Анна ЧУЖКОВА

19.10.2013

В Малом театре звучит «Марсельеза». Здесь представляют премьеру по французской пьесе.

Луи Верней в соавторстве с актером Жоржем Берром написал «Школу налогоплательщиков» в разгар Великой депрессии. Сегодня, когда американские госслужащие отправлены в неоплачиваемый отпуск, а в Европе слово «кризис» произносят все чаще, пьеса вновь актуальна. На сцене Малого она появилась под интригующим названием «Как обмануть государство».

Директору департамента налогов Фромантелю (Борис Клюев) не повезло с зятем (Александр Вершинин): лодырь, долгов наделал, еще и анархист. На беду тестя Гастон решает исправиться — заняться делом и вернуть потерянные за время кризиса капиталы. Способ он выбирает весьма оригинальный — открыть школу, чтобы научить людей уходить от непомерных налогов. А когда дела начинают идти в гору, государство и Фромантель нищают на глазах. История разыгрывается под французский шансон в тени деревянной Эйфелевой башни. Украшают сюжет виньетки из любовных увлечений легкомысленной жены Гастона (Полина Долинская). На сцене появляется и Лилия Юдина в роли кокетки Бетти Дорланж, зарабатывающей на жизнь фигурой, которую, кстати, содержанка не замедлит продемонстрировать. В общем, спектакль получился по-французски фривольным. 

После премьеры корреспондент «Культуры» поспешила за кулисы, чтобы поговорить с исполнителем одной из главных ролей Борисом Клюевым. 

культура: Спектакль вышел легкий — для зрителей, но не для критиков. Над комедией, наверное, и работать весело?

Клюев: Вы зря так думаете. Легкость появилась после многих репетиций. Никак не могли привыкнуть к оформлению. Эйфелева башня посередине очень мешает — пространство сложно осваивать. Так что мизансцен практически нет. Кропотливо разбирали текст, мотали кишки, над каждым словом сидели, сокращали. Ведь все французские пьесы несколько болтливы.

культура: Вам приходилось обманывать государство?

Клюев: Постоянно! Только этим и занимаюсь. Скорость превышаю, например. Да разное случалось. Когда в армии служил, в самоволку ходил. По трубе спускался из окна, чтобы попасть на фестиваль итальянского кино. Пять суток гауптвахты дали. А еще за водкой бегал. Но то была безвыходная ситуация. В палатке жили десять человек. Спички тянули, кто пойдет. Хочешь не хочешь — должен. Удирал от патруля.

культура: По собственному признанию, Вы никогда не читаете сценарии. Что это, актерская беспринципность?

Клюев: Просто сыграть могу все. Это не хвастовство. И в театре, и в кино очень давно. Недаром ношу звание народного артиста. Сценарии, которые пишут сегодня, такого низкого литературного уровня, что читать их бесполезно. 

культура: Снимаетесь в многочисленных сериалах, однако на театр время остается?

Клюев: Сцена для меня в приоритете. Я консервативен. Театр выгодно отличается от кинематографа своим возрастом. Ему — тысячелетия. И это что-то значит. Кино — молодое искусство, связанное с техникой. Там ты не растешь. А на сцене одну роль можно улучшать много лет. Очень люблю традиции во всем. Симпатизирую Великобритании за то, что у них есть королева. Нравится, когда она выходит на улицы и раздает конфеты по праздникам. И налогоплательщики согласны содержать ее. По-моему, России тоже нужен царь. Существовали великие династии, традиции. Когда их сломали, стало лучше? Нет. Но каждый руководитель с тех пор мечтал стать царьком. А государь все-таки был помазанником Божьим.

культура: Историческая сцена Малого на реконструкции. Это Вас стесняет?

Клюев: Конечно. Это как церковь. Она намоленная. Зданию почти двести лет. Представьте, какое количество людей отдавало там энергию, мечтало о славе и достигало ее. Поэтому театр такой теплый. Я, например, даже во время отпуска туда прихожу послушать, как он спит. Бывает, и храпит...

культура: Вы снимаетесь в очередном сезоне «Ворониных». Сериал идет уже четыре года, не надоело?

Клюев: Надоело. Думаю, и телеканал бы его давно закрыл, но рейтинг очень высокий. Никто не ожидал, что это будет народный сериал. Куда бы мы ни приезжали, на дни города, например, только скажу со сцены коронную фразу: «Египетская сила!» — толпа начинает аплодировать. Популярность — совершенно непонятная вещь. 

культура: Чувствуете, что «на Вас» в театр приходит новая аудитория?

Клюев: Конечно. Сейчас в перерыве подошли зрители из Иваново. Попросили автограф и сфотографироваться: «Мы узнали Вас по кино, а сейчас ходим на спектакли. Просто необходимо время от времени Вас видеть». Согласитесь, актеру приятно такое слышать.

культура: Фромантель произносит: «Деньги перерождают человека». Согласны?

Клюев: Абсолютно. В худшую или лучшую сторону? Этого никто не знает. Поклоняться золотому тельцу — грех. Но с другой стороны, человек для чего-то ведь деньги придумал. Я много за свою жизнь выпустил студентов. Вижу, что у нынешнего поколения происходит большая переоценка ценностей. Красивые девочки, которые могли бы работать в театре, предпочитают становиться женами олигархов. Рожают им детей. Потом приходят сюда, смотрят на сокурсников и начинают рыдать...

культура: «Щепка» поощряет, когда студенты снимаются в сериалах?

Клюев: Смотря с какого курса. Одним рекомендую в обязательном порядке идти на пробы. А кто-то не дорос. Вопрос индивидуальный. Но считаю, любая популярность артисту только помогает. Нашей звездочке Кристине Асмус сразу сказал в кино отправляться, и преподавателей предупредил: ее не трогайте. Она маленькая, в театре девочке тяжело будет. 

культура: Тем не менее замечена в Ермоловском. Хотя из «Язычников» уже ушла.

Клюев: Меньшикову сейчас очень тяжело. Одно дело — играть в свое удовольствие, другое — руководить стационарным театром. Репертуар еще создать надо. А те спектакли, которые он выпустил, не тянут. И у Миронова репертуара нет. Есть хорошие постановки, но их мало. В них играет он и Чулпан Хаматова. Последнее время многие молодые пытаются организовать свои театры — не получается. Руководители меняются, вечные скандалы, все топчутся на месте. Наша любимая демократия за 25 лет не создала ни одной пьесы, ни одного режиссера уровня Товстоногова или Гончарова.