07.04.2015

Среди ночи раздался звонок. «У тебя все в порядке?» — спрашивает жена. «А что такое?» — «Я только вышла из самолета — и на меня обрушился вал СМС: что случилось с твоим «фейсбуком»? Народ в панике». Вяло тыкаю в кнопочки смартфона и убеждаюсь, что действительно не могу войти. Ладно, думаю, утром разберемся.

Но утром становится не до смеха — я отрезан от социальной сети. И вместе с ней — от основного потока значимых для меня новостей, мнений, от возможности записать новые мысли, а главное — от десятков рабочих контактов: «фейсбук-мессенджер» оказался чрезвычайно удобным средством вести дела. Для журналиста его потеря весьма ощутима. Мозг лихорадочно ищет причины — чуть не уверовал даже в украинский фейк о том, что Цукерберг намерен закрыть свою сеть для россиян. Всех или только тех, кто последовательно выступает против вашингтонского обкома? В любом случае, начинаешь подозревать, что против тебя уже ввели персональные санкции.

В конечном счете дело прояснилось — то ли патриоты майдана, то ли воинствующие ЛГБТ-феминистки, организованно нажаловались на меня руководству сети, помечая как «изображения обнаженного тела» фотографии с флагами Новороссии, плакаты за российский Крым и даже почему-то скан письма сибирской отшельницы Агафьи Лыковой. Вопрос решился в итоге быстро и почти автоматически, хотя санкций за ложный донос правила «фейсбука», увы, не предусматривают.

Но осадок остался. Одновременно со мной, кстати, под «раздачу», возможно, той же самой группы ложных доносчиков попали десятки православных священников (аккаунты именно тех из них, в чьем имени присутствует обозначение сана, начали массово «банить» аккурат с началом Страстной седмицы). Внезапно понимаешь, что твоя жизнь, работа и свобода самовыражения зависят не от Кремля или Роскомнадзора, а от далекой иностранной фирмы, для которой ты никто, хвостик в матрице, но которая, если правительство США решит расширить пресловутые «черные списки», «выпилит» тебя из виртуальной реальности, не задумываясь. Как и любого из твоих соотечественников. Подобным образом уже были лишены международных платежных систем, интернет-магазинов, онлайн-игр жители Крыма…

В том, как Запад уважает свободу слова сторонников России, нашего Крыма и противников киевской хунты, как, впрочем, и всех, кто не «Шарли» (то есть не испытывает эмоции строго по команде западных медиа), мы уже убедились. Ложь, бездоказательная клевета, необъективные репортажи, репрессии против тех, кто осмеливается иметь иную точку зрения.

Вот вам новая история — американская пианистка Валентина Лисица, уроженка Украины, оказалась фактически под запретом на профессию в Канаде из-за публичного неприятия киевского режима. В своем твиттер-аккаунте «Nedoukrainka» (названном так в знак солидарности с жителями Донбасса, которых Яценюк обозвал «недочеловеками»), она рассказывала заокеанским читателям правду о происходящем у нее на родине. И вот, «политкорректность нашла героя»: симфонический оркестр Торонто сообщил Валентине, что Второй концерт Сергея Рахманинова будет играть не она, а некто другой, более ненавидящий страну и народ Рахманинова, а значит, дескать, и более профессиональный.

Более полувека назад Маршалл Маклюэн сформулировал тезис: «medium is message». Нам только кажется, что мы говорим одно и то же об одних и тех же вещах, когда пишем в газете и когда обсуждаем их по радио или телевидению. На самом деле особенности средства коммуникации предопределяют и содержание сказанного. Но сегодня ведущим таковым средством, без сомнения, стали социальные сети.

И вдруг мы понимаем, что многие из нас (прежде всего люди умственного труда) вынуждены по большей части вести дела с помощью иностранных средств сообщения. Даже если отмахнуться от конспирологической версии, будто «фейсбук» — это грандиозная программа по установлению слежки, сам факт, что социальные сети могут, меняя политику в соответствии с законодательством США, диктовать кому, как и о чем можно говорить, а кому вообще ничего нельзя, уже предопределяет содержание наших сообщений. Делает их, скажем так, более лояльными к Империи Добра…

Вместе с развитием социальных сетей мир вернулся к системе карательной цензуры, когда, высказывая то или иное мнение и полагаясь на свободу слова, ты идешь на определенный риск.

Собственного спектра социальных сетей, в которых мы могли бы жить, не опасаясь отключения, у нас по прежнему нет. Купив «Живой журнал», российский капитал попросту его убил. «Вконтакте» — при всей своей популярности у тинейджеров — объективно не подходит для сложных интеллектуальных конструкций. А главное, ни одна отечественная соцсеть не создает для тебя такой плотности среды, чтобы организовывать твое информационное пространство, упростить тайм-менеджмент, расширить жизненную активность.

В результате правительства многих стран мечутся между желанием запретить «тюрьму, которую построил Цукерберг» — из соображений государственной безопасности, и объективной невозможностью запретить новую реальность. Как нельзя уже запретить радио, телевидение или сотовые сети.

У Маклюэна есть еще одна важная мысль. «Медиа», к которым он относит и автомобили, и пишущие машинки, и телефон, и многое другое, — это внешние расширения человека. Так сказать, костыли, которые наш разум берет, когда нагрузка на нервную систему становится чрезмерной. Так дело обстоит и с интернетом — эпоха радио и телевидения готова была создать высокотехнологичного дикаря, обитателя «глобальной деревни». Но дикарь, извините, просто не сможет заниматься той сложной деятельностью, которая позволит поддерживать технологии современного мира. И тогда человеческий гений изобрел интернет — место, где люди обмениваются буквами и текстами, в том числе и весьма заумными. А затем и социальные сети — в которых homo sapiens может создать внешнюю копию себя: не только из фоточек и цветочков, но также из текстов, изречений, цитат и идей. И общаться при помощи этой своей умной копии с внешним миром. Оказалось, вокруг нас больше умных и интересных людей, чем мы могли бы подумать еще два десятилетия назад, равнодушно проезжая мимо друг друга в метро.

Для современного человека социальные сети — почти неизбежность. И тем опаснее, что нити контроля за большинством из них сосредоточены в США. Это инструмент глобального господства, который совсем не слабее ядерного оружия и доллара.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции