Не высший бал
24.04.2018
В Большой театр вернулся вердиевский «Бал-маскарад».
Эта опера обосновалась на главной сцене страны весьма поздно. Два дореволюционных обращения в конце XIX века особого следа в истории театра не оставили, ибо те постановки прошли считанное число раз — даже несмотря на то, что в них пели такие звезды императорской сцены, как Мария Дейша-Сионицкая, Антон Барцал и Павел Хохлов. Всерьез «Бал-маскарад» облюбовал подмостки Большого только в 1979-м — спектакль Семена Штейна в живописных декорациях Николая Бенуа не сходил со сцены четверть века, в нем певали все великие голоса поздней советской эпохи, а состав Соткилава — Касрашвили — Мазурок — Образцова стал по-настоящему эталонным. И вот теперь театр решил вновь обратиться к этой романтичной опере Верди, однако новый «Бал-маскарад» разительно отличается от прежнего.
Советская версия была славна прежде всего россыпью больших и выразительных голосов. В нынешней премьере штатные солисты поют лишь моржовые партии — исключение составляет Нина Минасян (паж Оскар), которая оказывается вокальным лидером премьерного состава. Ставка же сделана, как заведено в Большом в последние годы, на приглашенных звезд, чье сияние зачастую весьма сомнительно.
Болгарская меццо Надя Крастева десять лет назад буквально заворожила Москву в партии Кармен (премьера версии Дэвида Паунтни), хотя контральтовая Ульрика ей объективно низковата. Артистка обладает магией сценического бытия, созданный ею не вокальный, но драматический образ полубезумной пророчицы производит должное впечатление. У кавалеров с харизмой гораздо хуже. Болгарский баритон Владимир Стоянов, в прошлом десятилетии представший в российской столице в образе Грязного из «Царской невесты» (проект Владимира Федосеева), сегодня звучит уже не столь мощно, хотя в целом техника осталась на высоте, что и позволяет преодолевать сложности партии Ренато. Однако с актерской точки зрения его герой мелок и одномерен. Еще менее интересен итальянский тенор Джорджо Берруджи — голос не масштабный и не яркий, он с трудом справляется с акустикой Исторической сцены, хотя технически, в общем-то, подкован: ему бы зал покомпактнее, возможно, тогда бы его граф Ричард и прозвучал достойно. С примадонной дело обстоит совсем плохо: Оксана Дыка (Амелия) обладает голосом сильным, но пронзительным и неприятным, ее визгливая агрессивная манера с неточным интонированием откровенно портила и без того не слишком радостный вокальный небосклон.
Не спасали положение и качественный звук оркестра и хора. Тем более что прочтение итальянского маэстро Джакомо Сагрипанти трудно назвать интерпретацией — скорее, добротное капельмейстерство, ловкое собирание воедино мозаичной по оркестровым задачам партитуры.
«Бал-маскарад» — вещь достаточно популярная, каждая ее мелодия на слуху, поэтому браться за такой материал стоит, лишь имея первоклассные певческие силы. Особенно если учесть, что еще всем памятно, как эта опера звучала в прежней постановке. Если у Большого нет возможностей приглашать действительно выдающихся исполнителей на главные партии, то не проще ли задействовать силы собственной труппы, львиная доля которой простаивает без дела или ездит по контрактам в другие театры России, ближнего и дальнего зарубежья? Ведь есть певцы разных поколений, способные озвучить этот опус, ну, как минимум не хуже того, что мы услышали на премьере.
Новый «Бал-маскарад» не убеждает и как спектакль. Да и трудно ожидать адекватного прочтения от режиссера, который открыто декларирует свою нелюбовь к романтизму, Верди и опере вообще. Среди кумиров Давиде Ливерморе — барокко, джаз, рок, итальянская эстрада, музыкальная литература для виолы да гамба, на которой он учится играть, — набор гурманский, но, как говорится, не по теме. Поэтому неудивительно, что он предложил надуманную концепцию — втиснуть романтическую мелодраму в тревожные миры Альфреда Хичкока, сделать из вполне понятного любовного треугольника саспенс и хоррор. Америка 1950-х, черно-белый стиль нуар, эффектный видеоряд с обилием машущего черными крылами воронья — в центре сцены доминирует полупрозрачное огромное здание в колониальном стиле с портиком и колоннами. Изобретательно сделана сцена Ульрики, намекающая на цивилизационное противостояние Америки и Китая, интересен свет Антонио Кастро, органичны в избранной стилистике костюмы Марианы Фракассо. Однако миры Хичкока плохо ложатся на взволнованную, страстную музыку Верди, а когда кружащие птицы стихают, как и прочие спецэффекты, в центре внимания все равно неминуемо оказываются артисты-вокалисты, чье исполнение, увы, очень среднего качества.
Фото на анонсе: Дамир Юсупов