Елена ФЕДОРЕНКО, Санкт-Петербург

24.07.2013

Под занавес сезона в Михайловском театре вспыхнуло «Пламя Парижа». 

У этого спектакля — удивительная судьба, о чем подробно рассказал в прошлом номере нашей газеты постановщик спектакля в Михайловском театре Михаил Мессерер. Напомним, что сочинен балет в начале 30-х годов хореографом Василием Вайноненом и не сходил со сцены три десятилетия. Невероятный факт — «Пламя Парижа» одинаково любили балетоманы и широкая публика, равно как и правящая верхушка во главе со Сталиным, смотревшим, как вспоминают, спектакль не менее десяти раз.

В 2008-м в Большом театре появилось «Пламя Парижа» Алексея Ратманского — спектакль хоть и включал фрагменты из Вайнонена, но представлял собой оригинальное сочинение с новыми героями и скорректированным смыслом. Первоначальное восхищение революцией (понятно, что под видом Французской выдавали родную, Октябрьскую) сменилось шоком и ужасом перед ее деяниями.

В Михайловском решили сохранить первозданный праздничный дух, что ликовал в историческом образце. Уместно вспомнить профессиональное происхождение автора реконструкции — Михаила Мессерера. Он увлечен эпохой советского балета (как оказалось, не самым худшим, что было в нашей истории культуры) и возвращает его славные московские страницы в Петербург, в театр на площади Искусств. Ретроспективу открыло старомосковское «Лебединое озеро», затем последовали два «испанских» балетных шедевра — «Лауренсия» и «Дон Кихот». Важно, что одаренный балетмейстерски Мессерер никогда не имел амбиций хореографа. Зато обладает завидной памятью и отменным вкусом. Гены дают о себе знать: великая мама — Суламифь Мессерер и великий дядя — Асаф Мессерер — активные действующие лица советской балетной эпохи. По нескольким сохранившимся пластическим фразам Мессерер-младший способен восстановить фарандолу и карманьолу, по описаниям — танец Амура, и не подумаешь, что это не вайноненовский текст. Влюбленный в «Пламя Парижа» Мессерер воссоздает спектакль красочный и предельно выразительный. Над историческими декорациями и роскошными костюмами трудился Вячеслав Окунев, опиравшийся на первоисточники художника Владимира Дмитриева. Дирижер Валерий Овсянников старается изо всех сил выдать партитуру Бориса Асафьева, составленную из мозаики оперно-балетной музыки и песен времен Великой Французской революции, за целостное музыкальное полотно.

В спектакле участвует вся труппа, и все танцуют увлеченно и с завидным азартом. Либретто, как и сам спектакль, претерпело сокращения (штурм дворца Тюильри показан в видео образца 1953 года, а следом восставший народ мы видим уже в королевских залах) и незначительные изменения (изъята пантомима), но пафос остался, и лихие танцы не обернулись скороговоркой. Чего стоит танец непокорного племени басков во главе с Терезой Мариам Угрехелидзе. Она печатает шаг и гордо погибает со знаменем в руках. 

Сюжет незамысловат: крестьянка Жанна примыкает к марсельским волонтерам под предводительством бесшабашного Филиппа, те спешат в столицу на помощь повстанцам. Свергнув монархию, Париж неистовствует, и во время всенародного ажиотажа происходит свадьба главных героев. 

Оксана Бондарева — золотая медалистка недавнего Московского международного конкурса — получила роль темпераментной и напористой Жанны, и та оказалась ей впору. Мастерица головокружительных вращений, балерина демонстрирует чудеса фуэте — по кругу, двойные и с поднятой под углом в 90 градусов прямой ногой. По сложности технических кунштюков с Бондаревой способен состязаться разве что летающий Иван Васильев, каждый прыжок которого взрывает зал шквалом аплодисментов. Что еще больше подстегивает заводного танцовщика: он взлетает все выше, замирая в воздухе. Кураж набирает обороты. Филипп Васильева — неистребимый тип народного заводилы, похожий на Тиля Уленшпигеля или Робина Гуда. Танцовщик первым стал исполнять тройные прыжки, но сейчас они воспринимаются уже не отдельным трюком, а новым па, другим пока не доступным. 

Вторую женскую роль — Актрисы Дианы Мирей — исполнила новая прима-балерина Михайловского театра Анжелина Воронцова (в этом статусе она пребывает уже вторую неделю), покинувшая Большой театр по собственному желанию. На празднике в королевском дворце, где пышно прожигают последние сладкие дни Мария-Антуанетта и Людовик XVI вместе со своим окружением в пудреных высоких париках и пышных кринолинах, выступает придворная труппа. Актеры разыгрывают балет-аллегорию о любви, вспыхнувшей от стрел Амура (Анна Кулигина). Диана — Воронцова с изящной кукольной грацией исполняет сложную пальцевую вариацию и вместе с партнером Виктором Лебедевым технично и с комической характерностью развлекает королевских гостей. Дальше линию роли артистка превращает в довесок к сюжету — в традициях слезливой сентиментальности тоскует над телом убитого партнера, придворного Актера Антуана и в традициях же героической агитки радостно и бодро вливается в революционный строй, забывая о штрихах и нюансах. В третьем праздничном акте Диана Мирей исполняет танец-аллегорию «Свобода». В руках надежного партнера Марата Шемеунова Воронцова звонко взлетает в сложнейших высоких поддержках под неистовое одобрение публики. Премьерный зал на «ура» принимает сцены революционного азарта, из коих, собственно, и состоит основная часть балета. Голосуют, конечно, не за революционные идеи, схожие во все времена, а за тот мощный театральный стиль, где главенствовали яркая театральность, экспрессия массовых танцев и чудо виртуозных дуэтов.

Иван Васильев: «Хочу танцевать по всему миру»