Екатерина ГИНДИНА, Санкт-Петербург

11.08.2021

Русский музей представил результаты очередного этапа реставрации Михайловского замка — Большой тронный и Воскресенский залы, Галерея Арабесок, покои камер-фрейлины Анны Степановны Протасовой.

Противоречивость натуры, свойственная талантливым людям, для правителя — противопоказание. Короткое правление Павла I — умного, образованного, романтичного, преисполненного желания облагодетельствовать Отечество, — соткано из противоречий. Как и судьба Михайловского замка, вымечтанного императором.

Сразу после его смерти высочайшая фамилия переехала в Зимний дворец, и роскошные интерьеры (только что завершенные) стали… разбирать. В другие резиденции были вывезены не только произведения живописи и скульптуры, но и зеркала, камины, мраморные подоконники…

Потом в замке появились съемные квартиры для чиновников, а в 1823 году он получил новое имя — Инженерный. Разместившееся в здании Главное инженерное училище многое переделало под свои нужды. Меняли паркет, перевешивали двери, ставили перегородки, возводили перекрытия — нужно было увеличить количество помещений. Дальше - больше. Каждое из учреждений, вселявшихся сюда в течение двух столетий, что-то переустраивало «под себя». К концу ХХ столетия памятник архитектуры походил на коммуналку.

— Когда в 1991 году нам передали первые метры Михайловского замка, — рассказывает главный архитектор Государственного Русского музея Ирина Викторовна Тетерина, — в нем располагалось чуть ли не 17 различных организаций. Некоторое время в Георгиевском зале даже существовал ломбард. И соответственно, у 17 арендаторов помещения находились в совершенно разном состоянии. Какие-то сохранились довольно хорошо, от каких-то вообще ничего не осталось. Конечно, от Михайловского замка, каким он был задуман первоначально, до нашего времени дошло очень мало.

— Когда началась реставрация?

— В 1991 году. Первое, с чего мы начали, — реставрация церкви Михаила Архангела, не в полном объеме, конечно. Тогда были сделаны первые расчистки, мы посмотрели, сколько образовалось наслоений краски, отреставрировали помещение церкви. Потом, с выделением финансирования начали работы в покоях великих князей Константина Павловича и Николая Павловича…

— С тех пор прошло 30 лет. Почему процесс так затянулся?

— С одной стороны, это связано с тем, что любая реставрация требует предварительных исследований, очень серьезных, длительных. С другой — это вопрос финансирования.

Кроме того, вплоть до 2018 года четвертую часть замка занимала Военно-Морская библиотека. Помещения, которые мы открыли сейчас, освободились после ее выезда. Это самые большие, парадные залы: Воскресенский, Большой тронный…

— На какие источники, материалы вы опираетесь при реставрации?

— В основном мы ориентируемся на описи, проектные чертежи, архивные документы 1801-го и 1820-х годов. Изображений интерьеров замка, к сожалению, сохранилось немного. Зато существует несколько описаний. В том числе, «Записки» Августа фон Коцебу. «Император поручил мне описать во всей подробности Михайловский дворец, этот чрезмерно дорогой памятник его причудливого вкуса и боязливого нрава. Вследствие того дворец был открыт для меня во всякое время, а в отсутствие государя мне разрешено было проникать даже во внутренние его покои», — пишет Коцебу. И, надо сказать, его описания действительно очень детальны.

— Насколько отреставрированные залы близки к своему изначальному облику?

— В таких реставрациях цельности не добьешься. Нет какого-то определенного периода, на который можно что-то воссоздать. В большинстве случаев получается эклектика, смешение стилей и эпох. Это очень редкий случай, когда по описанию или какой-нибудь акварели, гравюре мы можем сделать полное воссоздание. Если наши научные сотрудники уверены, что все изображенное было воплощено в жизнь, тогда это возможно. Но существует, например, раскрашенная гравюра интерьера Воскресенского зала, по которой можно было бы воссоздать. Однако там изображено, скорее всего, проектное решение, часть которого не была реализована.

— Как вы принимаете то или иное решение, выбираете тот или иной вариант?

— Научно-исследовательские работы очень помогают. Когда мы стали делать расчистки, то нашли в Воскресенском зале искусственный мрамор. Найденные фрагменты сохранены, оставлены на стенах, но многое было сбито и заштукатурено. При восполнении утрат наши специалисты старались сделать рисунок похожим на исторический, изначальный. С искусственным мрамором это очень сложно — там используется много пигментов (до 5–8). И составить аналогичный рисунок проблематично, тем более что ты не поймешь, удалось ли это, пока все не высохнет...

— Какова технология создания искусственного мрамора?

— Сначала делается штукатурка, потом замешивают гипс с красителями. Надо смешать так, чтобы получить особый рисунок, вкрапления разных цветов, характерные для мрамора. Наши реставраторы владеют историческими технологиями, но все равно это каждый раз эксперимент. Для панелей нижнего ряда было сделано 7 или 8 образцов, и мы выбирали из них.

— Вы говорили о смешении стилей, времен…

— Да, в Тронном зале намешано очень много всего: потолок и фриз — павловской эпохи, а книжные шкафы, которые тоже являются предметом охраны, не имеют к ней никакого отношения. Они появились в 1830-х годах — огромные, двухъярусные, во всю стенку… Пришлось их отреставрировать, и получилась эклектика, потому что при книжных шкафах трон в этом зале не мог стоять.

— Какие еще работы проведены в Тронном зале?

— Тронный зал Павла I, принадлежавший Библиотеке ВМФ, долгое время стоял в лесах, потому что состояние его было аварийным. Мы сняли живописные плафоны, но куски лепнины падали, балки были в очень плохой сохранности (их концы, которые входят в стену, прогнили из-за протечек). Сейчас над залом заменено около 80% балок и практически весь потолок, за исключением отдельных деталей, воссоздан заново.

— Это именно воссоздание?

— Это реставрация, потому что большие скульптурные композиции орлов на потолке сохранились. Они были разбиты на части, их пришлось склеивать, заменять детали, но это оригинальная лепнина.

— Плафоны тоже вернули на место?

— Да, они были сняты еще в 1990-х годах, долгое время хранились на валах, пришлось потратить много времени на то, чтобы их расправить, так как красочный слой довольно жесткий. Это была большая работа, но теперь «Аллегория Победы» и «Аллегория Мира» — на своих местах.

— Тронный зал украшен гербами российских городов и губерний…

— Да, живописные вставки размещены во фризе по всему периметру. Всего их 76, оригиналов павловского времени — 32 (они были сняты и хранились в фондах).

По описаниям, которые есть Комитете по охране памятников, мы знали, каких именно гербов недоставало и какой из них где располагался, но самих изображений не было. А в разное время одни и те же гербы выполняли в разных манерах. Нужно было найти варианты, соответствующие эпохе, и наши научные сотрудники проделали очень большую работу по их поиску. Несколько раз собиралась комиссия, мы все это обсуждали…

— Стены Тронного зала обиты зеленым бархатом…

— Известно, что Тронный зал Павла I был обит зеленым бархатом с золоченым аграмантом. Мы очень долго искали эту ткань, потому что ничего не подходило. Бархат — материал, который при разном освещении ведет себя по-разному. Мы пересмотрели чуть ли не сотни вариантов — и шелковые, и хлопчатобумажные, и с добавлением синтетических, современных материалов. И все получалось, что, когда ты укладываешь его на стенку, внизу он кажется светлым, а наверху — черным. Или наоборот. В зависимости от того, как лежит ворс, падает освещение. И все-таки мы нашли такой бархат.

Галун, который его обрамляет, — отдельная история. Мы долго не могли понять, что на нем было изображено. Есть описания, есть сохранившиеся фрагменты, аналоги, но по маленькому образцу сложно разобраться. Сначала мы думали — это цветы, розы. Оказалось — гранат, символ власти и благополучного правления.

— На какое время воссозданы Галерея Арабесок и покои Протасовой? Они выглядят очень нейтрально…

— Да, это нейтральный вариант. Покои были отделаны штофом, их украшали лепка с позолотой, другие декоративные элементы, но Инженерное училище под свои нужды переделало все. Штофы сняли, поперечные стены снесли и вместо них устроили арки, как вы видите сейчас. В советский период эти арки были заложены, помещения поделены на маленькие. Мы сняли перегородки и оставили арки, так как их мы не можем убрать — это тоже предмет охраны. О воссоздании каждого помещения, о штофах речь даже не шла. Экспозиция музея требует определенного пространства. Если мы все затянем в штофы, будет интерьерный, а не экспозиционный замок. Мы же создаем выставочное пространство с небольшими включениями интерьеров.

Хотя в Галерее Арабесок работы, вероятно, будут продолжены. Мы знаем, что она была оформлена пилястрами из искусственного мрамора с росписью, но Комитет по охране памятников не согласовал нам проект с живописью, искусственным мрамором и позолотой. Сейчас галерея выглядит скучновато. Мы планируем провести дополнительные исследования и предложить новый вариант.

— Какие еще помещения будут реставрироваться на следующем этапе?

— Мы уже заключили договоры на проектные работы по покоям Александра Павловича, Павла I и императрицы Марии Федоровны. Там частично можно воссоздать интерьеры, сохранить какие-то детали. Есть материал, который позволяет это сделать. Но, например, спальня Павла I, где сейчас находится часть церкви, устроенной в 1857 году по проекту Ухтомского, воссоздана быть не может. Церковь тоже является охраняемым помещением. Да и о том, что было в спальне, мы мало что знаем. Известно, что были картины и гравюры, но на какие сюжеты, работы каких художников, непонятно. Мы хотим воссоздать планировку, объемно-пространственную композицию церкви, тем более что деревянные панели, которыми было отделано это помещение, сохранены.

— Какие из уже отреставрированных интерьеров наиболее близки к павловскому времени?

— Сложно сказать, сколько таких интерьеров… Церковь Михаила Архангела, покои Константина Павловича, покои Николая Павловича… Хотя о том, что они полностью сохранились, говорить нельзя. Все стены там были отделаны штофом, есть описания этих штофов, но мы их не воссоздавали. Для экспозиции это не нужно, потому что мы демонстрируем не интерьеры, а произведения искусства. Показывать скульптуру на фоне штофных обоев с птичками и цветами… ни к чему.

— Сколько еще помещений в Михайловском замке не отреставрировано?

— Осталось около 20 процентов парадных интерьеров. Плюс подвал (цокольная часть замка не в очень хорошем состоянии), подсобные помещения...

Павел I очень спешил переехать в свою новую резиденцию, строившуюся так быстро, как только было возможно. Когда он поселился в Михайловском замке, отделочные работы еще не были полностью завершены. Их так никогда и не завершили. Все двести двадцать лет своего существования это здание постоянно менялось, подстраивалось и перестраивалось под новые функции и вкусы. Теперь разные эпохи и стили, постоянно стремившиеся вытеснить друг друга из его стен, имеют шанс заключить перемирие. Это хороший прецедент. И хороший повод задуматься о том, стоит ли всякий раз сносить старые памятники и переименовывать улицы. На общем полотне истории они все равно уже существуют. 

Фотографии предоставлены пресс-службой ГРМ.