Елена ФЕДОРЕНКО

04.04.2025

Материал опубликован в №3 печатной версии газеты «Культура» от 27 марта 2025 года.

Нина Шалимова — доктор искусствоведения, профессор кафедры истории театра России ГИТИСа — посетила Донецкую и Луганскую Народные Республики в составе гуманитарной миссии. Своими впечатлениями историк театра и театральный критик поделилась с «Культурой».

— Как возникла поездка на Донбасс?

— Этот проект существует как часть жизни двух театров: Нового художественного театра (НХТ) Челябинска и Вологодского камерного театра. Их руководители — настоящие мужики, классные ребята, замечательные режиссеры Евгений Гельфонд и Яков Рубин — делают каждый свой театр, о чем надо писать отдельные очерки, они-то и взяли на себя обязанность помочь своим коллегам на Донбассе, оказавшимся в трудной ситуации. Много лет они ездят с гуманитарной помощью, которую собирают на местах, и с концертными программами в Донецкую Народную Республику. Эту миссию они возложили на себя добровольно, не думая об имидже и безо всякой демонстрации геройства.

В конце прошлого года мы пересеклись на VIII Фестивале «Биеннале театрального искусства. Уроки режиссуры», где НХТ и Вологодский камерный театр показывали спектакли. Встречаемся мы часто и много лет в своей театральной работе, но на этой встрече Евгений Гельфонд и Яков Рубин сделали мне совершенно неожиданное предложение: «Нина Алексеевна, а не поедете ли вы с нами в Донецк?» Я испытала счастье и гордость, что два таких крупных и серьезных художника оказали мне высокое доверие. Конечно, сразу согласилась.

— Кто был принимающей стороной?

— Донецкий государственный академический музыкально-драматический театр имени Марка Матвеевича Бровуна. Перед отъездом разговаривала по телефону с художественным руководителем и генеральным директором театра Натальей Марковной Волковой и сказала, что от всей души желаю оказаться полезной театру. Она ответила, что уезжает в Москву, но продумает мою программу.

Выехали мы на машине 8 марта, добрались до Донецка 9-го. Нас встретила администратор, поселили в номера, которые находятся в здании театра на пятом этаже. Оттуда ребята выезжали выступать в воинские части, госпитали, больницы. Сразу по прибытии посмотрели спектакль «Игроки» по пьесе Гоголя в постановке интересного режиссера Василия Маслия. Он обозначил жанр спектакля как криминально-музыкальная комедия. Главному персонажу Ихареву поменяли имя и сделали его итальянцем. И получилось так: приехал он, иностранец, в Россию с цивилизованной формой игры и зная, конечно, допустимые варианты карточного плутовства, но наткнулся на русскую интригу вне всяких правил шулерской игры, хозяева его быстренько обшпокали по всем параметрам. Разряжается действие музыкальными номерами, которые исполняются лукаво и иронически. Зрители привыкли к таким заводным песенно-танцевальным вставкам, и они имеют большой успех. На следующее утро назначили обсуждение. Я ахнула — опасалась, придут ли исполнители, и представляла, как неприязненно встретят меня актеры, которых вызывают в свободное время, после двух спектаклей, сыгранных накануне. Однако актеры собрались. Считаю, что обсуждение спектаклей на труппе — одно из важнейших условий нормального театрального процесса.

— Ваша программа включала и лекции?

— Прочитала лекцию студентам филологического факультета Донецкого государственного университета о феномене русского репертуарного театра и его современном состоянии. Наша встреча проходила на Новой сцене театра в атмосфере прекрасного погружения будущих филологов в театральную среду: на подмостках стояла неубранная декорация, освещенная неярким дежурным светом. Слушатели, а это были первокурсники, сидели внимательные, строгие и слегка опрокинутые — словно слышат речь на китайском языке. Оказалось, это была их первая лекция в живом формате, да еще и в театре, с момента поступления на филфак они занимаются только в режиме онлайн. Контакта мы достигли, но было трудновато.

— Зачем будущим филологам такая лекция? Получив дипломы, они будут писать о театре?

— У нас с генеральным директором театра Натальей Волковой есть на это надежда. Думаю, что людей, пишущих о театре, надо воспитывать из местных кадров, в среде филологов. Может, кто-то из них поймет, что театр — это не место, где портят хорошие литературные произведения, но пространство искусства, где воплощают сущностные основы русской классической культуры.

На следующий день и тоже в театре состоялась творческая встреча с литературными сотрудниками театров Донецка, тему я для себя обозначила так: «Профессия: завлит». Разговор оказался живым, интересным, эмоциональным, собравшиеся хотели услышать, что я считаю настоящим театром и как развивается сценическое искусство сегодня.

— Благотворительный концерт удалось посетить?

— Только один, последний, в дивизионе. Выступления в больницах и госпиталях совпадали с моими лекциями и встречами. В концерте участвовали заслуженная артистка Российской Федерации, лауреат Государственной премии РСФСР имени Станиславского Ирина Джапакова из Вологды и Александр Майер из Челябинска. Встречали их как родных — в дивизион они приезжают не первый раз. Они подготовили поэтическую программу: Ирина читала стихотворения Марины Цветаевой и Анны Ахматовой, Александр — Сергея Есенина, пели народные песни и советскую классику. Выкладывались по полной, работали на открытом темпераменте, мощно, сильно. Их слушали замечательно, да и строки обретали не только вневременной, но и сиюминутный смысл: «Мы знаем, что ныне лежит на весах / И что совершается ныне. / Час мужества пробил на наших часах, / И мужество нас не покинет. / Не страшно под пулями мертвыми лечь, / Не горько остаться без крова, — / И мы сохраним тебя, русская речь, / Великое русское слово». Я поняла, что такое прифронтовой концерт, хотя сейчас фронт далеко — село, откуда шли обстрелы, освободили. Актеры проникновенно читают, зрители внимательно слушают, а военная служба идет своим чередом: кого-то из солдат вызывают, потом они возвращаются.

— Какая сейчас обстановка в городе?

— Где-то отдаленно громыхает, слышно в основном по ночам, но опасности в городе уже никакой не чувствуется. Перебои с подачей воды продолжаются, она поступает в квартиры по паре часов в день. Уже нет комендантского часа, но с закатом солнца жизнь на улице затихает — все торопятся попасть домой, пока ходит общественный транспорт. Я готова была демонстрировать мужество и проявлять силу духа в трудных ситуациях, но этого не потребовалось — никакой опасности не было в этой поездке. Поняла, как много преувеличений долетает до нас. Но что я заметила, так это странное состояние местных жителей. В дороге я слегка простудилась и пошла искать аптеку. Обратилась к трем или четырем людям на улице: где здесь аптека? Меня никто не слышал и не обращал внимания, то есть все идут настолько погруженные в себя, что не воспринимают обращенные к ним слова.

Когда я смотрела на здание театра, пострадавшее от снарядов (один влетел в стену со стороны служебного входа и застрял), то понимала, что пережили люди. Лет пять назад на фестивале «Мелиховская весна» дончане показывали простенький спектакль «Три шутки» по водевилям Чехова. Тогда я с трудом обсуждала тот спектакль, потому что считала, что даже рот не имею права открывать перед людьми, которые стремятся сохранить свой театр в зоне военных действий.

— Театр сейчас работает, и спектакли встречаются с публикой?

— Да, и как раз публика — то, что абсолютно сражает на спектаклях Донецкого театра. Удивительно братское единение сцены и зала — душевное, мировоззренческое, культурное. Актеры играют для своих, и свои им за это признательны. В конце звучат долгие аплодисменты, и не просто благодарные, а родственные и дружественные. Такого не видела раньше никогда. Эта связь актеров и зрителей скреплена десятью годами, когда во время обстрела все, актеры и зрители, спускались в бомбоубежище, а потом поднимались и продолжали спектакль. Сражает и восхищает задача театров Донбасса — поддержание душевной бодрости в зрителях, актеры предлагают им «витамин радости» в классических комедиях, к которым относятся сердечно, как к своей родной стихии, будь то Гоголь или Островский.

— Как думаете, насколько успешно пройдет интеграция Донецкого театра в российское театральное пространство?

— Как раз об этом мы говорили с Натальей Марковной, когда она к концу нашей поездки вернулась из командировки. В разговоре выяснилось, что с 2014 года, с начала стихийно возникшего сопротивления внутри Донецка, в город перестали приезжать украинские критики, и российские их не заменили. В итоге Донецкий государственный академический музыкально-драматический театр на целое десятилетие остался вне профессионального разбора своих работ. Теперь это положение, надеюсь, изменится.

Сейчас Наталья Волкова активно занимается выстраиванием дальнейшей художественной перспективы Донецкого театра; размышляет о его репертуарном развитии, думает, кого из режиссеров можно пригласить на постановки. Я ей что-то советовала, перечисляла названия пьес, которые могут быть интересны в репертуаре, сознавая при этом, что после пережитого донецким зрителям нужна ясная, простая «театральная пища».

В театре начинается новое время, и то, на чем они держались эти десять лет военных действий, потихонечку уходит в прошлое. Интеграция Донецкого театра в современное российское театральное пространство — дело сложное, и связано это вовсе не с театром, а с проблематичным состоянием российского театрального пространства. Совершенно очевидно, что сегодня оно не является единым, а разделяется и в творческом, и в мировоззренческом, и в художественно-эстетическом отношении как бы на разные региональные корпускулы. Доброе, хорошее, благородное есть в каждой из этих корпускул, но часто встречаются деструктивные моменты, связанные с групповщиной, вкусовщиной и тем, что Пушкин называл «предрассудком любимой мысли». В процессе интеграции Донецкому театру важно не изменить себе, основам своего творчества, не считать себя оторванной частью. Тем более что среди опорных артистов репертуара такие мастера, как Владимир Швец, Игорь Рыбчинский, Алла Ульянова, Мария Марченко, Михаил Бовдуй, всех не перечислить, к сожалению. По наличию талантов в труппе, по уровню постановочной культуры, по способу налаживания контакта со зрителем донецкий коллектив вовсе не является какой-то заповедной частью, изолированной от общего театрального процесса. В нем те же проблемы, что и в любом другом театре России. Первая — репертуарная, вторая — режиссуры, третья — молодых героев. Это общие трудные вопросы, которые каждый российский театр решает в меру своих возможностей.

— Как возник в планах Луганск?

— Когда я пришла к ректору ГИТИСа Григорию Заславскому с просьбой разрешить мне поездку в Донецк, он сразу предложил прочитать лекцию в Луганске — два года назад Григорий Заславский и Валерий Филиппов, ректор Луганской государственной академии культуры и искусств имени Михаила Матусовского, подписали соглашение о сотрудничестве в сфере культурной, образовательной и научной деятельности.

Я тут же позвонила Евгению Гельфонду в Челябинск, спросила, возможно ли это, он ответил «разумеется, да», и мы приняли решение возвращаться в Москву через Луганск. Добраться из Донецка в Луганск оказалось не очень-то просто: перед опасными участками путь преграждали блок-посты. Мы были вынуждены возвращаться и искать другую дорогу.

В Луганске переговорили с ректором, и стало понятно, что мы одинаково понимаем, каким должен быть театр, — для людей и о людях. Он предложил устроить спецкурс в Луганской академии культуры и искусств по истории русского театра для студентов, будущих актеров и режиссеров. Я ответила, что готова, но этот вопрос решается на уровне руководства. Думаю, что несколько первых встреч должны пройти в очном формате для налаживания контакта с ребятами, чтобы педагог не был для них чужим «человеком с экрана», а потом можно заниматься и вести диалог в Zoom.

После разговора с Валерием Леонидовичем я пошла на лекцию — в большой аудитории с местами, расположенными амфитеатром, собрались студенты двух факультетов — актерского и режиссерского, пришли и преподаватели. Беседа получилась — мы разговаривали о том, чем жив театр, в чем залог его необходимости сегодня, о его художественной правде и правоте.

По дороге обратно на донбасской земле вновь встречались пропускные пункты, и дежурные на КПП вели себя исключительно внимательно и четко. И это было важным ощущением от поездки в целом, и становилось понятно, сколько в нашей повседневной жизни имитирующего, поддельного, пустого и при всем том избыточно эмоционально проживаемого. А там — все подлинное, непритворное. Собственно говоря, за этим я и поехала на Донбасс. Там, в зоне повышенной ответственности, все настоящее, там все серьезно.

Нина Алексеевна Шалимова — выпускница Российского института театрального искусства — ГИТИС (курс П.А. Маркова), доктор искусствоведения, профессор; руководитель курса театроведческого факультета ГИТИСа; лауреат премии «Признание» фонда поддержки деятелей искусства «Артист»; лауреат премии города Москвы в области литературы и искусства в номинации «Искусствоведение».

Фотографии: предоставлена Ниной Шалимовой; на анонсе - Photoxpress.