Валерий ШАМБАРОВ

02.07.2023

Материал опубликован в июньском номере журнала Никиты Михалкова «Свой».

В один из дней смутного 1605 года песнопения Божественной литургии в Успенском соборе оборвал рев множества голосов. В главный храм России вломилась бесноватая толпа с оружием и дрекольем. Пожилой архиерей укрылся в алтаре, но святотатцы ринулись и туда. Выволокли старика, срывая с него облачения. Остервенело избивая, потащили на площадь...

Жертвой нападения стал первый патриарх Всея Руси Иов, над которым издевались не чужеземные захватчики, а православные москвичи. Еще вчера они перед ним падали ниц, теперь же славили с пеной у рта самозваного «царя Дмитрия». Через несколько дней к арестованному иерарху обратился сам «государь», требовал благословить назначение на патриарший престол пришлого грека Игнатия. Невзирая на угрозы, предстоятель наотрез отказался. Ответил: «Яко по ватаге и атаман, по овцам и пастырь». В нищей монашеской рясе его повезли в заточение в Старицкий монастырь...

2 июля наша Церковь чтит память святителя Иова, патриарха Московского и всея Руси.

В 1605-м он вернулся туда, где начинал свой путь — еще не Иовом, а юным Иваном. Проникшийся духом иноческого служения выходец из простых посадских пришел однажды в школу при монастыре, хотя в планы родителей такой поворот никак не входил. Сына они видели своим наследником и уже сосватали ему невесту. Юноша не посмел перечить отцу, однако в день венчания отпросился за советом в монастырь, где умолил архимандрита Германа постричь его в монахи. Зная Ивана, отказать священник не смог. Нарек нового инока в честь Иова Многострадального.

В 1550-е тон в Церкви задавал наставник молодого государя святитель Макарий Московский, венчавший Ивана Васильевича на царство. Этот митрополит, образованнейший человек своей эпохи, положил начало книгопечатанию в стране, канонизировал целый сонм Божьих угодников, выработал правила церковной жизни, создал в России систему образования — в нее-то как раз и входила Старицкая монастырская школа. Наставником Иова стал ученик и постриженик преподобного Иосифа Волоцкого, будущий святитель Герман (Полев).

В те годы родная для молодого монаха Старица была гнездом смутьянов. Мятежником был и здешний князь Андрей. После его смерти продолжили плести заговоры вдова Ефросинья и сын Владимир (двоюродный брат царя). Успенский монастырь их не поддержал, архимандрит Герман в 1553–1554 годы участвовал в следствии и суде над еретиками — родственниками Старицких и их приближенными.

В 1566 году решивший отделить влиятельных крамольников от их подданных царь выменял у князя Владимира его удел, взял в опричнину Старицу, а Успенскую обитель, которую считал собственной опорой в здешних краях, продолжил щедро одаривать. Иов к тому времени в своем духовном восхождении достиг многого, Евангелия и Псалтирь знал наизусть, преуспел в богословии, особо ценя направленный против ересей трактат Иосифа Волоцкого «Просветитель». Обладая зычным, красивым голосом, отличался и редкой кротостью, смирением. Никогда не пил вина, никого не корил, не ругал, всех прощал, а литургию служил ежедневно.

Бывая в Старице, Иван Грозный его отметил, а затем выдвинул в настоятели Успенской обители. В 1571-м перевел в Москву. Возглавляя Симонов и Новоспасский монастыри, архимандрит Иов сопровождал государя в военных походах, поездках по стране, заседал на Соборах, обсуждавших важные государственные вопросы. В 1581 году он был рукоположен в сан епископа Коломенского.

Особенно близко с ним сошелся преемник Ивана Васильевича на троне, кроткий и набожный Федор Иоаннович. Владыка Иов вошел в его близкое окружение, стал архиепископом Ростовским. Однако власть у слабого, болезненного монарха решили перехватить аристократы Мстиславские и Шуйские. Заправляя в Боярской думе, они назначали на ключевые посты своих ставленников. Начались такие же безобразия, как и во время боярского правления при малолетнем Иване IV. Пресек это хищничество шурин царя Борис Годунов. Уличенный в воровстве казначей Василий Головин был приговорен к смерти (государь помиловал, заменил заключением), а готовившего убийство Годунова князя Ивана Мстиславского сослали в монастырь.

В 1586 году аристократы замыслили переворот, собирались заменить царицу Ирину на сестру одного из заговорщиков. Вовлекли в мятеж дворян, купцов, митрополита Дионисия с частью архиереев. Дошло до прямой измены: Андрей Шуйский тайно сговаривался с польскими панами, соглашался на последующий переход русского престола к их королю. Была составлена как бы от разных сословий челобитная, с которой многочисленная делегация явилась к царю. Указывая на бездетность Ирины (что было преждевременным, в 1592-м она родила дочку), требовала развода и новой женитьбы, а в подкрепление ультиматума устроила бунт в Москве.

Свою супругу Федор Иоаннович горячо любил. Боярский демарш, по сути, являлся покушением на самодержавие, изменой царю, попыткой диктовать ему свою волю. Мятеж подавили, шесть человек казнили, организаторов отправили по тюрьмам и монастырям, а Дионисий лишился митрополичьей кафедры. Для Ростовского архиепископа Иова опыт служения при Иване Грозном и уроки, полученные от учеников Иосифа Волоцкого, оказались отнюдь не напрасными. В дни противостояния пастырь встал на сторону законной власти. Освященный Собор избрал его митрополитом Московским и Всея Руси.

Почти сразу же перед ним остро встала другая проблема — духовная и государственная одновременно. Россия уже превратилась в могучее царство, а ее Церковь до сих пор управлялась митрополитом. На территориях погибшей Византии служили патриархи Константинопольский, Антиохийский, Александрийский, Иерусалимский, хотя их общий вес был, по сути, ничтожным. Этих иерархов турецкие начальники обирали, ставили и свергали, а обнищавшие церкви тех земель побирались у русских. С ущемлением русского православия Федор Иоаннович намеревался покончить, учредить собственную патриархию.

Данный вопрос поднимался, когда в Россию приехал за «милостыней» Антиохийский патриарх Иоаким, однако гость увильнул от решения. В 1588 году к нам заявился дочиста ограбленный турками Константинопольский предстоятель Иеремия. Его согласие на учреждение у нас патриаршества стало итогом дипломатического искусства Бориса Годунова и особой щедрости русских (в плане размеров «милостыни»). Митрополит Иов в тех переговорах не участвовал, однако его кандидатуру рассматривали как самую предпочтительную.

23 января 1589 года состоялось избрание патриарха, а 26 января в Успенском соборе Иеремия из бывшего Царьграда провел церемонию интронизации. Составленная по случаю Уложенная грамота обосновала: патриаршество учреждалось потому, что «Великое Российское Царствие, Третей Рим, благочестием всех превзыде». Исторический акт был утвержден соборами в Константинополе в 1590-м и 1593-м. Идея Третьего Рима получила свое духовное оформление.

Нашему первому патриарху пришлось основательно реорганизовывать Русскую церковь. Новгородскую, Казанскую, Ростовскую, Крутицкую епархии он преобразовал в митрополии, Вологодскую, Рязанскую, Тверскую, Суздальскую, Смоленскую — в архиепископии. Создал новые епархии — Псковскую, Корельскую, Астраханскую. Примером в служении он видел святителя Макария, посему возобновил начавшееся при нем печатание церковных книг, продолжил и работу по канонизации святых.

При патриархе Иове были прославлены Василий Блаженный, Иосиф Волоцкий (предстоятель сам доработал службу ему, написал канон), благоверный князь Роман Угличский, преподобные Антоний Римлянин, Корнилий Комельский, Игнатий Вологодский, Мартирий Зеленецкий. При деятельном участии Казанского митрополита Гермогена канонизировали святителей Гурия и Варсонофия, установили празднование в честь мучеников Иоанна, Петра, Стефана и воинов, павших в сражениях за Казань.

Мощи Германа (Полева) перенесли из Москвы в Свияжский монастырь, а святителя Филиппа Московского — из Твери на Соловки, что положило начало их всенародному почитанию. По аналогии с прославлением отцов Церкви Василия Великого, Иоанна Златоуста и Григория Богослова русский патриарх учредил праздник трех святителей Московских Петра, Алексия и Ионы.

В 1590 году, когда на Россию напали шведы, предстоятель благословлял на брань царя с его воинством, восстанавливал храмы в отбитых у врагов Ивангороде, Копорье, Яме. В 1591-м на Москву нахлынули полчища крымского хана. Патриарх Иов с Донской иконой Божьей Матери провел крестный ход вокруг города. Святой образ тогда поместили в походной церкви царских полков, а после разгрома крымцев на том месте был основан Донской монастырь. Также в столице вновь появились Зачатьевский и Ивановский монастыри, 12 церквей (святитель Иов отдавал на строительство личные средства и дары государя). Возводились первые храмы и обители в только что присоединенных областях Сибири. Патриарх посылал туда проповедников, начинал миссионерскую работу.

Когда царь Кахетии Александр попросил покровительства у Федора Иоанновича и принес ему присягу, святитель Иов взялся помогать Грузинской церкви. Выделил ей квалифицированных священников, иконописцев. Узнав, что среди грузин распространились ереси, разработал наставления с многочисленными вставками из трудов Иосифа Волоцкого, митрополита Даниила Московского, Косьмы Пресвитера и других духовных авторитетов.

В январе 1598 года патриарх неотлучно находился у ложа умиравшего самодержца, соборовал, исповедовал, причащал. Затем отпевал и хоронил государя и друга. В порыве чувств написал «Повесть о царе Федоре Иоанновиче», воспевая добродетели того, кто, к несчастью, не оставил наследников. В исторической литературе нередко утверждают, что последним обстоятельством не преминул воспользоваться Годунов, который, мол, в сговоре с верным ему патриархом захватил престол. В действительности события развивались иначе.

Смертью бездетного царя воспользовалась прежде всего боярская клика. 17 февраля Дума постановила: присягать на верность теперь нужно ей! Это было очередной попыткой сломать самодержавие, повернуть страну на путь олигархических «свобод» по вожделенному для знати образцу Речи Посполитой. Но чего-чего, а боярского засилья простой народ не желал. Забурлил, заволновался. Тогда-то движение масс и возглавил предстоятель, организовавший делегации, шествия, крестный ход к Новодевичьему монастырю, где у принявшей постриг сестры-царицы укрылся Годунов (его жизни угрожала серьезная опасность).

Хотел ли Борис получить корону? Несомненно. Усилия главы Русской церкви совпали с его честолюбивыми мечтами. Но следует отметить и другое: Борис Федорович уже фактически возглавлял страну, носил титул «правителя» и очень многое сделал для блага России и Церкви. Переход власти без кардинальных потрясений был возможен только в его руки. Святитель Иов предотвратил новый заговор бояр, а к чему, скорее всего, привела бы их победа, показала русская история: боярский произвол в детские годы Ивана Грозного, катастрофы при Василии Шуйском, последующий развал Польши... Патриарх поднял народ на защиту самодержавной традиции, и подавляющее большинство людей оказалось на его стороне.

Годунова поддержали москвичи, земства городов, армия, Церковь. На Земском соборе Борис был избран государем, а святитель Иов венчал его на царство. Либеральные авторы нередко изображают патриарха послушным клевретом, но это — неправда. Ему был ближе Федор Иоаннович, а в Годунове он видел единственного достойного преемника. Инициативы последнего одобрял не всегда. Когда царь Борис собирался открыть в России первый университет, пригласить заграничных профессоров, святитель Иов объявил эту идею несвоевременной и опасной, а на Соборе произнес: «Россия благоденствует в мире единством веры и языка. Разность языков может привести и к разности в мыслях. Неблагоразумно вверить воспитание юношества католикам и иноземцам». Царь внял его соображениям.

А вот меры по наведению порядка, искоренению злоупотреблений, в том числе и среди духовенства, предстоятель поддерживал. В 1601–1603 годы, когда разразился голод, глава Церкви вместе с государем спасали людей. Были открыты для нуждавшихся архиерейские, монастырские кладовые. Однако вслед за этим бедствием грянуло следующее: границу перешли отряды самозванца. Патриарх делал все возможное для мобилизации страны, принимал соборный приговор о сборе войск: архиереи и монастыри выставляли на службу «холопей», вносили деньги. Святитель Иов от лица Церкви проклял «соборне и всенародне» Лжедмитрия и его сторонников, разослал соответствующие грамоты по епархиям, монастырям, а также — польскому королю, сенату, католическому духовенству, «по городам на Украину к воеводам».

Увы, те послания остались втуне, а 13 апреля 1605 года русскому патриарху пришлось проводить в мир иной еще одного царя, возможно, отравленного. Глава Церкви причастил его и постриг в монахи с именем Боголепа, а затем, созвав Освященный собор, благословил на царство 16-летнего Федора Борисовича. Приводил к присяге должностных лиц и простых москвичей, разослал по стране грамоты о его воцарении. Но уже и внутри страны вызрел масштабный заговор: воеводы и почти вся армия перешли на сторону двинувшего на Москву самозванца.

Многие факты указывают на то, что операция с Лжедмитрием осуществлялась иезуитами. Вероятно, именно поэтому в Москву заблаговременно перебрался обучавшийся в Риме епископ Игнатий из греков. Тот, всячески угождая Годунову и патриарху, сумел получить Рязанскую епархию. Весьма информированный голландский купец Исаак Масса этого пройдоху характеризовал так: «Лукавый негодяй, содомит и распутник, которого ненавидел народ». Впоследствии грек оказался сторонником унии, а в 1605 году выезжал в Тулу торжественно встречать самозванца. В то время Лжедмитрий в ответ на послания святителя Иова объявил предстоятеля «изменником».

Тайные сторонники смутьянов в столице уже были наготове. Возглавил их старый заговорщик, еще при Иване Грозном связанный с иезуитами, Богдан Бельский. Восставшие зверски убили юного царя Федора и его мать. Главу Русской церкви, подвергнув всевозможным унижениям, взяли под стражу. Для коронации Лжедмитрий и его лжепатриарх символично выбрали 21 июля — день памяти основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы. Присутствия законного главы Церкви на этой церемонии узурпаторы опасались, его услали в заточение.

В Старицком Успенском монастыре святителя Иова помнили, чтили. Архимандрит Дионисий (Зобниновский), вопреки указаниям Лжедмитрия, устроил архипастыря достойно. Самозванца свергли и прикончили уже в мае 1606-го. Еретик Игнатий очутился в темнице (при оккупантах выехал в Польшу и снова выступал в роли «патриарха», на сей раз униатского). Новый царь Василий Шуйский упрашивал патриарха вернуться на престол, однако потрясения пагубно отразились на здоровье святителя Иова. Он дал свое благословение на избрание предстоятелем хорошо знакомого ему отца Гермогена.

В феврале 1607-го к святителю прибыла представительная делегация с совершенно необычной просьбой от царя и вновь избранного патриарха. Те просили его приехать в Москву, дабы простить всех «православных хрестьян» за клятвопреступления. Старый пастырь откликнулся сразу же. Его, уже совсем немощного, привез настоятель монастыря Дионисий. На Соборе составили «прощальную и разрешительную грамоту». 20 февраля в Успенский собор набилась масса людей, те, кто не вместился, стояли на улице. Служили оба патриарха, Иов и Гермоген. Выборные из горожан подали челобитную с покаянием за то, что нарушили присягу Борису Годунову и его сыну, отдали на поругание их родных и главу Русской церкви. Святитель Иов принародно простил повинившихся. Многие в тот момент заливались слезами.

Сказалось ли покаяние на дальнейших событиях? Отчасти. Во всяком случае, второму Лжедмитрию Москва не передалась, удержалась в осаде. Хотя измены и нестроения продолжились. Впереди были свержение Василия Шуйского и главные бедствия Смуты, но первый русский патриарх до этого не дожил. Вернувшись в Старицкий Успенский монастырь, он 19 июня 1607 года преставился. Свою земную миссию предстоятель завершил актом прощения и передачей духовной эстафеты достойным продолжателям.

Знаменательно, что четырьмя месяцами ранее, 20 февраля 1607-го, в Успенском соборе служили сразу трое будущих святых: святители Иов и Гермоген и преподобный Дионисий Радонежский. Старший из них, защищая Россию и веру, принял на себя первый удар, обрушившийся с Запада. Дело святителя продолжил один из его учеников и помощников святитель Гермоген, который стоял за Русь до конца, призывая народ на ратный подвиг. А когда он принял мученический венец, эстафету подхватил настоятель Троице-Сергиева монастыря отец Дионисий. Последний рассылал по стране воззвания, благословлял ратников Первого и Второго ополчений. В ноябре 1612 года по освобождении Москвы этот достойный пастырь отслужил благодарственный молебен на Лобном месте. Он же в апреле 1613-го принял в монастыре будущего царя Михаила Федоровича, а позже поставил на могиле первого патриарха часовенку, положив начало его почитанию.