Тамара ЦЕРЕТЕЛИ

06.10.2016

В 1995 году, накануне столетия поэта, в Замоскворечье открылся Московский музей С.А. Есенина. Вскоре он получил статус государственного. «Культура» поговорила с его основателем и директором Светланой Шетраковой.

культура: Музей создан 20 лет назад на общественных началах.  Наверное, в то время это было непросто?
Шетракова: Конечно. Особенно если учесть, что наш маленький двухэтажный дом несколько раз «случайно» горел. А здание уникальное, поистине мемориальное — в нем около 30 лет жил отец поэта. Здесь поселился и приехавший из Константиново Есенин. Работал в мясной лавке, затем в типографии Сытина. По этому адресу Сергей Александрович был прописан в 1911–1918 годах. И вот накануне столетия классика дом подожгли. Я тогда подняла общественность, подключила родственников поэта. У меня ведь диссертация по его творчеству, а первая запись в трудовой книжке — экскурсовод в Константиново. Потом занималась изучением его наследия в Гослитмузее. В итоге здание воссоздали и открыли музей. Мне кажется, экспозиция и сегодня не потеряла значимости — мы ведь рассказываем не про Сережу, своего в доску парня. Здесь — пространство его поэзии. Такой вроде понятной, лаконичной, но в то же время глубокой, неоднозначной. А сейчас готовимся еще к открытию филиала в переулке Чернышевского. У нас-то экспозиционная площадь — всего 98 квадратных метров. На этом пятачке и принимаем по 50 тысяч посетителей в год. Хранить фонды негде.

культура: По Вашим наблюдениям, кто чаще приходит в музей — люди, хорошо разбирающиеся в его творчестве, или те, кто желает побольше узнать о мифе, «поп-иконе» по имени Сергей Есенин?
Шетракова: По-разному. Большую часть интересуют факты из его якобы скандальной жизни, о женах, пьянстве... На самом деле он пил мало, не мог помногу — крестьянская закваска. Быстро хмелел. Старался избегать этого. Но вот Есенина навеселе увидели 20 пар глаз, и назавтра разнеслось. Стали слагать легенды. В каком-то смысле он сам их создавал. И теперь люди путают лирического героя с личностью поэта. Все принимают за чистую монету. Например, у нас в музее иногда спрашивают, имелись ли у него дети от Миклашевской. Любит народ клюкву. Кстати, я знала Августу Леонидовну, она говорила: «Сожалею, что ни разу не поцеловалась с Сергеем». Однако из-за замечательного цикла стихов к ней читатель уверен, будто у них были близкие отношения. Есенин, конечно, постоянно влюблялся. И из каждого увлечения он делал поэзию.

культура: Маяковский вспоминал: «В первый раз я встретил его в лаптях и в рубахе с какими-то вышивками крестиками... Он мне показался опереточным, бутафорским».
Шетракова: Созданию этого образа способствовал Клюев. В данном случае Есенин играл, чтобы привлечь внимание. Тем не менее Маяковский разглядел в нем настоящий талант — гении ведь все понимают. Позже Вержбицкий описывал встречу двух классиков на Кавказе: они ходили в баню, потом спорили, подкалывали друг друга. Сергей Александрович припомнил «Юбилейное» Владимира Владимировича. Тот обращался к Пушкину: «После смерти / нам / стоять почти что рядом: / вы на Пе, / а я / на эМ». И вот Есенин, в отличие от Маяковского не блиставший остроумием, замечает: да, всего две буквы отделяют вас от Александра Сергеевича, зато какие — НО! Футурист сначала не понял, а потом расхохотался: «Квиты!»

культура: В то же время Пастернак признавал: «Мы были с Есениным далеки. Он меня не любил и этого не скрывал». Сергей Александрович, по уверениям современников, утверждал: «Наши потомки будут говорить: «Пастернак? Поэт? Не знаем, а вот траву пастернак знаем и любим». Есенин был жестким человеком?
Шетракова: Он бывал разным. Больше всего — мягким. Может, он и сказал что-то Борису Леонидовичу. И сразу поставили штамп. Даже приклеили ярлык антисемита, что, конечно, полнейшая глупость. Но это отойдет. Сергей Александрович считал: «Меня начнут понимать через сто лет после первой публикации». Так и есть. Хотя он это напророчил в 1914 году, а теперь уже 2016-й. И, мне кажется, он до сих пор не прочитан.

культура: Еще одно заблуждение: Есенин — наивный деревенский парень. Тем не менее он явно обладал практическим умом. Каково соотношение простоватости и прагматичности?
Шетракова: Оно было редкостным. У него ведь и ум, и артистизм, и знания — он являлся очень образованным. Владел иностранными языками, читал Гейне в подлиннике. Но специально об этом не распространялся. Великолепно одевался. Мог быть денди в костюме, а если нужно — рязанским простачком.

культура: Многие до сих пор верят в теорию заговора, якобы поэта убили. Вы состояли в комиссии по расследованию его смерти...
Шетракова: Знаете, на вашем месте как-то сидел Сергей Никитин — известный криминалист, тоже принимавший участие в работе комиссии. А еще он воссоздал по останкам изображения Николая II и членов его семьи. Так вот его слова: «Поверь, и акт повешения делали, я летел через всю комнату, бился об трубу, и шрам на лбу точно такой же образовался. Экспертизу крови проводили с его последней записки. Все нюансы учли. Не может быть, что его убили».

Другое дело, что Есенин был архиэмоциональным человеком, у него же не первая попытка суицида. В стихах он тоже неоднократно затрагивал тему ранней смерти: «Я пришел на эту землю, / Чтоб скорей ее покинуть». Конечно, как человек православный, он не стремился к самоубийству. И, мне кажется, не ожидал, что так произойдет. Он пошел на голгофу, не зная, чем это кончится.

культура: Разве он был верующим?
Шетракова: Религиозность Есенина — особая тема. Он призывал к диалогу человека и Бога. Называл себя «божьей дудкой». Даже утверждал в поэме «Инония»: «Так говорит по Библии / Пророк Есенин Сергей». Может, поэтому к нему относились чуть ли не с религиозным благоговением — вешали фотографии в красных углах, как иконы.

культура: Есенин считается почти что олицетворением русской души. Чем она отличается от всех остальных?
Шетракова: Знаете, отличается. Хоть и говорят, что это ерунда. Огромная многонациональная страна. Здесь веками жили, боролись, ругались, но в основном мирно сосуществовали. Есенин умел улавливать какие-то важные нотки, сосредотачивать внимание на лучшем: вот ему плохо, а он последний кусок готов отдать; любит, как мы сегодня сказали бы, по-шукшински излить душу; борется с русской тоской... Все это импонирует людям, причем разных национальностей. Он близок и понятен татарину,  еврею и молдаванину.

культура: Сергей Александрович видится поэтом очень простым, кому-то даже — примитивным.
Шетракова: Это кажущаяся простота, как у Пушкина. Но она самая сложная. И самая «народная», если хотите. Поэтому Есенин — для всех. Вспомните его похороны: толпами шли проститься. Трижды обнесли вокруг памятника Пушкину на Тверском бульваре.

культура: Как Вы думаете, каким он останется в русской литературе — «златокудрым Лелем» или великим лириком?
Шетракова: Его будут изучать как Сергея Александровича Есенина. И, думаю, считать «нашим всем», как и Александра Сергеевича.