Антон КРЫЛОВ

09.10.2014

На днях Владимир Путин и Нурсултан Назарбаев дали старт проекту «Евразия», в рамках которого предполагается бурение сверхглубоких скважин в Прикаспийской впадине. Инвестиции в проект составят около 500 млн долларов, а предполагаемый объем запасов нефти и газа, которые здесь планируется обнаружить и выкачать, равен 6 млрд тонн. 

Немного предыстории. В «лихие 90-е» Казахстан поразили те же самые проблемы, что и другие бывшие союзные республики, — инфляция, преступность, всплеск национализма, а главное, отток образованного русского населения в Россию. С другой стороны, нельзя сказать, что казахский путь развития похож на чей-либо еще.

Во-первых, национализм на государственном уровне здесь не прижился. В результате даже сейчас, спустя 23 года после получения независимости, большинство этнически казахской молодежи лучше говорит по-русски, чем на языке предков. Во-вторых, во время приватизации не создавались барьеры для иностранных инвесторов — и, допустим, на местном нефтяном рынке доля европейских и американских юрлиц превышает 40%. Также в республике работают китайские компании и, разумеется, российские. При этом крупнейшей все равно остается государственная «Казмунайгаз», а иностранцы допущены лишь на условиях строгого невмешательства в политическую жизнь республики. В-третьих, во внешней политике Казахстан никогда не делал ставку на одного партнера. Страна всегда сохраняла хорошие отношения с Россией, легко делимитировала границу с Китаем, развивала культурные связи с мусульманским миром в лице Ирана и Турции, поощряла молодежь получать образование в Европе. 

В связи с этим весьма любопытна одна из причин переезда казахской столицы из южной Алма-Аты в северный Целиноград, получивший название Астана. Назарбаев, как говорят, стремился «привязать» русскоязычный регион, дать ему стимулы к развитию, при этом погасив в зародыше ростки сепаратизма. 

Наши двусторонние отношения никогда не были такими же близкими, как с Беларусью. Ни явных скандалов, ни торговых войн, ни эксцентрических политических заявлений, которыми славится Александр Лукашенко. Но все же ошибочно думать, будто у России и Казахстана все скучно и ровно. 

Напомним недавний случай. В августе, выступая на молодежном форуме «Селигер», Владимир Путин сделал комплимент своему казахскому коллеге. «Назарбаев совершил уникальную вещь. Он создал государство на территории, на которой государства не было никогда. У казахов не было государственности... В этом смысле он для постсоветского пространства уникальный человек, и для Казахстана тоже», — подчеркнул российский президент.

В Казахстане комплимент не оценили — там уже более двадцати лет в средних школах учат, что первые государства на территории республики возникли еще в VIII веке до н. э. «Когда великие тюркские империи, государствообразующим ядром многих из которых была именно территория Казахстана, собирали дань с Древнего Рима и Византии, не только российской государственности, самих русских еще в природе не существовало», — настолько эмоционально отреагировало онлайн-издание «Тюркист».

Нет ничего уникального в желании, пусть даже лукавым образом, простереть свою государственность в древние времена. Украинские учебники, скажем, ведут историю страны с археологической трипольской культуры, существовавшей между Днепром и Дунаем в 4–3 тысячелетиях до н. э. Нынешние греки и итальянцы считают себя наследниками античных Греции и Рима, несмотря на то, что отличаются от «прародителей» и генетически, и культурно, и отчасти лингвистически. То есть вопрос этот скорее политический, нежели исторический. И, как оказалось в случае с нашими южными соседями и партнерами по ЕАЭС, весьма болезненный.

Как бы там ни было, искренность Путина сомнений не вызывает. Назарбаева с полным правом можно считать одним из наиболее сильных и уникальных политиков современности — благодаря ему Казахстан сумел занять на международной арене такое положение, при котором от него никто не требует однозначной поддержки своей позиции. Ни США, ни Европа, ни Китай. Безусловно, в интересах России, чтобы подобная ситуация сохранялась и дальше. 

Но вернемся к «Евразии». По словам первого замминистра энергетики Казахстана Узакбая Карабалина, в Прикаспийской впадине могут находиться до 80% всех углеводородных ресурсов республики. При этом 30% впадины находятся на территории России — значит, сотрудничество неизбежно. Проект имеет все шансы стать нашим самым крупным совместным предприятием. Хотя относительно будущего «Евразии» у экспертов сейчас нет единой точки зрения. Так, например, руководитель центра изучения мировых энергетических рынков ИНЭИ РАН Вячеслав Кулагин считает, что у нас нет технологий глубинного бурения, «а у Казахстана и подавно». Поэтому до тех пор, пока санкции не будут сняты, этот амбициозный проект реализовать не удастся. Противоположного мнения придерживается директор Института проблем нефти и газа РАН Анатолий Дмитриевский: «У России есть оборудование для такого бурения — оно осталось еще со времен 12-километровой скважины на Кольском полуострове».

В любом случае «Евразия», как и «Сила Сибири», — не тот проект, при реализации которого требуется спешка. Работающие месторождения и России, и Казахстана не иссякнут еще долго, к тому же если стоимость нефти продолжит падать, то эксплуатация новых скважин может перейти в разряд долгосрочных планов. 

Зато торжественный запуск «Евразии» имеет важное политическое значение. Он призван продемонстрировать миру, что, несмотря на активные попытки западных СМИ вбить клин между Россией и Казахстаном, запугать Назарбаева вымышленными российскими «претензиями» на северные регионы республики, наши страны сохраняют дружественные отношения и остаются партнерами.