Дмитрий ЕФАНОВ ,  Георгий НАСТЕНКО

19.07.2018

20 июля исполнится 55 лет двукратному призеру Олимпийских игр по фигурному катанию Александру Жулину. После завершения активной карьеры спортсмен переключился на тренерскую деятельность. Самые именитые его ученики — Татьяна Навка и Роман Костомаров — побеждали на Играх-2006 в Турине. Людям, далеким от спорта, Жулин известен благодаря шоу «Ледниковый период», в котором на протяжении нескольких сезонов выступал в роли наставника.

культура: В каком возрасте поняли, что увлечение коньками может перерасти в нечто большее?
Жулин: Сложно ответить. В 16 лет даже собирался бросить занятия спортом.  

культура: В одиночном катании своего будущего не видели?  
Жулин: Не было перспектив попасть в состав сборной СССР. Всегда действовало правило: не можешь выполнять прыжки — иди в танцы. Это я еще довольно долго в одиночниках продержался. Два тройных научился исполнять — сальхов и тулуп. Но подрастали Александр Фадеев, Владимир Котин, которые прыгали тройные лутц и риттбергер. Быстро понял, что с ними тягаться не смогу. Поэтому решил переключиться на танцы на льду. Кстати, Геннадий Аккерман, который тогда этому способствовал, сейчас работает в моей тренерской бригаде. Занятия в группе олимпийской чемпионки Людмилы Пахомовой приносили свои плоды, но мне не удавалось найти подходящую партнершу.

культура: Сейчас ситуация обратная: барышни не могут найти достойного кандидата для выступлений.
Жулин: Раньше было другое соотношение девушек и ребят в фигурном катании. Хватало талантливых одиночников, поэтому в парное катание и танцы на льду приходили люди с отличным скольжением.

культура: Стороннему наблюдателю трудно понять, как фигуристам удается делать различные поддержки и выбросы. Большинство представителей этого вида спорта сложно назвать выдающимися атлетами?
Жулин: В современном фигурном катании поддержки усложнились в разы. Сейчас даже с танцевальными парами на льду и в зале работают специалисты по акробатике. Штангой ребята не увлекаются, больше оттачивают работу с «естественным весом» на площадке. При отработке новых элементов, конечно, подстраховываем фигуристов.

культура: Не всегда страховка работает. Достаточно вспомнить тяжелую травму Елены Бережной, когда партнер попал ей коньком по голове.
Жулин: В большей степени это несчастный случай. Хотя выступать в состязаниях спортивных пар опаснее. Они выполняют поддержки, подкрутки и выбросы на высоте более двух метров.

культура: Судьи поощряют риск оценками?
Жулин: Есть определенная система оценок сложности, которая не всегда пропорциональна опасности элементов.

культура: Каким образом поменялась система начисления баллов после Олимпийских игр в Пхенчхане?
Жулин: До сих пор к оценке за хорошо или плохо выполненный элемент добавляли или вычитали от одного до трех баллов. Теперь речь идет о пяти.

культура: Происходит смещение акцента от сложности к чистоте исполнения?
Жулин: Пока не до конца ясно. Посмотрим, как новая система заработает на практике. Судьи, если захотят, смогут давать нашим один балл, а соперникам все пять...

культура: С кем из подопечных входите в новый сезон?
Жулин: Работаем с Екатериной Бобровой и Дмитрием Соловьевым, а также с Викторией Синициной и Никитой Кацалаповым. Еще есть белорусская пара — Анна Кубликова и Юрий Гулицкий. Плюс Сара Уртадо и Кирилл Халявин, выступающие за Испанию.

культура: В последнее время Сара сильно прибавила в мастерстве. А в изучении русского языка есть успехи?
Жулин: Общаемся на английском, но русский она интенсивно учит, ведь основной тренировочный период проводит в нашей стране. Нынешний ее партнер классом выше и перспективнее предыдущего, поэтому улучшаются и результаты.

культура: Случалось, что музыкальная композиция нравилась всем участникам команды, но воплотить танец никак не удавалось?  
Жулин: Да, и много раз. Например, в «Ледниковом периоде». Неоднократно пытался поставить номер на песню Владимира Высоцкого. Всем нравилось, но катание не шло.

культура: Ваша ученица Екатерина Боброва однажды сказала: «Жулин — самый демократичный тренер. Всегда нас выслушивает, но в итоге все получается так, как он задумал».
Жулин: Если уверен в своей правоте, то все равно сделаю так, как считаю нужным. Буду включать силу убеждения, дипломатические навыки.

культура: Сильно отличаются взаимоотношения между тренером и спортсменами в современной России от тех, что были во времена СССР?
Жулин: Принципиально нет разницы, все зависит от конкретных людей. Диктаторы были у нас всегда, как и мягкие тренеры. Никто не вспомнит, когда Тамара Москвина повышала голос. Но при этом не сосчитать, сколько она воспитала чемпионов.

культура: Вы в таком же стиле работаете?
Жулин: Я не поднимаю голоса на трудяг, дисциплинированных спортсменов, у которых глаза горят даже на тренировках. Но могу быть другим в общении с теми, кто сам не знает, зачем приходит на лед. Хотя и среди таких встречаются очень талантливые фигуристы. Когда перепробованы все средства, могу и наорать. Хотя бесполезно тренировать человека, если он сам того не хочет.

культура: В Штатах, где Вы работали продолжительное время, у начинающих фигуристов более профессиональное отношение к своим обязанностям?
Жулин: В Америке более половины спортсменов лет с пятнадцати тренируют новичков, чтобы заработать деньги для оплаты своих занятий у опытного мастера. Они оплачивают тренировки из собственного кармана, поэтому знают им цену и каждое слово наставника схватывают на лету. А у нас сейчас тренируется много избалованных детей из богатых семей, для которых подобной проблемы не существует. Кроме того, учитывая традиционные особенности русского характера, помимо профессионализма, нашим спортсменам нужна объединяющая команду идея и человек, за которым они пойдут в огонь и в воду. Самый свежий пример — сборная России по футболу. Команду ругали все кому не лень, но сильный «тренер-мотиватор» нашел к спортсменам нужный подход.

Фото на анонсе: Александр Вильф/РИА Новости