Алексей КОЛЕНСКИЙ

11.10.2017

В прокате стартует «Салют‑7» Клима Шипенко — ​космическая сага, бьющая мировой рекорд по продолжительности пребывания персонажей в невесомости и обещающая рекордные кассовые сборы.

Создателей вдохновила самая сложная миссия в истории освоения Вселенной — ​история спасения космической станции экипажем Владимира Джанибекова и Виктора Савиных летом 1985 года. На вопросы «Культуры» ответил режиссер ленты.

культура: Исполнителям главных ролей не довелось пообщаться с прототипами. Это была сознательная установка?
Шипенко: Нет, космонавты настороженно отнеслись к проекту и по-своему были правы: сценарий слишком далеко заходил на территорию их личной жизни, провоцировал на неудобные вопросы. Покорители космоса — ​люди конкретные, они не понимали, зачем нам требовалось такое количество внештатных ситуаций, твердо стояли на своем: подобного случиться не могло и точка.

культура: Но Вы рискнули правдоподобием…
Шипенко: Да. Мне понравился сценарий Алексея Чупова и Натальи Меркуловой, и я согласился на предложение продюсеров доработать его вместе с Бакуром Бакурадзе. А затем мы двинулись в сторону реалистичного зрелищного фильма-катастрофы. Мы отталкивались от мемуаров Виктора Савиных, много общались с представителями отрасли, но нам нужно было выйти за пределы документальности и увести историю в художественную плоскость зрелищного аттракциона. Невозможно рассказать о подвиге через переживания замерзающего в капсуле героя, необходим максимум событий, нарастающее напряжение. Ничего не поделаешь — ​мы были заложниками законов жанра, поэтому в какой-то момент сказали консультантам: большое спасибо, теперь нам необходим творческий вымысел. Результат оцените на экране. К счастью, картина пришлась им по душе.

культура: Вы пропускаете героев через горнило стихий, но все лирические линии остаются интригующе недосказанными. Можно предположить, что космонавт Лазарева (Оксана Фандера) ранила сердце напарника (Владимира Вдовиченкова) и он вернулся на станцию, чтобы разобраться в своих чувствах.
Шипенко: В самом деле, между героями Вдовиченкова и Фандеры предполагалась более подробная любовная линия, но мы минимизировали ее ради динамики и хронометража. К тому же вопрос, который задает герою жена (Мария Миронова): «Что там такого в этом проклятом космосе?» — ​разумнее оставить без прямого ответа. Космос у каждого свой, это комплекс острых ностальгических переживаний, невоспроизводимых земным языком. Наверное, нечто подобное испытывали не находившие себя в мирной жизни фронтовики. Но редко кто мечтает вновь попасть на войну, а космонавты живут надеждой вернуться на орбиту.

культура: Могли ли американцы перехватить станцию?
Шипенко: Наверняка никто не знает, но опасения у советского руководства были — ​это исторический и не беспочвенный факт. У американского шаттла на самом деле имелся отсек, способный вместить советскую станцию, правда, без солнечных батарей. Сумели бы наши «партнеры» разобрать ее — ​остается загадкой.

культура: На съемочной площадке использовались уникальные технические находки?
Шипенко: Да, телескопический кран, обеспечивавший непрерывное движение камеры во всех плоскостях, и система тросов, поддерживавшая артистов в состоянии «невесомости». Все горизонтальные планы мы снимали в вертикальной декорации: Вдовиченкову и Деревянко приходилось играть в подвешенном состоянии. Это было очень тяжело и требовало серьезной физической и эмоциональной подготовки.

культура: Возникали внештатные ситуации?
Шипенко: По большому счету — ​нет. Наш оператор Сергей Астахов — ​гениальный специалист — ​подготовил площадку и камеру так, что мы всегда имели возможность маневра. Я не очень сведущ в технических вопросах и целиком полагался на его предложения. Под каждый кадр была разработана уникальная система съемки, на это ушло более девяти месяцев.

Я был восхищен сложностью стыковки и реанимации станции. Понял: это серьезный вызов профессиональным и творческим амбициям, дал себе слово разобраться и не отступиться от проекта, невзирая ни на какие сложности.

культура: Правда ли, что экипаж видел на орбите ангелов?
Шипенко: Готовясь к проекту, я нашел в интернете заметку, описывающую эту ситуацию на «Салюте‑7» в 1985-м году, и подумал: почему бы и нет? Если высшие силы помогают нам на Земле, логично предположить, что их вниманием люди не обойдены и в космосе. Участники полета опровергали эту информацию, но они наверняка могли дать расписку о неразглашении. Все интересующиеся легко найдут подробности в Сети.

культура: Возникали проблемы на съемках земных сцен?
Шипенко: Периодически случались, но по сравнению с шестьюдесятью минутами невесомости они не имели значения. В конце концов, мы снимали кино о людях, видевших Землю с недоступной нам высоты. В какой-то момент поняли: внутренний мир посланников человечества открывается не внизу, а наверху. Подчеркну: космонавты — ​не витают в облаках, не считают себя героями, они — ​люди дела, это их главное качество.

культура: Считаете ли Вы правильным и неизбежным соперничество между Вами и создателями «Времени первых»?
Шипенко: Абсолютно, «Салют‑7» вдохновлял и подпитывал дух соревнования. На подготовительном этапе мы обменялись сценариями, я примерно представлял, как коллеги станут снимать свои сцены и пытался сделать лучше. Был бы запущен третий фильм — ​стало б еще интереснее, а спор о прокатном первенстве меня не интересует, я не участвую в политических играх уважаемых продюсеров.

культура: Светит ли «Салюту‑7» слава за рубежом?
Шипенко: Вполне, у фильма есть сильный иностранный прокатчик, права уже проданы Китаю, многим странам Европы, его активно показывают на фестивалях.

культура: Что послужило для Вас личным критерием успеха?
Шипенко: После премьеры ко мне подходили мужчины, пожимали руку и признавались, что не могли сдержать слез. Согласитесь, это случается нечасто. Особенно ценна похвала Алексея Леонова, решившего, что часть сцен мы снимали в открытом космосе, а он там был, его непросто обмануть.

культура: Не раздражает ли Вас стерильный «космос» американских блокбастеров?
Шипенко: Нет — ​когда в картинах есть ощущение враждебной среды и саспенса, как в любимой «Гравитации». Альфонсо Куарон задал высокую планку, а главное, снял кино не для дураков. Рядовой зритель не понимает, насколько ему было сложно, и когда говорят, что «Салют‑7» не хуже, это настоящая похвала, на которую я не рассчитывал.

культура: Довелось ли открыть в себе космическое измерение?
Шипенко: Я не чужд мистики, но в повседневной жизни трудно ощутить себя песчинкой. На два с половиной года погрузился в ощущение бесконечности, вселявшей буддистское спокойствие. В итоге перестал тратить время на суету и в личной, и в творческой жизни.

культура: Планируете вновь попытать счастья на далеких орбитах?
Шипенко: Пока не загадываю и не стремлюсь. Главное, чтобы гипотетический сценарий позволил не повториться, сказать новое слово в космической теме.