Егор ХОЛМОГОРОВ

08.09.2016

В Крыму есть города живые и мертвые. Последние, в свою очередь, делятся на античные, с возвышающимися стройными колоннами, и пещерные, со спрятанными глубоко в рукотворных скальных полостях церквями, оружейнями, зернохранилищами и хлевами.

Мы с моими детьми придумали увлекательную игру — угадай назначение помещения. Вот тянущаяся вдоль темной стены на Чуфут-Кале, выбитая в камне высокая поилка недвусмысленно свидетельствует о том, что здесь держали коров. А сохранившаяся и по сей день фреска XIV века в открытой пещере на Эски-Кермене не дает усомниться: тут была церковь. Правда, не всегда — потом ее превратили в винодавильню с тарпаном. Но фрески на тему евхаристии остались, никем не охраняемые и изрядно поврежденные нынешними вандалами. Ну а этот инопланетный пейзаж с круглыми дырами, ведущими в скальную полость, — зернохранилище. В дыры вставляли огромные глиняные сосуды с зерном.

Из всех богатств и красот Крыма пещерные города, пожалуй, в наибольшей степени поражают воображение. Но добраться до этих чудных россыпей нелегко. Только к Чуфут-Кале, расположенному в черте города Бахчисарая, можно дойти пешком мимо Свято-Успенского монастыря и обширного татарского сувенирного рынка. В Эски-Кермен ведет разбитая дорога, где проще простого повредить шину. А еще таксист вдруг испугается, что его застанет дождь, и высадит вас на полпути. Маршрут на Мангуп пролегает по бездорожью. Владельцы вездеходных уазиков, дерущие с попутчиков немилосердные деньги, не без удовольствия рассказывают, как героев, пытавшихся проехать самостоятельно на «Патриотах», вытаскивали с трактором. От поездки на Тепе-Кермен мы вообще отказались, оценив, что на ту высоту, где находится этот загадочный город горных скотоводов, дети явно не заберутся.

Почему не построить к пещерным цитаделям хорошие дороги — мне непонятно. Наверное, власти переживают, что слишком большой приток туристов будет вреден для памятников, а возможно, просто берегут мелкий бизнес таксистов. В любом случае здесь, в пещерах, ты ощущаешь себя практически наедине с потрясающей природой Крыма.

Хотя надо понимать, что красота пещерных городов — это величие смерти и руин, изящество насекомого, застывшего в янтарной смоле. Сейчас в здешних провалах нет той суеты и запахов, которые сопровождали их при жизни. Ничто не отвлекает от созерцания захватывающих дух пейзажей через «панорамные окна», смотрящие с горных плато.

Однако когда-то эти окна были построены не ради красоты, но ради удобства обзора и контроля местности, а на горы средневековые крымчане забрались прежде всего в целях безопасности. 

Наш солнечный полуостров всегда служил убежищем — еще последние неандертальцы укрывались на нем от окончательного вытеснения сапиенсами. Сюда отошли скифы, разгромленные сарматами, готы, разбитые гуннами, и даже белые, сокрушенные красными. Именно логика убежища и породила пещерные города.

Плоские горные плато, имеющие ограниченное количество подъемов и непроходимые для конных орд, были идеальным спасением для готов и аланов, бывших в VI–XIV веках основными жителями Крыма. Они укрывали от гуннов, болгар, хазар, половцев, татар и других кочевников, колыхавшихся в крымских степях и стремившихся пограбить оседлых соседей. Если на горе находился источник или имелись гарантированные запасы дождевой воды, то возникало поселение.

Иногда говорят, термин «пещерные города» — ошибка. Мол, большая часть помещений были наземными: дворцы, церкви, дома. На Мангупе и по сей день главная достопримечательность — неплохо сохранившиеся ворота и башня поздней византийской эпохи. Мангуп, тогда называвшийся Дори, являлся столицей православного княжества Феодоро, крайнего оплота греческой веры и готского наследия. Когда в декабре 1475-го пушки османов разбили стены крепости, а янычары вырезали всех жителей, над Крымом опустилась долгая темная ночь. Как напоминание о трагедии в руинах крепостных ворот зияет огромная дыра.

Но не будь пещер, эта ночь опустилась бы еще раньше. Много людей вместе с хозяйственными постройками и запасами на плато не разместишь. Горные города были бы непригодными для выживания, если бы крымский известняк не оказался достаточно мягким и не позволял выдалбливать в скалах обширные помещения, включая даже гробницы. Объем доступного пространства увеличился вдвое и даже втрое: поселения земледельцев приобрели должную устойчивость перед лицом кочевников.

Иногда в этом искусстве создания полости в камне удавалось сотворить настоящие шедевры, вроде фантастической «Церкви трех всадников» на Эски-Кермене. Не на вершине, а почти у подножия плато лежит одинокий огромный монолит с дверью, отдаленно напоминающий жилище хоббита. Внутри — церковь с византийской фреской, на которой изображены три небесных воина — святые Георгий Победоносец, Феодор Стратилат и Феодор Тирон. Защитники, актуальные для таврических христиан, находившихся в постоянной опасности. В храме теперь служат, а почти все остальное время он стоит закрытый, так что заглянуть внутрь можно лишь через маленькое окошко.

Судьбы пещерных городов сложились по-разному. Эски-Кермен был, по всей видимости, сметен еще первой волной нашествия монголо-татар — из письменных источников мы о нем ничего не знаем. Мангуп слыл очагом православного сопротивления генуэзцам, татарам и туркам и пал от руки последних. Хотя и позднее какое-то время там жили караимы. Сегодня здесь даже возрождаются православные монастыри.

Но главным центром общины стал Чуфут-Кале. После того как захватившие твердыню татары переселились в соседний Бахчисарай, плато оказалось в полном распоряжении последователей древней восточной веры. В XVII столетии русские послы, приезжая в Крым, прятали свои богатства от разграбления хищными мурзами именно у караимов на Чуфуте. А в XIX веке, как гласят мемориальные таблички в караимских кенасах, тут был Александр I. Последний из городов дожил до середины позапрошлого столетия.

Сейчас над пещерами буйно растет зелень, в гулких помещениях гуляют вихри, и очень важно следить за собой и детьми, чтобы ветер этот не сбросил никого через окна и двери с обрыва. Мертвые города охотно показывают сокровища живым, но не терпят легкомыслия и панибратства.