Андрей САМОХИН

01.02.2019

Предстоятель Русской церкви всегда был в нашей стране и главным молитвенником, и важнейшей политической фигурой. Но, пожалуй, еще никогда глава РПЦ не становился настолько известен в мире, как в наши дни. И дело не в том, что его паства, более 150 миллионов человек, проживает на всех континентах. И не только в том, что Россия вновь играет важную глобальную роль, но и в свойствах личности самого этого человека. Накануне десятилетия интронизации Патриарха Московского и всея Руси Кирилла «Культура» побеседовала с руководителем патриаршей пресс-службы, священником Александром ВОЛКОВЫМ.

культура: Именно при патриархе Кирилле возникли Патриарший совет по культуре, Общество русской словесности, была организована всероссийская сеть духовно-просветительских парков «Россия — моя история». Святейший лично инициировал ряд долгосрочных проектов в образовании. В этом сказывается личное понимание важности этой сферы для духовного состояния соотечественников?
о. Александр: Патриарх по своему происхождению ленинградец, и поэтому, можно сказать, тема культуры является неотъемлемой составляющей на протяжении всей жизни, начиная с его ленинградского детства. Сам он всегда интересовался и хорошо разбирался в различных областях искусства — и в архитектуре, и в классической музыке. Святейший видит в этом для себя какую-то отдушину в напряженной работе. Из музыки особенно любит Иоганна Себастьяна Баха, Сергея Рахманинова, просит информировать его о премьерах в Москве. Правда, возможностей посещать театральные постановки, концерты, выставки у него совсем немного. Патриарх любит Малый театр, классическую оперу, глубоко знает русскую культуру в ее разных проявлениях. В меньшей степени он разбирается в так называемом «современном» искусстве, но с ним сложно — далеко не все можно назвать искусством вообще. Поскольку у Святейшего есть глубокое внутреннее чувство настоящей культуры, то он, конечно, все хорошо распознает — и в современных направлениях тоже.

Его отношение к культуре как патриарха базируется на том, что Церковь и культура должны трудиться вместе, что они находятся на одних позициях в воспитании человека. Европейская культура выросла из христианской купели и без христианства вообще не состоялась бы как явление. Даже «современное» искусство вынуждено отталкиваться от этой смысловой точки.

культура: Должна ли Православная церковь и ее духовный лидер активно участвовать в противодействии антикультуре?
о. Александр: Это очень общее определение — «антикультура», под которым трудно собрать что-то воедино. Конечно, есть такие проявления, которые вызывают непонимание и неприятие. И тут нужно эту тонкую грань между искусством и псевдоискусством проводить. Может быть, и Церковь здесь должна помогать людям распознавать, потому что церковный взгляд гораздо богаче, чем взгляд из пустоты на основании прочтенных книжек или прослушанных лекций. Человек, укорененный в христианской культуре, не может путать хорошее и плохое, хотя и тут бывает по-разному. Иногда люди, считающие себя православными христианами, тоже перегибают палку, пытаясь что-то запрещать, вторгаясь в культурное пространство.

У Церкви, на мой взгляд, нет обязанности оценивать те или иные явления культуры в качестве судьи. Церковь может сформулировать свою позицию. Она должна быть выдержанной и понятной обществу. Это совсем не то, что какой-то священник или епископ «от ветра головы своея» начинает публично негативно оценивать то или иное произведение только потому, что ему так кажется. Уровень ответственности здесь очень высокий. Сейчас у нас на этом «стыке» есть еще некоторые шероховатости, поэтому следует продолжить вырабатывать модель взаимоотношений. Это нормальное развитие общества, и Церковь — его неотъемлемая часть, причем находится не на периферии, как в Европе, а в самом центре общественного внимания.

культура: Можете назвать несколько основных церковных и общественных достижений за десятилетие предстояния патриарха Кирилла, которые останутся в истории?
о. Александр: В церковной миссии, как основное, я бы выделил приближение Церкви к человеку путем значительного умножения епископата и духовенства. И это не просто административная реформа, а изменение на уровне сознания: когда епископ перестает быть просто главой огромной структуры, а становится архипастырем, близким к людям в конкретных селах и деревнях. При патриархе Кирилле Церковь «углубилась» в самые отдаленные регионы страны, принеся туда все виды церковного служения: миссионерство среди молодежи, помощь людям — от духовной до материальной. Ранее это было невозможно. Подобный процесс кардинально меняет ментальность всего церковного сообщества. Сейчас люди уже привыкли, что храм открыт каждый день, что можно прийти туда и попросить продуктовую помощь, что в церкви помогут беременным, инвалидам. Это несомненная заслуга патриарха Кирилла. До него социальная работа в Церкви была практически на нуле. Она совершалась отдельными энтузиастами, одного из которых — владыку Пантелеимона (Шатова) нынешний Предстоятель рукоположил в епископский сан, сделав председателем отдела по церковной благотворительности и социальному служению. И эта система заработала во всей Церкви, как положено — с отчетами, требованиями, докладами.

Что касается государственно-церковных отношений, то здесь тоже важно отметить, что их нынешняя модель очень продуктивна. Если ранее было все мирно, но лишь на уровне взаимного уважения, то за эти десять лет был сформирован новый механизм взаимодействия, позволяющий, не «перегреваясь», оказывать помощь друг другу. Церковь объясняет свои задачи и получает поддержку государства там, где оно это видит полезным. При этом Церковь не вторгается на территорию государства и не вмешивается в его действия, равно как и наоборот. Наверное, это можно назвать шагом к церковно-государственной симфонии. Более того — за всю историю Русской православной Церкви сегодня сложилась наиболее позитивная модель ее отношений с государством.

Фото на анонсе: Сергей Пятаков/РИА Новости