Анна ЧУЖКОВА

13.03.2014

культура: Это Ваше первое сотрудничество с Римасом Туминасом?
Гуськов: Да. Всегда восхищался тем, что делает Римас Владимирович. А когда вошел в труппу вахтанговского театра, мысленно примерял на себя некоторые роли, наверное, как любой актер. Конечно, играть в его постановке — большая честь. Но получить роль — полдела. Она требует огромной работы. И спектакль еще будет, как ребенок, расти, взрослеть.

Проза Кановича сразу заинтриговала. Как вообще можно это поставить? А когда увидел инсценировку, растерялся окончательно. Но потом вспомнил, как ставили «Евгения Онегина». Работая над ним, мои коллеги тоже, вероятно, немало удивлялись фантазии режиссера. А ведь спектакль идет с огромным успехом.

Гриша Антипенко сказал, что, работая с этим режиссером, чувствовал себя не то что первокурсником — абитуриентом! Словно за плечами нет никакого театрального опыта. Все, что умел, — не годится. И я подписываюсь под этими словами. Путь, которым Римас Владимирович ведет артиста, настолько необычен и непривычен, что ощущаешь себя чистым листом. Зато к концу каждой репетиции будто разгадываешь начерченный режиссером на этом листе кроссворд или шараду. Этакий шифр к персонажу.

Туминас ставит очень трудные задачи. И «договориться», прийти к компромиссу с ним невозможно. Режиссер творит свой мир, а ты либо с ним, либо должен отойти в сторону.

культура: Не находите спектакль чересчур тяжелым? 
Гуськов: А жизнь? Она мне тоже не кажется легкой... Посмотрите, на какие полюса сегодня разделено общество, какая грязь в интернете. Некоторые не желают приложить хотя бы минимум усилий, чтобы перестать быть похожими на свиней.

культура: Даже в самые трудные времена люди находят радость в семье. А Канович, кажется, и в нее не верит. Все герои одиноки.
Гуськов: Что поделаешь, у детей — своя жизнь. И это правильно. Соглашусь с моим персонажем Шмуле-Сендером: «Куда бы мы ни поехали, куда бы ни шли, мы едем и идем к нашим детям. А они идут и едут в противоположную от нас сторону… Все дальше и дальше… Что делать, если с детьми мы можем только прощаться?»

культура: Вы родились в Польше. Наверняка еще в детстве встречали людей, напоминающих персонажей Кановича? 
Гуськов: Я и сам такой — из «местечка». Вырос в военном городке, а это тоже отдельный мир. У местечкового человека особая психология. Однажды он с внутренним восторгом открывает для себя большой мир. Сейчас Москва для меня родной город, хотя много лет назад бродил по улицам с открытым ртом. И так же знакомился с Парижем, Нью-Йорком, Римом, Токио... В дороге многое про себя узнаешь. Есть время подумать. Набраться впечатлений.

культура: Проза Кановича пестрит афоризмами. Какое-то высказывание, наверняка, запало в душу? 
Гуськов: Многое из романа не вошло в инсценировку, как и сама фраза «Улыбнись нам, Господи!». Хотя реплика могла принадлежать любому персонажу. А мне запомнилось такое рассуждение: «Вера должна быть не щитом, не броней, а раной — только прикоснись, и она отзовется чьей-то болью». Это итог и моих размышлений о вере.

культура: Прошлым летом Вы сыграли в итальянском фильме папу римского. Когда он выйдет на экраны? 
Гуськов: Мировая премьера картины об Иоанне Павле II состоится в конце апреля. Мне бы хотелось, чтобы кино увидели и в России, но это, как вы понимаете, от меня не зависит. Картина в первую очередь сделана для двух миллиардов католиков, а Россия — православная страна. Может быть, сначала надо снять кино про наших святых, а потом уже рассказывать о католических? Собираюсь в апреле отправиться на премьеру в Польшу. Возьму с собой маму, заедем в город, где я родился, где служил мой отец в Северной группе войск.

культура: Вы отправляетесь в Италию — опять съемки? 
Гуськов: О новом предложении говорить пока рано. Актеры —  суеверные люди. Скажу одно — проект красивый... Сейчас еду на встречу с режиссером. Если все сложится удачно, начнем работать 15 мая.  

культура: Каких еще ролей ждать от Вас в ближайшее время?
Гуськов: Недавно закончил сниматься в картине Виктора Демента. Сценарий по книге Владимира Тендрякова «Находка» еще три года назад получил грант Берлинского фестиваля. Мужчина находит в тайге младенца. Встает вопрос: выжить или спасти малыша? Такая притча, где звери и деревья живут своей жизнью, а рядом — мир людей с их страстями и страстишками. Материал удивительный! Этот проект — одна из немногих радостей. Современным авторам кажется, что если написать жиденько, то актеру будет легче произносить. А ведь не произносится. На мой взгляд, главная проблема сегодняшней культуры — мы все хотим упростить.