Мир без войны
12.05.2016
Сериал Би-би-си «Война и мир», идущий теперь и по нашему телевидению, вызывает разноречивые отклики — от восторга до полного неприятия. Его неизбежно сравнивают с оскароносным фильмом Сергея Бондарчука, обычно к невыгоде британской постановки. На самом деле, мерить два проекта общим аршином невозможно, как мир и войну.
Все картины советского режиссера немного похожи — это настоящий эпический кинематограф: несущиеся массы всадников, съемки с высоты, тонны изведенной пиротехники, масштабные крестные ходы. Традиция Би-би-си столь же легко узнаваема — она восходит к многочисленным экранизациям романов Джейн Остин и сестер Бронте. Основное внимание уделяется структуре социальных связей, ситуациям, героям и характерам. Это драма, причем камерная, куда голос большой истории практически не вторгается. Но зато в этом жанре британцам нет равных.
Поэтому не будем упрекать сериал за то, чего в нем заведомо быть не могло — батальных сцен с привлечением личного состава двух военных округов. И ругать за смешные ошибки, вроде фантастического мундира князя Андрея и прочих странных нарядов в «стиле рюс». Давайте лучше по достоинству оценим то, в чем англичане оказались молодцами.
Прежде всего, фильм совершенно лишен характерной для современного западного кино клюквенной русофобии. Русские предстают как великая европейская нация. Природа, история, города, культура, люди, душевный строй и утонченность отношений — все способно внушить только уважение. Главное — не лезть к нам со своими идеями. В чем очень скоро убеждается Бонапарт: он-то воображал, что несет подданным царя свободу. Но русские крепко стоят за родную землю, обычаи прадедов, и никакой прогрессивный империализм тут не пройдет — вот урок, который вынесет и наш, и, что важнее, западный зритель.
Во-вторых, британцы исправляют главную ошибку Бондарчука. «Война и мир» Би-би-си — фильм о молодых людях. 45-летний Сергей Федорович играл едва разменявшего третий десяток Безухова и подобрал партнеров себе под стать. Между тем роман Толстого — история юношей и девочек, которым суждено многое пережить, найти себя и повзрослеть. Это ощущение великолепно передано усилиями Пола Дано. Его Пьер прямо на наших глазах вырастает из своей песочницы.
В свою очередь, Лили Джеймс, одновременно с постановкой Толстого сыгравшая в экзотической пародии «Гордость и предубеждение и зомби», выступает этаким связующим звеном двух литературных миров. Она и в самом деле напоминает скорее героиню романов Джейн Остин, нежели Наташу Ростову. Но такой подход позволяет нам по-новому взглянуть на многие привычные со школьной скамьи сцены и персонажей. С них словно снимается патина «соцреалистической» подачи Толстого, ведь в советские времена у героев, назначенных положительными, не могло быть слабостей, недостатков, дурных поступков.
Гораздо более ярким и человечным предстает князь Болконский-старший, не сводящийся к образу старого тирана. Напротив, с семейства Ростовых, традиционно любимого нашими учительницами литературы, слетает флер — видны и легкомысленная безответственность графа, и эгоизм графини, разрушающей жизнь Сони в надежде на выгодную женитьбу Николая.
При этом британцам удалось сохранить главную толстовскую мысль, которую Бондарчук за эпосом о народной войне практически потерял. Народ на деле состоит из семей, живущих по заведенному традиционному порядку, — в данном случае порядку высшего дворянского общества империи. Герои «Войны и мира» непрерывно подчиняются ритуалам: наносят и отдают визиты, собираются на свадьбы и похороны, званые обеды и балы, сватаются, соглашаются и получают отказы. Даже охота или святочные гадания — не исключение, и свобода действий здесь минимальна. Их разговоры — это диалоги, выдержанные в строгих границах. Британцы по понятным причинам этикетную сторону дворянской культуры воспринимают лучше, чем мы сегодня. В подаче Би-би-си впервые понимаешь, почему оскорбительный прием в доме Болконских фактически поставил крест на союзе Наташи и князя Андрея.
И вот это бытие «по правилам», но вопреки сердцу ведет к уничтожению семей, к недостатку истинной любви и чувства жизни. Тут приходит война, сжигающая старый порядок. Она сводит со сцены часть персонажей, зато, пережив французское нашествие, оставшиеся создают новые очаги вечно обновляющегося мира. Этот натурализм Толстого британцы передают даже с легким налетом дарвинизма (хотя Лев Николаевич его яростно отрицал) — невозможно отделаться от ощущения, что в сериале «выбывают» хуже приспособленные, дабы освободить место лучшим.
Больше всех от британской «ревизии» достается, конечно, Элен Курагиной. Авторы сериала дополнили Толстого инцестом, а саму красавицу превратили в интриганку и негодяйку — главное отрицательное лицо, движущее сюжет, — и покончили с ней образом, достойным мадам де Мертей из «Опасных связей». Опозоренная и отвергнутая светом, она залпом выпивает капли, провоцирующие выкидыш, и умирает от последствий. Однако если внимательно прочесть Толстого, то очевидно, что он в более деликатных выражениях пишет о том же самом…
Главное достижение «Войны и мира» по версии Би-би-си — постоянно возникающее желание обратиться к первоисточнику: уточнить детали и узнать подробности, проверить то, что кажется отступлением от оригинала. Поскольку многие не брали роман в руки со школы, а некоторые и тогда читали его наискосок, то уже за одну только эту возможность британские телевизионщики достойны благодарности.
