17.02.2012
Когда большими были не только деревья, но и сугробы, а зимние дороги посыпали обычным песком, отец каждый год брал меня на одну из городских площадей — на мой любимый праздник. Нет, это был не Новый год, ведь Дед Мороз — товарищ сильно занятой — как назло приносил подарки слишком поздно, когда мне уже снился тридевятый сон. И даже не день рождения, на который всегда приходило много взрослых. От них я получал немало любви и тепла, но не мог получить одного — чуда. Такого, чтобы дух захватывало. Именно такое чудо советский ребенок смог получить на празднике с простым названием «Проводы зимы».
Это сейчас практически все знают, что такое Масленица. Неделя, предваряющая Великий пост, когда по церковному уставу уже нельзя вкушать мясо, но разрешается употребление молочных продуктов и рыбы. Многие православные критично относятся к тому, что эти дни превращаются в то разгульное веселье, с которым у нас традиционно отождествляется Масленица. Но мне кажется, совершенно неважно, языческие ли корни у этой радости. Главное — она позволила нам сохранить восторг перед неведомым. Даже в те годы, когда любое чудо посредством диамата было сведено до уровня осадка в пробирке на школьном уроке химии.
Сегодня моей дочери столько же, сколько было мне в те годы, когда я восхищался Масленицей, даже не зная, как на самом деле называется этот праздник. И когда на следующей неделе мы пойдем на одну из городских площадей, она точно так же будет хлопать в ладоши, когда в небо улетит пепел уже основательно поднадоевшей зимы.