27 мая — Общероссийский день библиотек. Праздник, приуроченный к дате основания первого отечественного книгохранилища, питерской «Публички», в этом году перенесен в онлайн. Возобновить работу библиотеки планируют после 15 июня: в РГБ, бывшей «Ленинке», откроется один зал, рассчитанный на обслуживание не более 150 человек в день.

Необходимость искать новые ниши и форматы преследовала библиотеки задолго до карантина. Цифровые модели распространения информации, снижение надобности в глубоком изучении какой-либо дисциплины, «клиповость сознания» и прочие приметы «четвертой промышленной революции», казалось бы, поставили под вопрос существование самой институции.

В итоге стартовавшая в 2016 году библиотечная реформа (сначала говорили о самоокупаемости, потом об оптимизации, затем об оцифровке и «слиянии» фондов РГБ и РНБ) приобрела скандальный оттенок. Кадровые перестановки, волна сокращений, странноватая акция по передаче не представляющих особой ценности единиц хранения «в народ» вкупе с гибкими формулировками вроде «модернизации» и «универсального подсчета» заставила прессу и профессиональное сообщество высказывать опасения, а не превратят ли храмы книг в ТРЦ с аниматорами и попкорном для пущей монетизации? В какой-то момент в официальной риторике появилась вызывающая вопросы концепция «досуговых центров» с игровыми комнатами для детей и нескончаемым чаепитием для взрослых, забредших на огонек спастись — то ли от непогоды, то ли от домашней рутины...

К счастью, страшные сны не сбылись. Бюджетное финансирование библиотек сохранилось как один из методов реализации государственной социальной и культурной политики, объем вливаний, по данным Минкульта, даже увеличился (с 40 миллиардов рублей в 2012 году до 66 миллиардов рублей в 2018-м). Оцифровка же и прочая диджитализация прошла в соответствии со схемами, опробованными в Европе и США в 2017-2018 годах: запустили федеральную государственную информационную систему (НЭБ), основой формирования фондов которой стал обязательный экземпляр печатного издания в электронной форме, получаемый РГБ.

Сами библиотеки выдохнули и принялись работать над «обновлением инфраструктуры» и «интеграцией» в общественную жизнь: открыли лектории, кинозалы, атриумы и опенспейсы, организовали читательские встречи, конференции, детские и юношеские книжные фестивали. В некоторых случаях анахроничную обитель золоченых корешков и потрепанных формуляров удалось преобразовать в настоящую арт-среду, куда и впрямь хочется зайти без особой надобности: просто перевести дух, выпить кофе, а если повезет, послушать какую-нибудь интересную лекцию или побывать на мастер-классе. Такими пространствами стали питерская Библиотека имени Гоголя, разбитая на пять зон с разным назначением (от коворкинга и медиазала до небольших кабинетов, где можно поработать в тишине), столичные «Молодежка» и библиотека имени Достоевского на Чистопрудном бульваре — дизайнерские интерьеры в стиле скандинавского минимализма вкупе с непринужденной атмосферой и демократичными порядками исправно привлекали посетителей до пандемии. «Иностранка» и «Историчка» сделали ставку на клубный формат: на базе Библиотеки имени Рудомино работал культурный центр «Франкотека», а ГПИБ регулярно рассылала приглашения в лекторий «XX век».

По большому счету, библиотеки не спасовали и перед пандемией: оперативно перешли на онлайн-форматы, разработали профильные «активности», где-то открыли услуги онлайн-записи и предоставления по запросу оцифрованных фрагментов документов, периодики и книг. «Заказ» отправляли на электронную почту читателей. Надо заметить, по такой же схеме работали национальные библиотеки Франции, Нидерландов, Германии, Библиотека Конгресса в США. 

 
Как показал опыт карантинных каникул, интерес к чтению даже возрос. Согласно аналитике НЭБ, количество виртуальных визитов в период самоизоляции выросло до 65 тысяч в день, тогда как в прошлом году их было примерно по 3 тысяч ежедневно. Если говорить о структуре спроса, то она не меняется с доисторических времен: художественную литературу читают, но в основном запрашивают документы для научных работ, доступ к диссертациям и научным изданиям.

— Вынужденный переход в онлайн оказался непростым, — говорит генеральный директор РГБ Вадим Дуда. — Все-таки библиотека начинается с фондов, и далеко не все они оцифрованы, не все в свободном доступе. Фонды «Ленинки» составляют порядка сорока семи миллионов книг и документов. Оцифровать мы сейчас можем, учитывая, что у нас достаточно мощный для этого производственный участок, около тридцати тысяч единиц в год. Несложно рассчитать, весь процесс займет сотни лет. И предугадать, что в первую очередь понадобится читателям, никто не в состоянии. Уверен, мы еще достаточно долго будем жить в мире, где в библиотеку приходят общаться с книгами в их традиционном бумажном виде. При этом мы действительно очень большое внимание уделяем цифровизации. В «Ленинке», как и во всем библиотечном сообществе, очень многое сейчас делается. Впрочем, мы давно уже готовились к развитию присутствия в интернете, и в этом смысле карантин послужил катализатором. Пришлось очень быстро задействовать все наработки, что находились в экспериментальной стадии. Многое оказалось удачным, так что и в нормальной жизни теперь будем постоянно использовать.

С 15 июня «Ленинка» начнет возвращаться к нормальной жизни, сначала в ограниченном режиме и при соблюдении мер безопасности. Так, все выданные книги после использования будут помещать на 4-5-дневный карантин в специализированное помещение и только после этого возвращать на полку. В соответствии с правилами «новой реальности» будут переоборудованы залы: соседние рабочие места перекроют экранами-разделителями, всюду разместят санитайзеры, будет соблюдаться дистанция радиусом два метра. Ношение масок и перчаток, измерение температуры на входе — в обязательном порядке. Прием — только по записи, ограничение по обслуживанию — 100-150 человек в день, а при обычном раскладе «Ленинку» посещало около 3 тысяч человек в день.

Само собой, карантин скажется на «живой» посещаемости. По прогнозам Вадима Дуды, общее количество физических посещений за 2020 год упадет на 30 процентов. Схожую статистику, скорее всего, продемонстрируют и другие книгохранилища. 

Приблизит ли все это «неминуемый конец» библиотек? Конечно, нет: переход в онлайн-форматы был заложен в планы развития библиотечной системы еще до пандемии. Например, предметом гордости был начатый в прошлом году проект по запуску «модельных библиотек» в регионах, согласно которому свыше 600 морально устаревших сельских читален заменят компьютеризированные и оснащенные виртуальными очками пространства нового типа. Так обитатели глубинки смогут «побывать» и в Эрмитаже, и в Третьяковской галерее.

Впрочем, диджитализация обещает быть полезной не только условным жителям села, но и любителям библиографических редкостей, которые давно уже не выдавали на руки во избежание износа. Давно задуманную работу этой мрачной весной завершила НЭБ. На ее публичной странице в разделе kp.rusneb.ru доступны восемь тысяч оцифрованных книжных памятников в высоком разрешении: это и славянская кириллическая книга конца XV — начала XIX века, и русская книга гражданского шрифта XVIII — первой четверти XIX века, книги императорского дома Романовых. Также в этом году планируют оцифровать более 250 изданий первых ста лет книгопечатания — инкунабул и палеотипов. Онлайн-«филиал» библиотеки имени Некрасова, названный по аналогии с известным театральным проектом «Электронекрасовкой», собирается представить в виртуале не публиковавшуюся ранее переписку архитектора Федора Шехтеля с семьей, женой Натальей и дочерьми Верой и Китти. Разумеется, нам пока привычнее презентации таких открытий в стенах музеев, но, кажется, поствирусная реальность некоторое время продолжит диктовать свои правила. 

Фото на анонсах: Александр Авилов / АГН «Москва»