Хорошего эта затея как будто не предвещала. Однако получился великолепный фильм, ничего общего не имеющий с многочисленными крикливыми блокбастерами, произведенными в этой технологии. Сегодня «Титаник» выглядит как классика Голливуда, тот большой стиль, который постепенно уходит из кино.

В 1997-м картина воспринималась как аттракцион, изумляла технологиями съемок в специально сооруженных бассейнах. 3D-конвертация вдохнула новую жизнь в каждый кадр, так что затрепетали одежды героинь на океанском ветру, шляпы обрели пленительный объем. На преобразование каждого кадра тратилось по 2–3 недели. Трудилась огромная партия специалистов, потративших больше 750 000 человеко-часов только на одну из стадий преобразования.

29 марта создатель «Титаника» Джеймс Кэмерон, больше известный теперь как постановщик «Аватара», представил свой проект в Москве. Произошло это почти сразу после его погружения на дно Тихого океана. В одиночку Кэмерон в течение шести часов находился в Марианской впадине, на глубине 11 тысяч метров.

А в 2003 году, Кэмерон снял документальный фильм «Призраки бездны» и для этого с группой ученых возвращался к останкам «Титаника» на русских субмаринах «Мир-1» и «Мир-2».

У нас была возможность задать Джеймсу Кэмерону вопрос:

— Что Вы ищете на дне океана, вновь и вновь возвращаясь туда? Это интерес исследователя? Или творческий поиск?

Джеймс Кэмерон ответил так:

— Это стремление преодолевать трудности, постичь то, чего не смог раньше. Всегда интересно входить на новую территорию. Я участвовал в восьми экспедициях, погружался в глубины океана в разных точках мира. В этом, несомненно, проявляется интерес ученого-исследователя. Когда-то я хотел посвятить себя физике и даже год проучился на соответствующем факультете. Но жажда творчества взяла свое и я увлекся кино. Зачем погружаюсь в бездны океана? Первым хочу увидеть то, что не видели другие. Во время моего последнего погружения в Марианскую впадину я обнаружил редкие виды геологических пород. Ученые сказали, что ничего не знали о них до меня. Я одним из первых мечтал приблизиться к остову «Титаника», и это было очень нелегко, требовалось преодолеть сильнейшее давление толщи воды. Я подружился с российским ученым Анатолием Сагалевичем, занимающимся программами глубоководного погружения. Он и его коллеги стали моей семьей. Девять месяцев я провел на судне «Академик Келдыш», совершил около 50 погружений в батискафе на глубину от 2 до 5 километров. Меня все время тянуло к «Титанику». Тут столкнулись научный интерес и художественный импульс. Есть, безусловно, и адреналин во всем этом. Но не он для меня важнее всего. Как отец пятерых детей я не имею права на риск ради риска.