Водка кальвадосу не товарищ
27.07.2013
Выставкой ранней — 1950–1960-х годов — графики Оскара Рабина МАММ с полугодичным опозданием отмечает 85?летие художника. Некогда одиозной фигуры советского арт-подполья, а ныне — классика русской культуры XX века. Лишенного в 78-м гражданства СССР изгоя, ставшего сегодня почетным академиком Российской академии художеств. Лауреата Государственной премии «Инновация» в области современного искусства, который страстно ненавидит contemporary art и, живя в Париже, презирает французские вернисажи.
Рабин — якобы основатель ернического «соц-арта», по определению недальновидных критиков, и «последний реалист» — по собственному мироощущению. Обличитель барачной жизни, «жрец помойки № 8» (так называлась легендарная статья в «Московском комсомольце» в 1960 году) — но одновременно пронзительный метафизик, равный по страсти раннему Шагалу.
Оскар Рабин — странная, парадоксальная, амбивалентная, величественная фигура. Европейский успех ничего не изменил в его «лианозовском» менталитете. Помню, брал у него интервью во время очередного приезда художника в Москву. Спонсоры поселили его в «Метрополе». А он искренно страдал, оглядывая пафосные интерьеры, и рассказывал про темные проулки Лианозово, пахнущие кошачьей мочой.
Выставка в МАММ показывает именно того самого — раннего — Рабина, который рисовал окрестные пейзажи и предметы быта для себя. И, конечно, жену — Валентину Кропивницкую, ныне покойную. Еще не было прямого столкновения с властью, а любимая водка не сменилась ненавистным кальвадосом. Не появились галеристы и коллекционеры, охотящиеся за работами художника.
Но вот один, Александр Кроник, собрал ту прежнюю графику Рабина, и его коллекция составила основу нынешнего проекта. Главное в нем — записанные собирателем комментарии автора почти к каждой вещи, живая речь.
Экспозицию дополнили несколько ранних картин, предоставленных Tsukanov Family Foundation. И это красивое, но необязательное приложение к лаконичной и пронзительной, как сам Рабин, выставке.
