Николай ИРИН

06.06.2019

Первый канал показал восьмисерийный фильм «Коп»: продюсер Александр Цекало, режиссер Радда Новикова, в главной роли Анна Снаткина. Ее героиня Василиса, капитан полиции и жесткая мать-одиночка, — протагонист. Вынесенное же в название американское словечко «cop» означает волшебного пособника, этакого «конька-горбунка» из-за океана, без помощи которого центральный персонаж решить свои проблемы не в состоянии.

Фиксируем внятность мышления создателей картины: у Василисы что-то вроде кризиса среднего возраста, и она внутренне заказывает мужика-помощника в соответствии со своим горизонтом восприятия, то есть человека сходной профессии. Одновременно этот базовый ход расшифровывает бессознательную ориентацию авторского коллектива на некий внешний ресурс в духе бессмертного слогана Остапа Бендера «заграница нам поможет». Не плохо и не хорошо, у каждого своя ориентация. Вдобавок экранные американские копы давно зарекомендовали себя как парни «интересные»: сильные, непредсказуемые, юморные, сметливые, ловко владеющие оружием, кулаками и языком. «Я дам вам парабеллум», — так и хочется вновь процитировать великого комбинатора. Но нет, у Василисы свое табельное оружие, ей нужны только чувства, только понимание. Требуется друг, любовник и в пределе супруг, наконец, заботливый отец-наставник ее сыну-подростку Мише (Иван Шмаков), у которого свой кризис отношений — в школе и в баскетбольной секции. Таким образом, на глубине находим бессмертный и неизменно имеющий самую широкую аудиторию сюжет «женщина трудной судьбы и вздорного характера ищет мужа со сходными увлечениями».

Что обещано, то по-честному и сделано: к финалу гибнет биологический отец Миши, некогда бросивший героиню Александр Борщевский (Прохор Дубравин), закономерно отваливается соперница Полина (Мария Баева), а сам коп, прекрасно проявив себя как в общении с ребенком, так по сердечно-сексуальной части, удостаивается явного благоволения Василисы. Ее мечта, судя по всему, вписалась в систему ценностей авторов. Не спросили лишь закинутого в Россию по обмену Джона Маккензи (Кирилл Зайцев). Оно ему надо? Схлопнулся американский рынок невест? Блюстители порядка — что наши, что тамошние — люди консервативные и, за исключением оборотней в погонах, ни разу не экспериментаторы. Супруга полицейского практически без исключений — та, что ближе, а значит, понятнее и надежнее. Но вернемся на пару абзацев назад: фабула «Копа» есть прихотливая фантазия брутальной Василисы. Как пелось в советской песенке, «если я тебя придумала, стань таким, как я хочу».

Чтобы гротескное построение было скорее опознано зрителем, чтобы не возникал реалистический режим считывания, остроумно вводится наш полицейский Коля (Дмитрий Блохин), откомандированный в рамках все того же обмена в США. В конце каждой серии его российские коллеги узнают из теленовостей про очередной Колин подвиг. Все подвиги происходят исключительно по причине Колиной неловкости, случайно. Однако, так или иначе, мужик становится в Америке знаменитым. Коля — очевидная Тень Василисы, материализация ее внутреннего Хаоса. То есть внешне потешный Хаос отправился за океан, откуда был выписан статный красавчик Джон, которому надлежит обеспечить в психологическом мире героини Порядок. Такова базовая линия «Копа» — теоретически вполне себе привлекательная: нам словно предъявляют универсальный механизм порождения обывательских фантазмов. Проблема в том, что надежды на изменение души и судьбы связываются с некими внешними силами и событиями. Носителям подобного рода психики кажется, что для счастья достаточно выслать из страны дурачка и привезти суперсамца, дождаться физической гибели «бывшего», тем самым нейтрализовав его влияние на сына, наконец, оттереть инициативную простушку. Механизм, завуалированный здесь криминальными перипетиями, получается, придуман и прописан хорошо, а нервная, обладающая огромным психодиапазоном Снаткина способна убедительно идею реализовать! Что-то, впрочем, пошло не так.

Похоже, режиссура просто не соответствует замыслу: в сущности, бредовая и, повторимся, высосанная из пальца претенциозной героиней-фантазеркой коллизия с волюнтаристской заменой Хаоса и последующим ее привыканием к сексуально окрашенному, не по-нашему говорящему Порядку еле чувствуется. Нет ощущения, что сюжет насквозь метафоричен. Перебор изобразительного и поведенческого «реализма» в сочетании с пародийной криминальной фактурой вводит зрителя в ступор: на каком мы свете, смеяться или плакать, кто есть Василиса — дура, стерва, трудоголик? Вдобавок поражает количество немотивированных убийств. Кровь людская, как говорится, не водица. Надо думать, прежде чем пачками валить людей там, где это не дает существенной прибавки смысла, но порождает перекос в жанровом отношении и путает все исходные расклады... Вызывает недоумение и уровень обоснования пресловутого обмена «их разума» на «нашу дурь». Оказывается, один американец изобрел лекарство, которое должно стать несметно дорогим. Ученый, чей дедушка был русским, решил открыться миру, за что поплатился жизнью. Теперь за чипом, содержащим чудо-формулу, гоняется и преступный синдикат, и американские спецслужбы с Джоном Маккензи на острие. Им нужен чип, который попадает к связанному с заграничной мафией Борщевскому, Василисе же требуется любовь. Задействованные в охоте за вакциной коррумпированные российские чины санкционировали нереалистичную операцию по обмену полицейскими. Джона при этом подселили к Василисе, поскольку американская сторона якобы вовремя не оплатила гостиницу! Теперь он живет в частной квартире, ибо надеется так выйти на Борщевского, который вскоре объявляется на пороге, дабы на теле сына Миши вывезти в Лондон чип, предназначенный для продажи...

В общем, даже кратко переписать эту чушь — мука мученическая... Василиса весьма рада заполучить постояльца — уже в аэропорту, едва увидав его, она буквально задыхается от восторга. Потом, однако, долго маринует американца на дистанции и, кажется, решается сблизиться, лишь когда Джона всерьез намеревается оприходовать Полина. Снаткина, видно же, способна сыграть психическую патологию любого градуса, но авторы словно боятся потерять ту значительную часть аудитории, которая не считывает тонкостей и благодарно тает при взгляде на любую более-менее убедительно брачующуюся парочку. Потому Василису держат в романтических границах, не давая Снаткиной пойти вразнос, как того требует логика по-настоящему безумного поведения ее героини.

И еще одна коллизия авторам, похоже, дорога. Когда-то у Джона в Америке приключилось собственное большое разочарование: русская красавица Марго (Екатерина Маликова) влезла к нему в постель, чтобы развалить дело против преступной группировки, которую Джон почти прижал к стенке. Двуличная русская скрылась с тайным досье, оставив американского партнера в дураках: ей, в отличие от Василисы, нужны были деньги, а не чувства. Эта дамочка, в принципе, неплохо придумана — очередная фантазия капитана полиции: статная, ловкая, бессердечная — Марго далеко не простушка Полина... Теперь уже Джон втирается в доверие, подселяясь в интимное пространство Василисы и, по-сути, используя ее душу, тело, жилище, профессиональные навыки, чтобы выполнить свой долг, заодно вступив в мстительную схватку с прежней возлюбленной, с Марго. Здесь страдательная поза Василисы становится совсем уж гротескно-потешной, однако, подчеркнем еще раз, авторы слишком дорожат романтической линией (Снаткина с Зайцевым в паре, и правда, хорошо смотрятся), поэтому не спешат сохранить сарказм в отношении героини, намечтавшей себе вагон и маленькую тележку обид с удовольствиями.

Итак, вместо психологически обеспеченной истории матери-одиночки, неважно думающей о русских мужчинах, еще хуже — о соотечественницах, зато бесконечно прокручивающей в голове любовный триллер с престижным американцем, получилась суета неясной природы. Остроумно зашифрованная в сценарии психика современной претенциозной горожанки почти не видна из-под нагромождения заемных клишированных ситуаций. Но все равно «Копа» нужно поприветствовать, ведь, так или иначе, он свидетельствует о том, что именно ближние контакты первой степени, то есть интимные и семейные, обеспечивают нашу психику основным материалом. Темы же заморского рая или чужого преступления — пожалуй, хитроумные, но в целом непродуктивные отмазки психики в случае системных неудач на личном фронте. 

Василиса намудрила и пришла к счастью. Впрочем, многие так и живут, безосновательно усложняя: перекладывая вину на политиков, наших или заокеанских, прежних или нынешних; на воров, расхитителей, иных злоумышленников; на бездушных или, наоборот, слишком сахарных соперниц. Единственное, что спасает, — внутреннее расследование. В реальной жизни подселять к себе первых попавшихся «волшебников» небезопасно.