Наши мертвые нас не оставят в беде

Илья СТУЛОВ, Калининград — Осовец

11.05.2014

Одной из наиболее героических страниц Первой мировой войны стала оборона крепости Осовец. Ее защитники выдержали не только осаду, артобстрелы и бомбежку, но и бесчеловечную немецкую новинку — газовую атаку. Более того, все равно поднялись и обратили неприятеля в бегство. В истории этот подвиг сохранился под именем «атака мертвецов». Корреспондент «Культуры» побывал в легендарной цитадели.


По военной дороге

На трассе за мостом через речку Бобер, уже на территории Польши, километров 50 не доезжая до Белостока, — едва заметный съезд с широкого европейского автобана № 65. Выгоревшая табличка на обочине указывает на конечный пункт четырехчасового путешествия. Мы едем в Осовец — крепость, гарнизон которой так и не выбросил белый флаг перед превосходящими силами противника. Цитадель, где почти столетие назад российские солдаты совершили отчаянный, невероятный подвиг, вошедший в историю как «атака мертвецов».

По обеим сторонам узкой асфальтовой дороги — как немые свидетели тех далеких событий — развороченные бетонные конструкции равелинов и фортов.

— Наши, когда отходили, не оставили германцам ничего, — объясняет причину необычного пейзажа директор Калининградского историко-художественного музея Сергей Якимов. Кандидат исторических наук, капитан 1 ранга более тридцати лет отдал военно-морскому флоту, повидал за время службы многое, но об Осовце говорит, не скрывая дрожи в голосе. — Ни одного снаряда, ни патрона. А комендант крепости генерал-майор Николай Бржозовский перед отходом лично нажал гашетку взрывного устройства, заложенного под его ставкой. Крепость перестала существовать. Вот, одни развалины остались нам на память…

Но подрыв цитадели — это уже финал славной истории российских воинов. Почти год они удерживали важный стратегический объект. Одиннадцать месяцев изматывающих бомбардировок, безжалостных артобстрелов и в довершение — газовая атака, уничтожившая все живое вокруг на площади почти в 160 квадратных километров. Все, кроме неистового духа, запредельной воли. Когда по всем расчетам немецких военных химиков, защитники крепости давно должны были погибнуть, они поднялись и обратили противника в бегство.

Направление главного удара

— К началу Первой мировой крепость находилась на территории Царства Польского, входившего тогда в Российскую империю, — рассказывает «Культуре» бывший хорунжий Войска Польского Мирослав Ворона. — Построили ее в конце XIX века на границе с Восточной Пруссией. Стратегическое значение крепости было огромно: она преграждала неприятелю путь на восток, к Санкт-Петербургу. Обойти ее было нельзя, поскольку вокруг простирались непроходимые болота.

Кроме того, крепость не позволяла немецким войскам, нанеся одновременные удары с севера (тогда территория Германии, ныне Калининградская область) и с юга (Австро-Венгрия, сейчас — Западная Украина и Польша), закрыть «польский мешок», или, как еще говорят, захлопнуть «польскую мышеловку». То есть отрезать вдававшуюся в Германию и Австро-Венгрию территорию Польши, где находилась группировка Российской императорской армии.

Тридцать лет тому назад судьба забросила пана Ворону под Белосток, и с тех пор он прикипел к Осовцу. Недавно выйдя в запас, Мирослав сделал две важные вещи: отрастил шикарные усы и создал общественную организацию «Фортификационные сооружения «Осовца». Более того, вместе со сподвижниками добился разрешения у начальства открыть в одном из четырех фортов крепости, расположенной на территории действующей воинской части, экспозицию, повествующую о событиях Первой мировой.

Музей, состоящий всего из нескольких стендов, оборудован на скромную пенсию хорунжего и пожертвования таких же, как он сам, добровольцев-краеведов. Посетить объект можно только после множества согласований в военных инстанциях Польши.

— Почти сразу же после начала войны германцы предприняли попытку первого штурма крепости, — продолжает хорунжий. — Войска ландвера взяли ее с трех сторон в жесткие клещи и в течение нескольких дней вели массированную артподготовку.

Однако попытка с ходу покорить крепость провалилась. Чтобы охладить наступательный пыл врага, русские саперы подорвали шлюзы на реке Бобер, превратив равнину перед цитаделью в непроходимое болото.

Взятка для коменданта

Словно застывшие слезы, сталактиты украшают подземные лабиринты крепости. Мы пробираемся по тайным ходам и бункерам вслед за нашим экскурсоводом. Анатолий Вап, начальник департамента культуры Подляского воеводства Польской республики, — еще один «заболевший» Осовцом. Когда-то, в студенческие годы, он написал диплом о защите крепости, позже — монографию, сейчас работает над книгой, которую обязательно хочет издать на русском языке. Оставив на время дела воеводства, пан Анатолий выкроил время, чтобы лично показать российским гостям героические руины.

— Вот оттуда по крепости вели огонь две «большие Берты» — самые мощные гаубицы того времени — они могли пробивать бетонные стены, — рассказывает провожатый. — Но артиллеристы Осовца проявили невероятную точность стрельбы — попали прямо в эти орудия и вывели их из строя.

По мнению Анатолия Вапа, все наиболее памятные события в истории Первой мировой связаны с отвагой, смекалкой и доблестью русских воинов.

— Не понимаю, почему вы не пишете об этом в учебниках истории, это же готовые уроки патриотизма, — удивляется польский чиновник. — Например, недалеко отсюда, под Белостоком, после попадания снаряда совершил вынужденную посадку в чистом поле русский самолет. Летчики на плечах протащили подбитую машину более 50 километров до позиций своих войск. А каждый день обороны Осовца — это вообще отдельный подвиг. Педантичные немцы тогда же подсчитали: с февраля по август 1915 года на крепость было сброшено более 400 тысяч бомб и снарядов.

— У писателя Валентина Пикуля в романе «Нечистая сила» (в журнальном издании «У последней черты». — «Культура») приводится такой эпизод: немецкий парламентер предлагает коменданту полмиллиона марок за сдачу крепости, по тем временам сумму астрономическую, — вспоминает Сергей Якимов. — Эпизод реальный, и цифра взята не с потолка: немцы посчитали, что купленного на эти деньги боезапаса им хватит, чтобы взять крепость за два дня. Комендант, естественно, отказался, а русские после этого продержались в цитадели 190 дней.

Русские не сдаются

Летом 1915 года положение русских войск на фронте значительно усложнилось. Германцы были на подступах к Варшаве, появилась реальная возможность захлопнуть «польскую мышеловку», поэтому взятие Осовца стало для немцев важнейшей стратегической задачей. Оценив безнадежность наступлений «в лоб» и даже артобстрелов, противник решился на газовую атаку. В направлении цитадели было развернуто 30 специализированных химических батарей. В успехе намеченного маневра командир 11-й дивизии ландвера генерал-лейтенант Рудольф фон Фрёденберг не сомневался: он точно знал, что в крепости нет ни одного противогаза.

— В годы Первой мировой в качестве основного химического оружия применялся хлор, — говорит Сергей Якимов. — Действие его просто и эффективно в своей жестокости: при соединении газа с влажной средой образуется соляная кислота. Как следствие — ожоги слизистой оболочки глаз, ротовой полости, дыхательных путей. А попадая в легкие, эта отрава прожигает их насквозь.

Дождавшись благоприятного направления ветра и соответствующей атаке погоды, на рассвете 6 августа (24 июля) немцы направили на цитадель 12-метровой высоты волну хлора.

— Согласно архивным свидетельствам, — поясняет Анатолий Вап, — атака накрыла все живое в квадрате восемь на двадцать километров. Выжить в этом аду было практически невозможно. Как утверждают очевидцы, за несколько минут атаки выгорела трава, кроны деревьев, вода в реке стала ярко-зеленой…

Не сомневаясь, что в крепости не осталось ни одной живой души, германское командование дало приказ 18-му полку занять крепость. Экипированные противогазами солдаты ландвера выдвинулись по направлению к цитадели. Немцы были настолько уверены в эффективности газовой атаки, что по причине своей практичности решили даже не демонтировать защитные заграждения из колючей проволоки, выставленные перед каждой линией обороны — мол, еще пригодятся.

— Сейчас можно только догадываться, почему жизнь в Осовце не остановилась полностью, — рассуждает Мирослав Ворона. — Многие солдаты, не имея никаких средств защиты, погибли. Тем не менее, когда немцы вошли в крепость, их ждал по-настоящему мистический сюрприз.

Внезапно на семитысячное войско противника поднялись остатки 13-й роты 226-го Землянского полка. Замотав лица тряпками, с ружьями наперевес, чуть более 60 оставшихся в живых солдат под командованием подпоручика Котлинского пошли в штыковую атаку. Завидев нестройную шеренгу русских и посчитав, что на войну с ними вышли мертвецы, немцы обратились в бегство. Почти сразу же очнулись от хлорного угара артиллеристы дальней батареи и открыли огонь. Ужас германских солдат был настолько неконтролируем, что в панике около тысячи отступающих были затоптаны своими же или погибли на «колючке».

— О той атаке написали все газеты Европы с трепетом и преклонением, именно тогда французская «Фигаро» напечатала слова, ставшие впоследствии крылатыми: «Русские не сдаются!» — рассказывает Якимов.

Примечательно, что эта атака не стала для защитников последним боем. Они еще две недели оставались на позициях, а немцы, не зная обстановку в крепости, не решались на новый штурм. Однако к этому времени наши войска оставили Варшаву и отступили. Наличие осовецкого форпоста потеряло стратегический смысл. 18 августа был отдан приказ оставить цитадель. В организованном порядке были эвакуированы остатки войска, артиллерия, немногочисленное гражданское население крепости. А напоследок, чтобы ничего не осталось врагу, — прощальный взрыв, как салют доблести.

Как утверждают историки, противник пребывал в настолько шоковом состоянии, что даже когда наши солдаты покинули позиции, еще несколько дней не решался приблизиться к руинам.

Вернувшиеся из рая

Цель визита калининградских музейщиков, взявших с собой и автора этих строк, — налаживание культурных связей с польскими коллегами. У политиков не очень получается. После экскурсии по крепости россияне передали польским коллегам ценные исторические реликвии — репродукции фотографий той далекой войны. Мы вглядываемся в лица героических предков — солдат и офицеров, застигнутых неведомым фотографом посреди фронтового быта во время непродолжительных передышек между кровопролитными боями.

— Атака мертвецов… Странное название, шокирующее, — говорит на прощание Анатолий Вап. — Только мне кажется, нет, я уверен: Брестская крепость Второй мировой начиналась именно здесь.

Польский историк прав на все сто. Доблесть защитников Осовца передалась советским солдатам, до последнего патрона оборонявшим Брест. И конечно же, тогда, в августе 1915 года, против ландвера в штыковую атаку шли не мертвецы. Просто русские солдаты на время вернулись из рая, чтобы еще раз послужить Отечеству.

О судьбах участников той героической атаки известно немного. Например, комендант крепости генерал Николай Бржозовский после революции стал одним из лидеров Белого движения, возглавлял оборону Архангельска в 1919 году. Эмигрировал. По данным польских историков, умер в 1920-м от болезни легких.

Выпускник Николаевской инженерной академии Сергей Хмельков, руководивший фортификационными работами в Осовце, наоборот, революцию принял. В красных частях активно применял свои знания на фронтах Гражданской войны, а затем и в Отечественную, которую закончил в звании генерал-лейтенанта. В 1939-м написал книгу об осовецкой крепости. Однако в силу особенностей времени акцент был сделан на инженерную сторону военного искусства. Говорить о героизме солдат Императорской армии время тогда еще не пришло.