Народные артисты СССР, лауреаты Госпремии Наталия Касаткина и Владимир Василёв — дуэт и в жизни, и в творчестве. Их соавторство открыло нашему отечеству балеты Стравинского и Бартока, Буцко, Каретникова и Андрея Петрова; они обращались к непривычным сюжетам, искали свой пластический язык. Их приглашали лучшие театры мира, и яркий успех поставленных ими спектаклей был тоже один на двоих. Как и юбилей: 35 лет назад они возглавили коллектив, подхватив эстафету от самого Игоря Моисеева. Перед премьерой «Лисистраты» Наталия Касаткина ответила на вопросы «Культуры».

культура: Балет и античная комедия Аристофана — откуда такое сочетание?
Касаткина: «Отец комедии» придумал хитроумный сюжет на все времена. Помните, лозунг хиппи: «Make love, not war»? Дословно: «Занимайся любовью, а не войной». В комедии Аристофана женщины не хотят, чтобы их мужья уходили на войну, и борются всеми средствами. Например, отказывают им в выполнении супружеского долга, ласках и улыбках. Зачем воевать, если есть любовь и семья?

культура: Зрители знают о вашем умении взглянуть на ситуацию с иронией, помнят танцевальные капустники. На этот раз розыгрыши будут?
Касаткина: Конечно. И юмор, и сатира, и танцевальные каламбуры с переодеваниями и путаницами. Для анонса мы сформулировали жанр как «симпатичные скабрезности и красивая эротика». Ох! Нас опять назовут эротоманами, но нам не привыкать…

культура: Знаменитая оценка принадлежала Екатерине Фурцевой?
Касаткина: Да, она назвала нас модернистами, обвинила в увлечении эротикой и попросила: «Наденьте на девочку юбочку».

культура: Девочка из какого балета?
Касаткина: Из «Геологов». Еще нас обвиняли в том, что мы поддерживаем ложную идею божественного происхождения мира — это уже после «Сотворения мира». Говорили, что рай у нас вышел уютнее, там-де, лучше, чем на земле, и что плащ Чертовки похож на революционное знамя, а солнечные блики на сионистские звезды. Требовали Еве — платьице, а Адаму — штанишки…

Впрочем, эротику углядели еще раньше — в «Весне священной». Успех был огромный, нас хвалили, в Министерство культуры приходили восторженные письма, но нам их не передавали, «чтобы не зазнались». Шел 1965 год, и оттепель переходила в первые заморозки, музыка эмигранта Стравинского не приветствовалась.

культура: Вы ведь первыми в СССР поставили «Весну священную»…
Касаткина: Знаменитый импресарио Сол Юрок просил открыть гастроли Большого театра в Америке именно этим балетом и договорился, что продирижирует сам Стравинский. Министерство культуры вынесло свой вердикт: «Нечего эмигранту примазываться к успехам советского искусства». Так Игорь Федорович и не встал за пульт.

После американских гастролей Фурцева сказала: «Я этих модернистов на порог Большого театра не пущу». И слово сдержала. Нам не давали ставить, не выпускали за рубеж. Мы пошли к Екатерине Алексеевне и услышали: «Все говорят, что в ваших спектаклях необычные прыжки. Вы поедете, научите иностранцев, и они на конкурсе завоюют медали, опередят наших. Хотите квартиру, дачу, машину? Пожалуйста». Но мы хотели работать. Она как отрезала: «А вот этого я дать вам не могу». За шесть лет без постановок чуть с ума не сошли. Понимаете, мы уже к тому моменту не могли не ставить, нас что-то вело и ведет до сих пор.

Упреков в эротике мы не понимали: эротика — важная часть жизни и искусства, и уж тем более — балета, где главное — человеческое тело. Недалеко ведь дойти до абсурда, и в «Лебедином озере» дуэт принца с лебедем назвать скотоложством.

культура: В Большом театре шел эротический «Спартак» Якобсона, где вы танцевали Фригию. Якобсон повлиял на вас — тогда еще начинающих хореографов?
Касаткина: За эротику в «Спартаке» принимали скульптурные греко-римские позы. В дуэтах своим наставником мы считаем Касьяна Голейзовского. Что касается крепкой конструкции спектакля, выстроенной драматургии, то это, скорее, от Юрия Григоровича, которого мы тоже называем учителем. И Леонида Якобсона, конечно.

культура: Автор музыки «Лисистраты» — Ольга Петрова, дочь знаменитого Андрея Петрова. Вы ставили его балет «Сотворение мира» и цикл, посвященный великим сыновьям России: балет «Пушкин» и две оперы — «Петр Первый» и «Маяковский начинается». Памятуя это, обратились к дочери?
Касаткина: «Лисистрата» — наша давняя мечта, мы заказали партитуру Андрею Павловичу, но он был очень занят и сказал: «Пригласите Ольгу, она для Вас напишет музыку, а я понаблюдаю». Он и сейчас наблюдает, только уже с небес. Не верите? А я верю. Чувствую, например, что мама руководит мною, всегда руководила — и раньше, когда мы были вместе, и сейчас — сверху.

культура: Музыка дочери напоминает музыку отца?
Касаткина: Ольга — абсолютно самостоятельный композитор со своим стилем и взглядом на мир. Но отец заложил какие-то нравственные начала в ее отношения с музыкой. Знаете, гены, выучка, совместная работа — это важно. Отец и дочь нередко работали вместе. Они авторы популярных мелодий к спектаклям и кинофильмам, в том числе к сериалу «Петербургские тайны». Главная тема — Андрея Павловича, а несколько романсов, например «Оплавляются свечи на старинный паркет» («Все былое уходит…»), — это сочинение Ольги. Она — композитор востребованный, написала много симфонической музыки, детскую оперу «Винни-Пух» и балет «Гадкий утенок», мюзикл «Капитанская дочка» в соавторстве с отцом. Ольга, судя по «Лисистрате», еще и очень хорошо оркеструет.

культура: От какой даты вы ведете отсчет возраста вашего театра?

Касаткина: Коллектив создал Игорь Моисеев, и когда он решил его оставить, то просил в Министерстве назначить нас. Первая премьера моисеевской труппы состоялась в июне 1966 года. Мы считаем себя его наследниками, потому что крепкая конструкция коллектива была создана именно им. Игорь Александрович все время наблюдал за нами, приходил на все премьеры, высказывал свое мнение. Мы возглавили театр в 1977 году.

культура: Несколько лет назад театр лишили исторических репетиционных залов на Пушечной улице под предлогом того, что есть-де здание на Скаковой улице. Похоже, долгая тяжба между московскими и федеральными властями, решавшими, кто должен отвечать за строительство, завершилась? Можно теперь с уверенностью сказать, что у театра есть свой дом — ведь там вы показываете «Лисистрату»?
Касаткина: Можно. Дом называется Музыкальный ангар — в этом здании, действительно, ранее хранились декорации. Сейчас есть два репетиционных зала, разделенных звуконепроницаемым занавесом. Он раскроется на «Лисистрате»: в одной части будут зрители, в другой — сцена. Для зрителей поставим кресла и стулья, а оборудуем зрительный зал рядами в начале следующего года. Надеемся, что появится еще и летняя сцена.

культура: Как в вашем замечательном тандеме с Владимиром Василёвым распределяется работа над «Лисистратой»?
Касаткина: Как всегда, все делаем вместе. Может, когда речь идет о поддержках, Владимир Юдич берет инициативу и… балерину, показывая, как ею надо манипулировать. Но иногда поддержки придумываю и я. У нас разделения в работе нет. Мы вдвоем пишем либретто, сочиняем хореографию, репетируем, ездим на гастроли.

культура: Вы — мастера по выращиванию звезд. Примеров немало, из легендарных — Михаил Барышников, создавший одну из лучших своих ролей — Адама в вашем «Сотворении мира». Солистов «Лисистраты» не представите?
Касаткина: Две пары солистов: Наталья Огнева и Алексей Орлов, Екатерина Березина и Артем Хорошилов. В роли рассказчика — Николай Чевычелов, а когда-то ее исполнял сам Аристофан... Вообще, в двухактной «Лисистрате» занята вся труппа, около 70 человек, и все нам дороги.