25.09.2014

Приглашение в Белгород, на научно-практическую конференцию «Российская провинция. Развитие творческого потенциала населения» было воспринято мной как подарок судьбы. Давно хотелось «ревизовать» на деле белгородское социальное чудо, о котором с придыханием рассказывают патриоты и с глазами, полными ужаса, — либералы. Познакомиться с волшебником, упомянутое чудо сотворившим, поджарым светловолосым человеком, именуемым то «вторым Ли Куан Ю», то «новым Ким Чен Иром» или же — как среднее арифметическое — «белгородским Лукашенко».

Евгений Савченко — рекордсмен по срокам пребывания на посту губернатора. Дважды назначался, четырежды избирался. По последним опросам, входит в тройку самых эффективных региональных лидеров России. И если на Белгородчине до сих пор не текут молочные реки в кисельных берегах, то лишь потому, что берега выложены свиными отбивными, куриным филе, знаменитыми корочанскими яблоками, а в недалеком будущем планируется — и осетровой икрой...

Культурные конференции во владениях Савченко можно проводить повсеместно. Лучше всего — на ходу, объезжая область. Шелковая гладкость дорог, постриженная по обочинам травка, на десятки километров вокруг — ни единой брошенной бумажки, не говоря уже о пакетах с мусором... Обихоженная земля, комбайны в полях (про то, как строго следит губернатор — аграрий по образованию и призванию — за севооборотом, вам расскажут отдельно). Днем на улицах до изумления пустынно — люди работают. Зато вечерами и по выходным забиты стоянки пикник-парков, конных клубов, ангаров, где можно позаниматься картингом... В селах, где и населения-то — от силы полторы тысячи человек, с гордостью демонстрируют бассейны, стадионы, дворцы культуры. А еще в Белгородской области продолжительность жизни выше средней по стране. И практически нет сирот — их разбирают по семьям.

...Создатель легендарного «белгородского формата» сам поддается форматированию с трудом. Непростой он человек — Евгений Савченко. Цепкий взгляд из-под очков: «В кабинете будем разговаривать или покатаемся?» Сувенирную коробку шоколада «Настоящий Степаныч» — подарок столичной гостье — в портфель, и — без охраны — к джипу, припаркованному у ступеней администрации. Губернатор садится за руль. «Если это спектакль, — думаю по давней театроведческой привычке, — то насколько хорошо поставленный!»

Мясо, доллар, поместизация России

культура: И часто Вы так катаетесь — сами за рулем? 
Савченко: Постоянно. 

культура: С мигалкой, разумеется? 
Савченко: Никогда.

культура: То есть люди не знают, что едет губернатор?
Савченко: Многим известен номер машины: 031.

культура: Да, совпадает с регионом.
Савченко: Лет двадцать назад мне принесли номер 001. Я говорю: мне лучше 031. А 001 отдайте Горину Василию Яковлевичу. Это дважды Герой Соцтруда — к сожалению, умер полгода назад. Вот он и ездил с номером 001 ААА. Вся милиция ему честь отдавала.

культура: Бывает такое, что губернатор садится в машину и едет инспектировать какой-то район или предприятие? 
Савченко: Сколько угодно. Я люблю один ездить. Вождение отвлекает. И мысли в голову приходят особенные...

культура: Начнем, Евгений Степанович, с экономики, если не возражаете.
Савченко: У вас же газета «Культура»! Хотя вы правы: экономика — тоже часть культуры. 

культура: Вы давно и настойчиво начали говорить о необходимости импортозамещения в продовольственной сфере. Предвидели, что обострится международная обстановка? 
Савченко: Помните, у Пушкина: «Как государство богатеет, и чем живет, и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет»? А если мы на импорте сидим, значит, кормим кого-то другого, кто создает этот самый простой продукт. Меня не столько обострение международной обстановки волновало, сколько сохранение села. Как его можно сохранить? Только рабочими местами. То есть производить молоко, мясо, яйца, шерсть... Занять людей — значит сохранить сельский социум. А село в моем понимании — это пространство, где происходит самовоспроизводство нации.

культура: Вы считаете, в современном мире сельская жизнь не обречена? У нее есть шанс? 
Савченко: Конечно. Только этот шанс ей надо дать современными методами. 

культура: Например?
Савченко: Была бы моя воля, я бы взял циркуль, обвел Москву в радиусе 300–400 километров, захватив те места, где, в общем-то, сельской жизни уже фактически нет, и объявил поместизацию России. Возрождение родовых поместий. Сегодня в столичном регионе много богатых людей. Найдутся 100–200 тысяч семей, которые могут взять по 20, 30, 50, 100 гектаров. Ограничить их каким-то потолком — скажем, в 500 гектаров. Бери, строй усадьбу, дороги подводи...

культура: То есть смена модных трендов. Не покупай шале в Швейцарии или виллу на Лазурном берегу, а почувствуй себя русским барином. В хорошем смысле слова. Ведь барин — это человек, отвечающий за всех, кто его окружает.
Савченко: Конечно! Он ферму завел, предположим, или теплицы. Создал рабочие места, построил для своих работников жилье. Производит какой-то эксклюзивный сыр или цветы выращивает... Вот один из вариантов возрождения села.

культура: Чем и в каком количестве кормит сегодня россиян Белгородская область?
Савченко: Она кормит пятнадцать миллионов человек — то есть десятую долю всего населения — мясопродуктами...

культура: Да, каждый шестой килограмм мяса в стране, по статистике, ваш.
Савченко: Сахаром — примерно двенадцать миллионов человек. Молочными продуктами — чуть-чуть за два миллиона. Маслом растительным миллионов двадцать кормим. Яйцами — минимум три миллиона. Зерном, хлебопродуктами — миллиона четыре...

культура: А население Белгородчины — полтора миллиона. 
Савченко: Продовольственный экспортный потенциал России — не меньше углеводородного. Мы можем спокойно кормить пятьсот миллионов человек. Главное, чтобы у этого полумиллиарда деньги были — нашу продукцию закупать.

культура: Кстати, я слышала, что Вы сами — вегетарианец...
Савченко: Да, уже несколько лет. Так лучше себя чувствую.

культура: Когда Россия с ума сходила по ВТО, как Вы к этому относились?
Савченко: ВТО — это клуб для сильных игроков, где они сами для себя устанавливают правила. А мы официально считаем себя страной с развивающейся экономикой. Находимся в другой весовой категории. Но, как бы то ни было, случилось то, что случилось — санкции, ответные санкции, и тема ВТО уже становится фоновой, не главной.

культура: Но зачем так рвались? Простые люди и тогда пребывали в недоумении, и тем более — сейчас.
Савченко: Ну, знаете — быть, состоять, рядом сидеть...

культура: Не понимали, что вот-вот грянет обострение отношений, перессоримся?
Савченко: Если бы мы чуть раньше перессорились, чем вступили в ВТО, было бы, конечно, лучше.

культура: Правда ли, что мы из-за ВТО загубили множество предприятий своего АПК?
Савченко: Это преувеличение. Не успели. И вообще, сейчас не про ВТО надо думать. Вы знаете, почему Китай сегодня доминирует? Потому что опустил курс национальной валюты по отношению к доллару. Был один юань — 0,4 доллара, стал — 0,16. И китайцы абсолютно конкурентоспособны.

культура: Улавливаю, к чему Вы ведете. Но для отдельно взятого человека с рублевыми сбережениями падение курса национальной валюты — радость не великая.
Савченко: Государство должно проводить такую макроэкономическую политику, чтобы существовал баланс между производителями, которые заинтересованы в низком рубле, и потребителями, которые заинтересованы в сильном рубле. «Ах, я хочу, чтобы рубль равнялся доллару!» Но ведь это же значит — загубить экономику. У нас инфляция с 2000 года по 2013-й включительно — 400 процентов. При этом в 2000-м один доллар стоил 28 рублей, а в 2013-м — 30–31 рубль, примерно то же самое. То есть что произошло с экономикой? Она стала в четыре раза менее конкурентоспособной.

культура: Почему никто не объясняет людям, что ослабление рубля — не трагедия, не свидетельство нашей слабости, а, напротив, возможность для развития и подъема?
Савченко: Банкам и олигархам выгодно, чтобы курс поддерживался, они на этом наживаются. А средства массовой информации у них в руках. Круг замкнулся.

культура: Кстати, о банках. Мы осматривали СХП «Теплицы Белогорья», пробовали вкуснейшие огурцы-помидоры, долго разговаривали с гендиректором Анатолием Тарасовым. Дело новое, развивающееся, а условия, на которых один из главных государственных банков дает кредит, — просто кабальные. Как будто преследуется цель поскорее разорить предприятие и продать за долги. Ни о какой встроенности банков в общую экономическую модель, ни о какой работе на общее благо и речи нет. Голимый цинизм.
Савченко: У нас сегодня доступность к финансовым ресурсам должна быть на уровне трех-четырех, максимум — пяти процентов годовых, а в реальности — в три раза выше. У нас самые дорогие деньги — ну, может, на Украине дороже... Скажем, я занимаюсь свининой и взял кредит в банке. Мне надо те 12 процентов, под которые я взял, включить в стоимость моей продукции. То есть я заранее закладываю повышение цены, чтобы рассчитаться с банком.

Земля, любовь, яблочные векселя

культура: Сколько езжу по районам Белгородчины, все время слышу: Савченко взял земли в пользование области. О чем речь?
Савченко: Очень просто. Земля принадлежала пайщикам, бывшим колхозникам. Мы по законодательству имеем право первой покупки. Оторвали от сердца, из областного бюджета, 2 миллиарда рублей, выкупили 600 тысяч гектаров. То есть больше половины всех сельхозугодий. Завели эту землю в акционерное общество под названием «Белгородская ипотечная корпорация», где все акции принадлежат правительству области. Если земля находится в государственной собственности, мы только через аукцион имеем право ее реализовать, чтобы вы, например, построились. С аукциона 15 соток стоят миллион рублей. А акционерное общество отдает за 25 тысяч рублей вместе с пакетом документов — пожалуйста, стройтесь!

культура: Судя по масштабам коттеджного строительства, Вы сознательно сподвигаете людей жить в собственных домах.
Савченко: Да, совершенно верно. Знаете, как американцы подсчитали стоимость человеческой жизни? 75 лет умножили на ежегодный объем ВВП, который приходится на душу населения, — сорок тысяч долларов. Получилось три миллиона долларов — производство ВВП на одного человека в течение его жизни. Для чего они это сделали? Чтобы выстроить правильные экономические отношения между населением и государством. У нас ВВП не сорок тысяч, а где-то на уровне пятнадцати, я подсчитал. Следовательно, по американской методике, у нас стоимость одной жизни — 30 миллионов рублей. Так дайте человеку три миллиона, чтобы он дом себе построил, семью завел, чтобы дети у него росли здоровыми и физически, и нравственно. Это выгодно для страны! А мы от человека большими процентами отгородились...

культура: Есть статистика по Белгородской области, которая касается уже не каждого шестого килограмма мяса, а каждого пятого ребенка: именно столько детей занимаются в школах искусств. Это важно для Вас?
Савченко: Очень важно. В любом ребенке надо развить творческий потенциал. Если он научился музицировать, рисовать, танцевать, — это на всю жизнь. Он уже ни убивать, ни грабить не пойдет.

культура: Да, выгоднее строить дворцы культуры, чем тюрьмы. Во всех смыслах дешевле обходится.
Савченко: У человека два источника познания — мозг и душа. Наша система образования настроена на то, чтобы развивать только мозг. Это неправильно.

культура: При этом Вы ориентируете учителей на то, чтобы сразу настраивать детей со средними способностями на получение профобразования, не тянуть их в старшие классы.
Савченко: Обязательно будем этот процесс стимулировать. Кстати, я очень рад, что у детей — даже способных — возникает чувство страха перед ЕГЭ, и они уходят в техникумы. Оказывается, и от ЕГЭ есть польза.

культура: Эпоха юристов и мерчендайзеров заканчивается? Думаете, можно вернуть престиж рабочих профессий?
Савченко: Я считаю, без этого вообще никуда. Не просто престиж поднимать, а менять экономическую модель. Один из наших проектов заключается в следующем: скажем, выпускники училищ, 8–10 человек, получили профессию каменщика. Мы учреждаем акционерное общество и сорок процентов акций отдаем им. То есть закладываем подобие народного предприятия. Чтобы парень не на рынок труда был выброшен, где его каждый начинает обкрадывать, а работал на себя, в своей артели, как это раньше называлось. Естественно, под началом опытного наставника. Мы уже десять таких обществ организовали. Месяц назад пригласил ребят поговорить: «Ну, как у вас, что?», и вижу — у них глаза горят. А по схеме «я — хозяин, а ты — батрак наемный» хорошей работы не добьешься.

культура: Но хозяин — это обязательное условие для того, чтобы дело двигалось. Должен быть крепкий хозяин — и на предприятии, и в области, и в стране.
Савченко: Хозяин — тот, кто выстроил систему управления, при которой всем интересно самореализовываться. Чтобы не попки вокруг были «чего изволите», а товарищи, соработники. У меня на столе в кабинете табличка: «Приказывай без наглости, подчиняйся без унижения».

культура: Когда бизнесмены ремонтируют дороги, разбиваемые их же фурами; когда крупнейшие животноводы области собираются в Фонд развития классического музыкального искусства, привозят Хворостовского да еще и сами на концерт в бабочках приходят — их ведь для этого надо, как говорится, нагнуть?
Савченко: Зачем же гнуть?

культура: А как Вы это называете? 
Савченко: Давать рекомендации, хорошие советы, месседжи посылать... Увлекать надо людей, а не гнуть. Если гнешь, они и сломаться могут. Все нужно делать с любовью. 

культура: Двадцать лет управляете областью с любовью?
Савченко: На днях будет уже 21 год. Наверное... Стараюсь... А как иначе управлять? Хотелось бы еще — с мудростью. Мудрости у нас не хватало во все времена.

культура: Либеральная пресса утверждает, что в Белгородской области правит диктатор. Диктатура, построенная на любви, — новый стиль руководства?
Савченко: Про вас ведь в интернете много чего пишут? Так и про меня. Миф создали — «диктатура». Я считаю: первое — я не должен мешать тем, кто правильно развивается. А кто хочет выйти за периметр норм и приличий, тех надо поправлять. Вот вам и весь стиль. 

культура: Ну, сколько могла заметить, местные чиновники Вас заметно побаиваются. Некоторые — прямо «трясогузки»...
Савченко: Это они перед посторонним человеком. А вообще трясется тот, кто не способен творить.

культура: То есть Вам можно встречное мнение высказывать? Предложить свой вариант решения проблемы, проявить инициативу? Никаких репрессий не последует?
Савченко: Я только за, и сам всех на это постоянно провоцирую. Кстати, мы — одна из немногих областей, где введена новая парадигма управления — проектный менеджмент.

культура: То есть когда управляют не целым направлением, а конкретным делом? 
Савченко: Да. Скажем, строим мы перинатальный центр. Сразу возникает идея полностью изменить систему родовспоможения. Чтобы женщина уже на третьем месяце попадала к тому врачу, который впоследствии будет принимать ее ребенка. Чтобы она могла в любое время с этим врачом связаться, особенно если это первая беременность и она боится. Затем еще какое-то время после родов он ее опекает и передает участковому врачу-педиатру. Чтобы стрессов не было и связанных с этим болезней ни у матери, ни у ребенка. У нас в стране пока эта система нечеловеколюбивая. Будем исправлять.

Руководитель проекта собирает тех, кто ему необходим, из разных департаментов — и вперед. Я вам рассказал про социальный проект. Есть экономические — по реализации программы производства овощей, фруктов, по аквакультуре, свиноводству...

культура: В частности, «яблочные векселя»...
Савченко: Да. Ты купил такой вексель за полтора-два миллиона рублей. В течение 5–8 лет возвращаешь свои деньги с процентами — 5 процентов годовых. А потом начинаешь ежегодно получать сумму, равную стоимости пяти тонн яблок, — в оптовых ценах, конечно. На сегодня это примерно 125 тысяч рублей в год, а лет через десять будет гораздо больше. 

Есть у нас проект «Зеленая столица», направленный на создание экологически чистого пространства, новой среды обитания. Ведь среда обитания — это мощнейший культурный фактор. Когда человек ходит по зеленым улицам, живет в красивом доме, — это уже другой человек.

Цель, миссия, Промысел

культура: В Ваших выступлениях часто встречаются слова «совесть» и «справедливость». Последние годы, даже десятилетия, россиянам внушали: по совести живут только лузеры. Пример Белгородчины, однако, доказывает, что жизнь по законам — Божеским и человеческим — может привести к успеху. К реальному успеху, очевидному, имеющему материальное воплощение.
Савченко: Что такое совесть? Это ум души. Все, что ты делаешь, ты оцениваешь не только рационально, логически, но и по тому, как душа к этому относится. Если что-то сделал, а на душе муторно, значит, ошибся. Любое действие, любое решение надо пропускать через душу. Это в итоге, пусть не сразу, даст позитивные результаты. А если успех сразу, мгновенно — это от других сил, не от Неба...

культура: Когда Вы поняли, что являетесь верующим человеком? 
Савченко: Как-то не задумывался об этом. Мать моя молилась, крестила меня втайне от отца, хотя и не помню, как это было. Иконка у нее была... Я с детства считал, что все это данность, и не надо ее подвергать сомнению. 

культура: Но Вы же были членом партии?
Савченко: Конечно. Да еще каким активным! По глупости даже с баптистами боролись. Мол, это сектанты, нечто деструктивное, страшное... А сейчас мы видим, что баптисты — это просто ветвь христианства. 

культура: Вы человек религиозно и конфессионально терпимый? 
Савченко: Абсолютно. Я исхожу из того, что Бог един. Вы же читали Даниила Андреева, «Розу мира»? Рано или поздно мы придем к Розе мира. Только в этом спасение человечества. Иначе — катастрофа. 

культура: Однако храмы на территории области — на 99,9% православные? 
Савченко: По-моему, на все сто. Мы — каноническая территория Русской православной церкви. Задача власти — сохранять традиционный уклад во всем, в том числе и в этом.

культура: Где-то, говорят, у вас есть мечеть.
Савченко: Молельная комната. И на Прохоровском поле мы поставили куб, где молятся мусульмане...

культура: Что в высшей степени правильно — в Прохоровском сражении погибали за Родину воины всех национальностей и вероисповеданий... И все-таки, почему ваш регион не привлекателен для мигрантов? Их здесь совсем не видно.
Савченко: Потому что мы понимаем: рано или поздно из кратковременной экономической выгоды возникнет социальная проблема. Вернее, целый букет проблем.

культура: А как Вы относитесь к идее подредактировать Конституцию и вписать туда русских, если не как титульную нацию, то хотя бы как государствообразующий народ?
Савченко: Положительно отношусь. Сегодня все наши национальные меньшинства прекрасно понимают: они существуют до тех пор, пока существует русский народ. Они заинтересованы в русских больше, чем сами русские. Я украинец по национальности, у меня и папа, и мама — с Сумщины. Но родился в Белгородской области, и по языку, культуре, системе взглядов я такой же русский, как и все остальные. 

культура: На Белгородчине чуть ли не каждый месяц новый храм освящают. Для Вас это дело совести или политики?
Савченко: Лет 20–30 назад для меня не было зрелища более ужасного, чем разрушенный храм. Просто чувствуешь кровоточащую рану в душе! Верующий ты или не верующий, но это часть культуры, часть жизни наших предков. А мы вот так просто растоптали их память. Для меня самым главным было — восстановить разрушенное. Потому что, если дети видят из школьного окна развалины храма, бурьян на крыше, из них никогда не вырастут нормальные люди. Надо, чтобы они видели купол, кресты, чтобы звон шел.

культура: Востребованы эти храмы?
Савченко: Конечно. Приходы в каждом селе. Массу обращений получаем: постройте и нам, пожалуйста, храм! Там, где они раньше были, мы практически все восстановили.

Храм — ведь это что? Храм — пограничный столб нашей канонической территории, нашей веры. Если этих пограничных столбов не будет, появятся другие. Вакуума не бывает.

К Богу можно приходить и без храма, я считаю. Можно молиться в сосновом бору, Бог тебя услышит. Но храм — это внешнее проявление нашей внутренней веры.

культура: Еще два слова из Вашего официального лексикона  — не типичного для чиновников, прямо скажем, — «цель» и «миссия». В чем они для Вас заключаются?
Савченко: Миссия выше цели. Когда ты уже в возрасте, начинаешь задумываться о вечных ценностях.

культура: А поконкретнее? Чего Вы хотите? Чтобы спустя много лет народ Вас добрым словом поминал?
Савченко: Спустя много лет, когда придет пора уходить из этого мира, главное — чтобы я ТАМ был принят. Потому что там — жизнь вечная. А смерть — просто переход из одного состояния в другое. Вот о чем надо чаще думать...

Целей много. Цель — это повышение качества жизни тех людей, за которых ты ответственен. Разнообразные краткосрочные задачи. А миссия для меня — чтобы было больше добра, больше света на этой территории, меньше зла. 

культура: Вы «меньше зла» какими инструментами меряете?
Савченко: По собственным ощущениям, по отношению людей. В конце концов, по рейтингу.

культура: Какой у Вас сейчас рейтинг? 
Савченко: Примерно 60.

культура: То есть почти половина жителей области Вами недовольна?
Савченко: И очень хорошо. Сто процентов быть не должно. Сто процентов — это страшно. Тут уже надо задуматься, почему тебя так любят. И поддерживать стопроцентный рейтинг, знаете, как приходится?.. Идеальный рейтинг — 50 процентов.

культура: Для «диктатора» у Вас странная логика... А скажите, в 1993 году Вы были человеком примерно тех же убеждений? Так же относились к земле, к селу, к вере?
Савченко: Абсолютно.

культура: Но в те времена подобных людей на высокие должности не назначали. Как Вам удалось стать губернатором?
Савченко: На первый взгляд, комбинация случайных совпадений. Правда, потом, когда все переосмысливаешь, понимаешь, что это Промысел Божий.

культура: То есть Вас назначили не благодаря, а вопреки?
Савченко: Ну, были какие-то личные моменты. Не хочу их предавать гласности. Просто определенные отношения с людьми, которые в то время принимали решения. Но тем не менее, анализируя, почему у меня сложились с ними такие отношения — причем не долговременные, я понимаю, что все это было промыслительно.

Ленин, Сталин, СССР

культура: По первому впечатлению, в Белгородской области очень удачно сочетается наследие российское и советское. Нет противоречий. Я бы даже сказала, что Белгородчина под Вашим руководством — это СССР в идеале. Страна, которой никогда не существовало. Такой небесный Советский Союз. С возвращенным православием, с воплощаемой на деле социальной справедливостью, с реальным благополучием простого труженика... При этом в Белгороде — в отличие от большинства российских городов — улицы Ленина больше нет, ее переименовали. 
Савченко: И памятник убрали. Ночью.

культура: А не боялись обидеть людей, которым советское прошлое дорого?
Савченко: Оно и мне по-своему дорого. Я родился в той среде, она меня воспитала, дала образование, я ей обязан всем, что имел тогда и что сейчас имею. Но сегодня-то среда другая. И полнота информации другая. Мы же теперь понимаем, кем был Ленин, что он сделал со страной. Почему надо его именем улицы называть? Почему он должен лежать в Мавзолее? 

культура: Вы сторонник захоронения? 
Савченко: Я постоянно повторяю: многое можно Борису Николаевичу простить, но почему он в последний день, когда вышел в эфир и попросил у людей прощения, не перевернул страницу? Надо было в ту же ночь вынести Ленина и похоронить. Пришел Владимир Владимирович — а Ленина нет. 

культура: Но для кого-то это стало бы личной трагедией. Инфаркты, инсульты...
Савченко: Какой там трагедией? Он же не святой, и это не мощи, а просто тело, которое излучает такую злобу, такая негативная энергия от него идет...

культура: Вы всегда все понимали про Ленина?
Савченко: Нет, конечно.

культура: Мне-то интереснее, как Вы относитесь к Иосифу Виссарионовичу... 
Савченко: Страшно плохо отношусь. Человек, который столько народа уничтожил...

культура: А такую страну построил — не важно?
Савченко: У меня к нему и личные счеты. Я не знаю, где могилы моих дедушек и бабушек — все были раскулачены. Уже будучи губернатором, посылал запросы в органы безопасности — в Сумы, в Белгород, в Харьков. Ничего. Исчезли люди, будто и не было.

культура: Заслуженный «диктатор» Российской Федерации ненавидит Сталина... Как же мало о Вас знают за пределами области.
Савченко: Меня это устраивает. Мифы должны быть. С ними жить проще.

культура: Даже я, честно говоря, представляла Вас более властным, жестким, прямолинейным.
Савченко: Да я властный, когда вижу, что что-то неправильно сделано. Видите — тротуар новый, а уже яма...

культура: Нам бы ваши очаровательные проблемы: где-то храм вечером не подсвечен, где-то травка подстрижена не по стандарту...
Савченко: Дьявол — он в мелочах. Сегодня ты храм не подсветил, завтра что-то еще не так сделаешь. Одно за другое цепляется, и поехали. Самое страшное оружие русского человека — это бардак. Берем врасплох нашей непредсказуемостью. 

культура: И Вы хотите лишить русских людей их главного оружия? 
Савченко: Пора с этим заканчивать. Надо жить в системном, прогнозируемом, культурном обществе. 

культура: Приняв за образец что именно? Европу?
Савченко: Если я больше недели провожу за рубежом, на Западе, скука страшная меня охватывает. Хочется быстрее вернуться на родину, выпить стакан водки и душой отдохнуть. Там однообразие. Нам оно не нужно. Вот украинцы с ума сошли: хотим в Европу! Да живите вы своей — украинской — жизнью. Россия должна собственные достоинства развивать, укреплять. Бардак, авось-небось — отбросить. И вспомнить, какими ценностями мы всегда жили: человек чести, человек слова, человек труда.

культура: Позвольте еще один отвлеченный вопрос. На Ваш взгляд, по какой причине рухнули две империи — Российская и советская?
Савченко: Из-за невнимания верхов к народу. Да, наверное, и не без Промысла. Господь нас ведет к свету, а в Российской империи свет закончился. Первыми народ священников стал уничтожать. Ценность отношения человека с Богом опустилась ниже плинтуса в царской России — уж не знаю, по какой причине, по совокупности причин. А в Советском Союзе произошло вырождение элиты. Насильственное во многом. Помню, году в 1980-м, я тогда в одном районе работал зампредседателя райисполкома, приезжает к нам завотделом обкома по сельскому хозяйству — Богомолов Александр Павлович. Человек умнейший, солидный. «Жень, — говорит, — если Леонид Ильич еще пять лет поправит, мы все сопьемся и сдохнем...» Уже никто ни о чем не думал, о руководителе судили по тому, как он встречает, как тосты произносит. Может, Вы это время не захватили... 

культура: Я ребенком была и, естественно, вспоминаю брежневскую эпоху с нежностью.
Савченко: Ну вот. А я тогда видел, насколько все прогнило.

Элита, Гришковец, мат

культура: Как сегодня сформировать качественную элиту, а главное — удержать ее от загнивания? Насколько россияне верят президенту, настолько же ясно они видят, что «верхи» составлены преимущественно из персонажей вчерашнего дня — неискренних, фальшивых, корыстолюбивых. Исключения всем известны, их по пальцам можно пересчитать.
Савченко: В формировании элиты — исключительная роль первых лиц. Постепенно создавая вокруг себя атмосферу ответственности, составишь и круг ответственных людей. Людей, которые знают Россию, переживают за нее. К интеллигенции надо прислушиваться. Она всегда немножко в таких... искрящих отношениях с властью. И ее надо поддерживать. Настоящей оппозицией в любом социуме должна быть интеллигенция.

культура: То есть Акунин с Макаревичем могут дальше дуть до горы?
Савченко: Интеллигенция — это не обязательно деятели культуры. Интеллигенцией может быть учитель, рабочий. Помните, было выражение «рабочая аристократия»? Надо из простых людей формировать новую аристократию России. 

культура: В Ваших выступлениях напрямую связываются вопросы культуры и нравственности — это даже по нынешним временам большая редкость.
Савченко: А разве может культура быть безнравственной? 

культура: На каждом шагу.
Савченко: Так это не культура, это псевдокультура. Когда не только роднички в твоей душе не раскрыли, лучшее, светлое тебе не показали, но словно ты в грязи извалялся... Я лет десять назад пошел в Москве в «Ленком» со своими детьми. Забыл уже, как спектакль назывался. Янковский играл. Нецензурщина на нецензурщине. Мы встали и ушли.

культура: Видимо, это был «Шут Балакирев»... Предположим, сегодня Вам предлагают: «Хотите, приедет «Ленком» на гастроли? Привезет премьеру «Бориса Годунова», где Пимен — тюремный наркоман и вырезает летопись на спине сокамерника?» Вы хотите, чтобы жители Белгородчины это видели?
Савченко: Да пусть приезжают! Тут случайно выяснилось, что я, оказывается, выступление Гришковца запретил. Хотя даже не знал о его существовании до тех пор, пока об этом не раструбили.

культура: Так что за история была с Гришковцом?
Савченко: Ему отказали на уровне какого-то клерка, а «доброжелатели» преподнесли, будто это указание самого губернатора.

культура: Но в принципе Вы за то, чтобы Ваши подчиненные фильтровали культурный продукт?
Савченко: На самом верху надо фильтровать. Там, где вы заседаете, в президентском Совете.

культура: Согласна с Вами абсолютно. К сожалению, механизмов у нас пока нет.
Савченко: Должны появиться механизмы. А мы на местах — ну что? Пространство культуры — или псевдокультуры — так или иначе сформировано. Начнешь кого-то пускать — не пускать, только хуже сделаешь. Запретный плод... Мы можем влиять на мнение общественности, поддерживать некую чистоту, чтобы какие-то критерии у людей были. Но когда говорят: «Савченко запретил», это значит, не Савченко запретил, а неумный чиновник на меня сослался.

культура: Знаю, что в Белгородской области введены штрафы за ненормативную лексику. Не работает ли этот запрет от противного: «А вот назло буду материться!»?
Савченко: Нет. Смысл в том, чтобы запреты соответствовали общей картине. Если мы будем запрещать мат...

культура: Или курение...
Савченко: И при этом не строить дороги, не решать проблемы ЖКХ, то есть давать постоянные поводы для возмущения, ничего, кроме протеста, не вызовем. А если люди видят, что власть для них что-то конкретное делает, тогда и восприятие другое. Зачем в красивом ухоженном городе или селе материться?

Преемник, «Макдоналдс», число Бога

культура: Хочу Вам одну историю рассказать. Лет пять назад, когда в Москве свирепствовала либеральная диктатура и казалось, ничто не изменится, надежды нет, я, коренная москвичка, все чаще думала: «Надо ехать...» Но не туда, куда креаклы наши бегут. Первой точкой возможной «эмиграции» у меня значился Белгород. «Поеду к Савченко, предложу себя в качестве журналиста, редактора, хоть среди здоровых людей поживу...»
Савченко: Так какие проблемы? Будем очень рады.

культура: Ну, теперь-то мы и в Москве победили. Так что лучше Вы к нам. Наверняка периодически зовут в центр на руководящие должности? Как избегаете соблазна? Или для Вас это не соблазн?
Савченко: Три раза звали. Но предъявите мне хоть одного губернатора, который состоялся во власти. Вот Боря Немцов — талантливейший человек...

культура: Неужели? А какого рода у него таланты?
Савченко: Человек мыслит оригинально. Правда, влез в политическую борьбу, уперся. А если бы его энергию направить в нужное русло, столько пользы мог бы стране принести...

культура: Сомневаюсь. Зато Вы бы сколько могли!
Савченко: Давно сказано: лучше быть первым на деревне, чем вторым в городе.

культура: Вы не амбициозны или у Вас какие-то особые амбиции? Какие вещи по жизни Вас «греют»? Что доставляет удовольствие?
Савченко: Вот смотрите — проехал человек, и его не трясет, дорога качественная, освещена. Ему хорошо. И меня это «греет».

культура: Но вдруг бы удалось распространить свой опыт в масштабах страны?
Савченко: Мой масштаб сегодня — вот такой. Может, что-то и получилось бы. А может, нет. Если не уверен — зачем туда идти? И потом, существует привязанность к земле. Я ее вибрации чувствую...

культура: У Вас впереди еще сколько лет нынешнего губернаторского срока?
Савченко: Три года.

культура: Если не секрет, что дальше?
Савченко: Мне будет уже 67... Посмотрим. Если чувствуешь, что доверие не теряется, одно решение принимаешь. А если пойму, что люди от меня устали, то, конечно, надо уходить. Без всяких там терзаний, истерик, только с благодарностью — спасибо людям и Всевышнему, что была такая возможность...

культура: А проблема преемника, всегда остро стоящая для сильных лидеров?
Савченко: Считаю, сегодня десяток людей есть в Белгородской области, которые годятся в преемники.

культура: Они Вами воспитаны и подготовлены?
Савченко: Временем нашим.

культура: Время везде одинаковое, а дела в регионах идут по-разному.
Савченко: Не возьму на себя смелость сказать, что это я их воспитал. Они сами себя воспитали.

культура: ...Что за наглецы на дороге Вас подрезают, сигналят?! Один автомобиль не могут запомнить?!
Савченко: Это хорошо, что он меня поправляет. А номер какой — посмотрите, число Бога, три девятки...

культура: Ага! Число «братка», который купил номера в ГИБДД!
Савченко: Да, за три тысячи долларов купил... Но я никогда не скажу: «Найти, наказать!»

культура: Что-то здесь все меньше похоже на Северную Корею... Евгений Степанович, а Вы для народа насколько доступный человек? Как с Вами обратную связь поддерживать?
Савченко: У меня приемный день есть, можно записаться.

культура: Вопросы в основном хозяйственные? Как на «Прямой линии» с президентом? Там крышу починить, тут качели во дворе поставить...
Савченко: Чаще всего просят построить — школу, детский сад, дом культуры, спортивную площадку... Люди понимают, что конечный пункт принятия решений по всем объектам капитального строительства — это я.

культура: Среди мифов о Вас есть и такой: якобы Вы не допустили в область «Макдоналдс». И вот с удивлением наблюдаю по дороге «Макдоналдсы». Их немного, но они есть.
Савченко: Более того: сейчас, когда на них повсеместно пошли гонения, я сказал своим замам: никаких проверок и оргвыводов по политическим мотивам. Если все нормально, пусть работают.

культура: Вы вроде бы не из тех, кто должен поощрять заморский некачественный фастфуд.
Савченко: Не думаю, что он менее качественный, чем наш. Фастфуды все вредные. «Макдоналдс» привнес к нам сетевую культуру, культуру обслуживания, почему я должен быть против? Я смотрю, как наши рестораны налоги платят и как — «Макдоналдс». У них в три — пять раз выше показатели. Наши умеют прятаться, а у этих чисто...

культура: Да-ааа... Демократия на грани фантастики. О Вас, похоже, ни слова правды не написано за 21 год.
Савченко: Тот образ меня устраивал. А вы теперь развенчаете все мифы своим интервью, и я, как голый король, останусь!

культура: Зигзаги — полезная вещь: зигзагом заяц идет, чтобы не подстрелили... А не знаете ли случайно: есть у Вас в народе прозвище какое-нибудь? Чиновники называют Вас «папой», а простые люди? Степаныч? Хозяин?..
Савченко: Либо то, либо другое. Либо Батькой, как Лукашенко...

культура: «Титул» Батьки Вам нравится?
Савченко: Честно говоря, я себя во многом ребенком чувствую. И стесняюсь, когда меня Батькой называют.

культура: Что значит — чувствуете себя ребенком?
Савченко: Это такое восприятие мира. Всегда с удивлением.