Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

29.10.2015

Выставка Валентина Серова, проходящая в Государственной Третьяковской галерее на Крымском Валу, вызвала небывалый ажиотаж. Уже через несколько дней после открытия соцсети пестрели фотографиями очередей, протянувшихся через парк «Музеон», и впечатлениями очевидцев: «Стояли час. Замерзли. Не пожалели». На момент сдачи номера экспозицию посетило больше 70 000 человек. 

Музейщики боятся спугнуть удачу, но осторожно подтверждают, что идут на рекорд — прежде ни одна выставка в Третьяковке не стартовала с таким успехом. И ведь это не «хитовая» западная экспозиция, колесящая по миру: все свое, родное.

...Утро, будний день. Погода не самая подходящая для прогулок: на смену золотой осени пришли холода. Иду посмотреть на очередь собственными глазами. Попутно вспоминаю: какие еще выставки сводили москвичей с ума? По рассказам очевидцев, в 1955 году небывалым успехом пользовалась коллекция Дрезденской галереи: ее, спасенную советскими войсками и отреставрированную специалистами ГМИИ, показали отечественной публике перед возвращением в Германию. В 1974-м в музей, которым руководила Ирина Антонова, приехала «Джоконда» — и опять многочасовые стояния, лишь бы одним глазком увидеть шедевр да Винчи. Впрочем, огромный успех имели не только привозные выставки. В конце 70-х в «Манеже» гремел Илья Глазунов: его патриотические картины, пронизанные интересом к истории России, ошеломили публику.

Однако времена были другие. С одной стороны, всеми силами поддерживался высокий уровень культуры — как бы казенно это ни звучало. С другой — существовал определенный информационный вакуум. И вдруг жадной до знаний публике привозят россыпь шедевров — отсюда и очереди.

А вот чем объяснить популярность Серова в нынешнее время, когда выставок — пруд пруди? Да и сам художник не такая уж редкая птица: знаком каждому со школы. В той же Третьяковке в Лаврушинском переулке в постоянной экспозиции ему отведено два зала — приходи любуйся.

Во-первых, Серова по-настоящему обожает публика: юбилейную выставку ждали и предвкушали. Во-вторых, музейщики не побоялись выбрать часто критикуемую сегодня концепцию «best of the best». В последние десятилетия публику привыкли пичкать чем-то особенным, с подвывертом. Простая идея — показать топовые вещи — считается чуть ли не пошлой. Публика, впрочем, остается «косной» и голосует ногами. Скажем, на спецпроектах 6-й Московской биеннале современного искусства, завершившейся месяц назад, меня нередко встречали пустые залы. А число посмотревших выставку Серова каждый день увеличивается на три-четыре тысячи человек (в выходные — на пять с лишним). 

Впрочем, говоря об успехе ретроспективы Серова, не стоит забывать еще один важный фактор. По словам Марины Эльзессер, заместителя генерального директора Третьяковской галереи по просветительской и издательской деятельности, выставке присущ аромат эпохи:

— Мне говорили в частной беседе: люди смотрят на портреты и представляют, что было с героями через пять — десять лет, какой крутой поворот произошел в их судьбе... Это придает экспозиции особую пронзительность.

Тут не поспоришь. На картинах Серова — самые блистательные и интересные люди того времени. Художник с детства вращался в артистических кругах (благодаря отцу-композитору — правда, рано ушедшему из жизни, и эксцентричной матери), позже стал «птенцом мамонтовским», а затем — придворным живописцем. Демократичный в творчестве, не зажатый условностями академизма, он писал и представителей знати, и мощно поднявшееся купечество, и выдающихся деятелей русского искусства, включая великих коллег — Левитана, Коровина, Репина (на удивление, эти яркие личности ладили между собой)... С его картин глядит эпоха, когда в России царила «цветущая сложность»: появились социальные лифты, рушились сословные преграды, и в то же время российская культура сохраняла кровное родство с европейской — той, подлинной, с богатыми традициями. Возможно, успех выставки объясняется ностальгией по былому величию. По масштабу. По красоте.

...Очередь движется на удивление быстро: полчаса — и вы уже обладатель вожделенных билетов. Проходящие мимо Третьяковки иностранцы удивленно крутят головами, не в силах понять странного ажиотажа: Серов на Западе практически неизвестен. Что ж, Европе — хочется надеяться, вспомнившей о своем роскошном культурном наследии, предстоит сделать еще немало открытий, связанных с Россией.