все воедино. По-моему, никто, кроме него самого, не в состоянии разобрать эти каракули. Впрочем, потом прибегает к помощи компьютера, но использует очень уж старомодные способы хранения информации — дискеты. И только после того, как распечатывает свои наброски на листах, дает почитать. Вот я и знакомился со сценарием поступательно — сначала двадцать страниц, через пару месяцев еще столько же.

культура: Получается, он писал эту роль под Вас?

Вальц: Я поначалу не был уверен, но все сомнения развеялись примерно к концу первой страницы (смеется).

культура: А с какой целью Квентин давал читать сценарий частями? Ждал Вашей оценки?

Вальц: «Оценка» — не совсем точное слово. Он просто спрашивал: «Работает или нет?» Как вы понимаете, обычно это работает. Я старался не давать никаких заключений и не проявлять слишком безудержного энтузиазма. Ведь работа еще не закончена, и надо пресекать любые попытки влиять на процесс — даже позитивным образом. Это все равно, что повторять детям, какие они прекрасные. Зачем? Мы хвалим их, если они что-то сделали хорошо. А не за то, что они выполнили лишь небольшую часть, пусть она и выглядит многообещающе. То же самое относится к людям искусства. Они ведь как дети малые.

культура: Ваш персонаж очень необычный — немец, доктор...

Вальц: Ну конечно, ведь все немцы — доктора. А все доктора — немцы (смеется).

культура: …Ездит по Техасу, убивает людей. Да еще и подписывается на сомнительную авантюру с Джанго — следует за рабом, которого сам же освободил.

Вальц: Вы правда считаете, что Шульц следует за Джанго? Нет, постойте, это очень важно. На самом деле он ведет его. И только ближе к концу Джанго берет ситуацию в свои руки. Другой вопрос, зачем Шульц возится с ним на протяжении всего фильма и помогает вызволить жену из лап помещика Кэнди? А потому, что чувствует себя в ответе за тех, кого приручил, кому даровал свободу. Он ведь умный, начитанный и прогрессивный человек. Приезжает в Америку в период, когда жизнь в измученной переворотами Европе то и дело становится с ног на голову. А в это время в южных штатах пытаются сохранить статус-кво. И вот наш европеец с идеями о свободе-равенстве-братстве приходит в чужой монастырь. Выкупив Джанго и фактически став его хозяином, он оказывается в ситуации, когда ему ничего не остается, как освободить собственного раба. Но человек несет ответственность за другого, поэтому Шульц не может сказать: «Ну ладно, пока! Я тебя освободил, теперь давай — шагай!»

культура: Ваш герой говорит на весьма изысканном языке, выдавая упоительные вербальные пассажи. Это заставляет вспомнить о персонаже из «Бесславных ублюдков». Такая восхитительная болтливость — на Вашей совести? Или во всем виноват Тарантино?

Вальц: К сожалению, на совести Квентина. Это все сценарий. Как актер я просто использую то, что находится в моем распоряжении, но никак не участвую в развитии своего героя. Работа для меня заключается не в том, чтобы навязать свое видение, а в том, чтобы собрать кусочки пазла, которые помогут рассказать историю. Ведь это персонаж работает на сюжет, а не наоборот.

культура: Тарантино недавно признался, что Сэмуэл Л. Джексон и Вы — актеры, чувствующие себя особенно комфортно, работая с его текстами.

Вальц: Просто у нас с Сэмом богатый театральный опыт. Не берусь утверждать, что именно это является причиной, по которой Квентин так считает, но сценический навык — серьезное подспорье в понимании сложных текстов. Важно вникать в смысл, а не просто проговаривать слова. Поэтому при выборе роли никогда не руководствуюсь соображениями вроде: «Да это так легко, я сейчас все сделаю!» Конечно, сделаю, но смогу ли вложиться в роль? И есть ли в ней что-то, ради чего стоит наступить на горло собственной песне? Также не надо забывать: интереснее всего играть персонажей, автор которых умнее тебя.

культура: Вы исследовали тему рабства, готовясь к роли? Это ведь очень американская вещь...

Вальц: Не поверите — в Европе тоже изучают историю США. Хотя делают это, глядя на Америку со стороны и немного свысока (смеется). Конечно, я был в курсе, что за океаном процветало рабство. Но при подготовке к роли открылись подробности, которые нормального европейца не очень-то интересуют. Гражданская война была не просто столкновением идеологий — это событие сформировало американское общество таким, каким мы знаем его сегодня. Война построила нацию, пусть и очень радикальными методами. Также узнал, что в Европе работорговля была вне закона, а за океаном это безобразие процветало. Пока в Старом Свете гремела техническая революция, а «Коммунистический манифест» Маркса и Энгельса и вовсе считался делом минувших дней, в южных штатах все еще существовали экономические предпосылки для процветания торговли людьми. Это все удивительно, конечно.

культура: Свободный рынок — чему тут дивиться...

Вальц: Да уж. В данном случае, скорее, несвободный рынок.

культура: Кстати, раз уж заговорили о коммунистах. Недавно было объявлено, что Вы сыграете Михаила Горбачева в фильме Майка Ньюэлла «Рейкьявик». Неожиданный карьерный поворот.

Вальц: Ну, а почему бы и нет? Мне показалась эта идея исключительно интересной — сыграть лидера огромной державы, который борется с врагами внутри страны, а не за ее пределами.

культура: Смотрю, Вы уже и к этой роли успели подготовиться. Или и без того знакомы с советской историей?

Вальц: Худо-бедно знаком. Я ведь родился в Вене в 1956-м — год спустя после того, как последний русский солдат покинул мой родной город. И судя по тому, что рассказывали родители, только австрийская дипломатичность — хотя многие назвали бы это бесхребетностью — помогла нашему канцлеру договориться с русскими. Так Австрия обрела нейтралитет, и лишь благодаря этому спасла шкуру. Если бы канцлер случайно, по пьяной лавочке, заявил: «Мы тоже собираемся вступить в НАТО», — ваши ни за что бы не ушли. В итоге я вырос там, откуда до «железного занавеса» было рукой подать, и это сильно чувствовалось. В двух часах езды к юго-востоку — Венгрия, немного севернее — Чехословакия, к югу — Югославия. Я более или менее знаком с эпохой «холодной войны», эта тема мне близка. Так что отказаться от роли Горбачева просто не  смог.

«Джанго освобожденный»

США, 2012

Режиссер Квентин Тарантино

В ролях: Джейми Фокс, Кристоф Вальц, Леонардо Ди Каприо, Керри Вашингтон, Уолтон Гоггинс, Сэмюэл Л. Джексон, Майкл Паркс, Дон Джонсон, Франко Неро

В прокате с 17 января