Михаил ТЮРЕНКОВ

27.09.2013

В знаменитом «Доме А.Ф. Лосева» на Старом Арбате отметили 120-летие его хозяина — создателя новой философской системы, хранителя традиций религиозно-философского Ренессанса начала XX века, великого русского мыслителя Алексея Лосева (1893–1988).

Алексей Федорович прожил долгую жизнь, вырастил целую плеяду известных ученых, но никто из них не знал, что Лосев был тайным монахом. Лишь после его смерти эту тайну раскрыла хранительница лосевского наследия Аза Алибековна ТАХО-ГОДИ, заслуженный профессор МГУ имени Ломоносова, известный филолог-классик. Именно к ней обратилась «Культура» с просьбой рассказать о жизни и творчестве Алексея Лосева — инока Андроника.

культура: Сам Лосев при посторонних как-нибудь проявлял свой иноческий чин?
Тахо-Годи: С 1929 года и до смерти он носил на голове черную монашескую скуфейку, которую все считали просто «профессорской шапочкой», не подозревая, что 3 июня 1929 года Алексей Федорович и его супруга Валентина Михайловна приняли тайный постриг от своего духовника — афонского старца архимандрита Давида (Мухранова) — с именами Андроник и Афанасия. На следующий год их арестовали по одному из церковных дел, да и до ареста Лосева уже клеймили в печати как «философа православия, апологета крепостничества и защитника полицейщины». Пришлось пройти тюрьму, лагерь… Но к завершению строительства Беломорско-Балтийского канала восстановили в гражданских правах, однако из заключения Алексей Федорович вернулся почти слепым.

культура: Как и когда Вы познакомились с Алексеем Федоровичем?
Тахо-Годи: В 1944 году. Лосева из-за многочисленных доносов коллег с философского факультета МГУ «сослали» в Московский государственный педагогический институт имени Ленина, на кафедру классической филологии, куда я поступала в аспирантуру. На приемных экзаменах я его и увидела впервые.

культура: Лосев так до конца жизни и работал в «Ленинском» пединституте?
Тахо-Годи: Да, и очень много там претерпел от партийной верхушки, пока ее в 1960 году не сменили. А теперь в бывшем МГПИ — нынешнем МПГУ новые руководители оценили Лосева — выдают лучшим студентам «Лосевские стипендии».

культура: Но почему такому выдающемуся мыслителю, как Лосев, не давали преподавать философию?
Тахо-Годи: Несмотря на то, что сам Алексей Федорович своей веры и тем более монашества не афишировал, в отделах кадров, которые в то время были «особыми отделами», всегда всё знали. Именно поэтому Лосеву так и не позволили преподавать эту «идеологическую» дисциплину. Спасала классическая филология.

культура: Известно, что во время Великой Отечественной войны Лосев едва не погиб...
Тахо-Годи: В дом по адресу Воздвиженка, 13, в ночь на 12 августа 1941 года попала огромная фугасная бомба. Все жители, спрятавшиеся от бомбежки в подвал, погибли. Погибла и мать Валентины Михайловны, погибла и лосевская библиотека. Самих Алексея Федоровича с Валентиной Михайловной, к счастью, там не было, они спаслись, но жизнь пришлось начинать заново, на Арбате. Там, где сейчас открыта Библиотека истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева».

культура: Профессор Лосев очень плохо видел. Как он работал в таком состоянии?
Тахо-Годи: Работал он постоянно, даже ночами обдумывал свои труды, а днем диктовал — в те времена не было диктофонов и нужны были помощники. До 1954 года это делала Валентина Михайловна. После ее смерти — я. Значительно позже появились секретари. И так каждый день. Так написана его монументальная «История античной эстетики». Многие из лосевских секретарей стали известными учеными. Например, Саша Столяров и Юра Шичалин теперь доктора философских наук.

культура: Когда Лосев перестал преподавать?
Тахо-Годи: А он не переставал. Занимался практически до последнего дня. Правда, это были уже не студенты, а аспиранты кафедр общего языкознания и русского языка. Они приезжали на Арбат заниматься с Лосевым, сдавали ему экзамены, защищали диссертации. За нашим большим столом нередко сидело человек 12–15 аспирантов. Я записывала всех, кто присутствовал на тех занятиях, — до сих пор храню эти списки.

культура: Поднимались ли на занятиях религиозно-философские вопросы?
Тахо-Годи: Нет, конечно. Все-таки времена были совсем другие. Иной раз нам звонили неизвестные и спрашивали: можно ли посещать религиозно-философский кружок профессора Лосева? Я отвечала: ничего подобного, это официальные занятия по языкознанию. Не исключено, что это были провокаторы.

культура: А читали ли Вы ему религиозную литературу?
Тахо-Годи: Алексей Федорович все знал буквально наизусть! (Смеется). Например, церковную службу он прекрасно знал еще с детства, в его родной Новочеркасской гимназии был замечательный храм в память Кирилла и Мефодия, просветителей славянских.

культура: И ведь именно в день их памяти, 24 мая 1988 года, Лосев скончался?
Тахо-Годи: Да, это было накануне празднования тысячелетия Крещения Руси. И когда в Институте мировой литературы АН СССР отмечалось это событие, я выступила с речью, прочтя последнее напутственное слово Алексея Федоровича, где он много говорил о роли солунских братьев для Руси. С тех пор каждый год 24 мая многие приезжают на могилу Лосева на Ваганьковском кладбище, батюшки служат литию, после чего друзья и почитатели Лосева собираются в старом доме на Арбате.

культура: Удавалось ли Алексею Федоровичу, тайному иноку Андронику, в конце своей жизни общаться со священниками, исповедоваться?
Тахо-Годи: Несколько лет назад в издательстве «Молодая гвардия» вышла книга моих воспоминаний. Там я описываю, какой замечательный у Лосева был духовник. Этот батюшка, отец Иоанн Селецкий, был знаком с Алексеем Федоровичем чуть ли не с начала 20-х годов. И Лосев долгие годы исповедовался ему заочно, в письмах. Но только в 1970 году, после долгой разлуки, они смогли встретиться лично. Хотя нужно было бы уничтожать письма батюшки Алексею Федоровичу, но я такой тип, который привык хранить все бумажки... Этому в свое время меня научила еще покойная Валентина Михайловна, с которой мы очень дружили.

культура: В заключение позвольте один личный вопрос. После смерти Валентины Михайловны Вы с Алексеем Федоровичем зарегистрировали брак, притом что к этому времени он уже много лет был тайным монахом. Для чего это было нужно?
Тахо-Годи: Разумеется, несмотря на регистрацию брака, я всегда была только ученицей и наследницей Лосева. Однако Алексей Федорович, человек, очень любивший порядок, в 1954 году решил, что в связи с различными юридическими делами — от печатных до наследных, — ему нужен человек, который мог бы его представлять официально. Ну а поскольку это была только государственная регистрация, а не венчание, то для него в этом не было ничего особенного. И поэтому вплоть до сегодняшнего дня я являюсь правообладателем наследия Лосева.