29.03.2016

Вызволение Пальмиры — ​одно из самых радостных событий в мировой истории за последние десятилетия. Это символ надежды на то, что волна варварства и одичания не накроет планету с головой.

Пальмира — ​важнейший памятник древности, сохранившийся для современного человека. В ряду с ней находятся разве что египетские пирамиды, храмы в Луксоре, античные развалины Рима и Афин да мрамор Олимпии. Жемчужина в пустыне, возникшая на перепутье караванных маршрутов между Европой и Персией, поражала архитектурной избыточностью и в то же время строгостью линий. Величественная колоннада вдоль центральной улицы вдохновляла зодчих. И не случайно, что Петра творенье наши предки нарекли «Северной Пальмирой». Впервые это сравнение применил в 1793-м экономист А. К. Шторх в «Картине Санкт-Петербурга», и оно оказалось куда более точным, нежели «Северная Венеция». Если сопоставление с последней шло по внешнему признаку, — ​город на воде, каналы, то с Пальмирой по сущности — ​правильность и стройность, впечатляющие перспективы и отмеренная вкусом роскошь. В далеких сирийских песках, на стыке Востока и эллинизма, среди обширных равнин и величественных форм черпала вдохновение русская архитектура. И до самой хрущевской «кампании по борьбе с излишествами» наши города жили среди этих античных конфигураций.

Есть несомненный символизм в том, что, когда древняя Пальмира попала в руки варваров и они начали ее разрушать, именно люди из Пальмиры Северной пришли на помощь. Роль наших Вооруженных сил в планировании и осуществлении операции огромна — ​бок о бок с сирийцами и ливанцами сражались летчики и спецназовцы. Ни в коем случае нельзя преуменьшать и значение советников-штабистов. И, безусловно, именно русскому оружию Пальмира обязана скорым освобождением.

Весь мир увидел невероятное мужество и профессионализм наших воинов. Из уст в уста, из газеты в газету передается быль о подвиге русского спецназовца, окруженного боевиками и вызвавшего огонь на себя. Нигде точное наведение не имело такого значения, как в Пальмире, — ​иначе бомбы могли бы упасть на памятники древности. Поступок Александра Прохоренко стал подвигом и во имя культуры. Своей геройской гибелью он словно ответил всем потенциальным коллаборационистам, ищущим себе всевозможные возвышенные оправдания. Ради сохранения нескольких полотен и статуй глупо капитулировать. За спасение великого наследия предков надо биться насмерть…

Все, у кого есть хоть немного совести и здравого смысла, признают и победу сирийской армии, и решающий вклад Москвы. Президента США Обаму и английского премьера Кэмерона, посмевших в этом усомниться, собственная же пресса (отдадим ей должное) подвергла обструкции…

Мы привыкли укорять наших правителей, и порой справедливо, за ненужные конфликты, в которые страна влезала далеко за своими пределами. Приходилось слышать подобные оценки и минувшей осенью. Конечно же, ситуация в Донбассе касается нас куда больше, нежели Ближний Восток. Но все-таки сирийскую войну нельзя отнести к числу бесполезных. И вызволение Пальмиры — ​тому доказательство.

Это замечательное событие в политической и культурной истории мира. Заслуженный предмет национальной гордости, сделавший бы честь любому государству и армии. Однако теперь это именно наша гордость и наш успех. Говоря по-простому, «звездочка на фюзеляж».

И она особенно важна сегодня, когда на Западе все громче звучат возражения против авантюрной русофобской политики, когда Дональд Трамп называет НАТО бессмысленной организацией и задает американцам вопрос: чего ради им злить Россию на Украине, вместо того чтобы сражаться рука об руку с ней против террористов? В этот момент наше громкое достижение в борьбе с черным халифатом — ​ровно то, что требуется для скорейшего отрезвления западных народов. Добиться славной победы большим подвигом и малой кровью — ​то, что было нужно здесь и сейчас.

Мы освободили древнюю Пальмиру. Мы ее разминируем. И мы будем рады участвовать в восстановлении. Подобные планы Владимир Путин обсудил по телефону с гендиректором ЮНЕСКО Ириной Боковой. В конечном счете, как напомнил Башар Асад, Пальмира не первый раз разрушается — ​и тем не менее остается средоточием красоты. Самый страшный ущерб нанес римский император Аврелиан, боровшийся с «пальмирскими сепаратистами» и в 273 году уничтоживший город практически до основания. По сравнению с воинственным цезарем исламисты «похозяйствовали» весьма скромно, хотя и чувствительно. Боевики взорвали два языческих храма и знаменитую на весь мир арку. Последнее невозможно объяснить даже религиозным фанатизмом — ​чистое изуверство и садизм. Однако все это реально восстановить, и, полагаю, вклад России окажется заметным.

А еще где-то чуть в стороне от древней жемчужины имеет смысл возвести маленький «новодел» — ​триумфальную колонну в честь освободителей. С надписями на арабском, русском, персидском и латыни, чтобы археологи будущего гадали, к какой эпохе относится этот памятник, и спорили: являются ли Римская и Русская империя одним и тем же великим государством? Ведь даже на картах их территории соприкасаются в Крыму, а в письменных источниках Москва именуется Третьим Римом. А теперь вот еще и загадочная колонна…

Русские — ​это те, кто приходит и берет под охрану древние города. Мы вернули Херсонес и Пантикапей, отбили Пальмиру, обороним Ольвию и «Южную Пальмиру» — ​Одессу. А если придется, защитим и Виндобону, и Сирмий, и Колонию Клавдия, и Лютецию Паризиорум, и даже Лондиниум и Эборакум. Хотя из последних ничто не станет нам дороже Горловки, Авдеевки, Славянска и Мариуполя.

Спасая древнюю культуру, мы не пытаемся выслужиться перед «человечеством» и удостоиться похвалы. Мы хотим остаться самими собой. Народом великой истории и цивилизации, чье пространство судьбы покрывает целых три Пальмиры.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции