16.11.2013
Один лишь список имен впечатляет — Михаил Врубель, Александр Бенуа, Иван Билибин, Наталья Гончарова, Аристарх Лентулов, Борис Кустодиев... Кто-то рисовал уже в эмиграции, как Билибин в Аргентине или Гончарова, начавшая работать в Париже еще до революции. А Константин Юон дождался заказа от Большого театра и оформил «Хованщину» в 1940-м. Но в скромных почеркушках каждого из художников видна фантастическая сила, которая превыше всех жанровых границ и географических берегов.
Евгений Лансере в декорациях «Обручения в монастыре» Сергея Прокофьева (1941) через тридцать лет вспоминает декадентский опыт «Мира искусства». «Апостолы» Гончаровой из «Литургии» Игоря Стравинского (1914) будто сошли со фресок древнерусских храмов. «Город с красным небом» (1935) Лентулова, эскиз к «Испанскому священнику» во 2-м МХАТе, суть странная смесь иконных «горок» и пустынных пейзажей мадридских «метафизиков» вроде Де Кирико.
Выставка в «Галерее Вересов» доказывает, что художественные черновики могут служить наглядным пособием по истории изобразительного искусства. И по истории театра, если хотите. Потому что эскиз декорации может заменить весь спектакль.