Александр АНДРЮХИН

23.07.2014

Не секрет, что в рядах ополчения на юго-востоке Украины сражаются и наши соотечественники. Кто эти люди? Что заставило их расстаться с семьями и отправиться в другую страну проливать кровь?

Штурм военкомата

На днях на сайте американского посольства появилось сообщение: «В России разворачиваются усилия по набору боевиков в ряды сепаратистов, и сепаратисты ищут добровольцев с опытом обращения с тяжелым вооружением, таким как танки и средства ПВО. Россия позволила должностным лицам из Донецкой народной республики создать вербовочный пункт в Москве».

Я позвонил в посольство с просьбой назвать мне адрес этого пункта. На том конце провода добродушно рассмеялись:

— Нет, мы адреса не знаем.

Тогда откуда информация, что в Москве появился вербовочный пункт? И на этот вопрос сотрудники дипломатической миссии ответить не смогли.

Тема российских добровольцев интересует и украинские СМИ. На сайте популярного интернет-издания читаю, что отправкой россиян в охваченный войной Донбасс занимаются российские военкоматы. Сел обзванивать, но везде слышал одно и то же: «Сведениями по набору добровольцев для Донецкой республики не владеем». А один из собеседников резонно заметил, что такая официальная государственная структура, как военкомат, по определению не может заниматься созданием неофициальных вооруженных формирований.

Тем не менее, многие кандидаты в добровольцы обращаются именно сюда.

— К нам каждый день звонят, некоторые даже лично приходят, — сообщил «Культуре» офицер Военного комиссариата города Москвы. — Объясняем, что не по адресу. Столичный народ еще не такой активный — а вот, я слышал, в Череповце просто столпотворение в военкомате было. Но еще раз говорю: это не к нам.

Как же все-таки попасть в ополчение? 

— Кто действительно хочет — тот нас находит, — несколько туманно ответил «Культуре» военный эксперт штаба ополчения Донбасса Сергей Хохлов.

Нашел и я. Звоню. Отвечает автоответчик. Говорю, что хочу вступить в ополчение. Через сорок минут мне перезвонили. Пришлось признаться, что я журналист. «Не могли бы, — спрашиваю, — устроить встречу с кем-нибудь из московских добровольцев?» После некоторого молчания мне дали координаты парня, который собирался в Донбасс.

Мы встретились у Павелецкого вокзала — моим собеседником оказался техник одного из московских заводов. На вид лет 25, не богатырь. Простое лицо, белобрысый. Представился Алексеем, фамилию называть не стал. Рассказал, что не женат, служил в танковых войсках и что события на Украине его очень волнуют.

— Западному миру и США нужно только одно — чтобы России не существовало. А Украину просто спустили с цепи. Если мы не поставим на место тех, кто развязывает войну, завтра беда придет и к нам.

Молодой человек на днях выезжает в Ростов-на-Дону, где его встретит сопровождающий и поможет перебраться через границу. 

— А по поводу того, что могут убить, — усмехнулся доброволец, — честнее быть убитым, чем жить с мыслью, что ты мог что-то изменить, но не ударил пальцем о палец.

Романтика и осторожность

По оценкам людей, имеющих отношение к отправке добровольцев, процентов тридцать обращающихся — несовершеннолетние. Каждый пятый не имеет опыта службы в армии, а каждый десятый претендент — женщина. Этим трем категориям отказывают без разговоров. Из тех, кто доезжает до границы, после собеседования с инструкторами половина возвращается. Так что из двадцати желающих реально попадают в Донбасс только 3–5 человек.

Однако добровольцам надо быть бдительными. В интернете появились ложные вербовочные сайты.

— Главный признак фальшивки — это обещание высоких, от 500 долларов в день, зарплат, — предостерег Сергей Хохлов. — Ополченцы у нас не получают жалования — только обмундирование, питание и оружие. Правда, рассчитываем, что с августа сможем выдавать и денежное довольствие — ориентировочно 8 тысяч гривен в месяц (24 тыс. рублей. — «Культура»).

Кому и для чего нужны фальшивые сайты, «Культуре» пояснил источник в одной из спецслужб, где недавно было создано подразделение, специализирующееся на Украине.

— Доброволец сообщает провокаторам свои реальные данные — имя, фамилию, адрес. На основании этой информации власти Украины и США получают возможность делать заявления о том, что «боевиков» для Донецка набирают в России.

Но это еще полбеды. Сайты-провокаторы обещают доставить добровольцев до Ростова-на-Дону и нелегально переправить на Украину. Тем, кто доверился, не позавидуешь: очевидно, что они попадут в руки СБУ или «Правого сектора». Правда, нашему собеседнику о подобных случаях пока не известно, однако исключать такую возможность он не стал. 

Как выяснила «Культура», наиболее реальный и надежный канал для того, чтобы попасть в «армию Стрелкова», — это общественные организации патриотической направленности.

«Не могу прикрываться детьми...»

— Сегодня численность россиян в рядах ополчения — не более десяти процентов, — говорит Сергей Хохлов. — Примерно столько же составляют добровольцы из Сербии, Венгрии, Польши, Чехии, Италии, Германии, Армении и других стран. Основная часть бойцов — уроженцы юга-востока Украины.

Армия ополченцев насчитывает 15 тысяч человек. Тогда получается, что россиян в ней примерно полторы тысячи.

Добровольческое движение на юго-востоке формировалось в два этапа. Первый — еще во время майдана. Тогда на Украину выдвинулись представители организаций, которые в России принято называть радикальными. Многие до сих пор в строю. Человек тридцать «лимоновцев», полсотни «баркашовцев», десяток членов «Евразийского союза молодежи» (молодежная структура «Евразийского движения» Александра Дугина). В общей массе это капля в море.

Вторая волна пришлась на май. На Украину отправились люди, не участвующие ни в каких политических движениях. Одиночки. После одесской трагедии они поехали защищать русское население Донбасса по зову сердца. В основном физически крепкие молодые люди с армейской подготовкой.

«Надломила меня Одесса и вся эта ситуация, — писал на своей страничке «ВКонтакте» житель Подмосковья Александр Власов. — Я здоровый мужик, не могу сидеть за бабьей спиной и прикрываться работой и детьми… Да, не хочется умирать. Но еще тяжелее будет, когда однажды сын спросит: «А ты, отец, что делал, когда нацисты убивали людей?»

Месяц готовил семью к расставанию. Потом написал завещание, раздал долги и уехал. 26 мая вместе с другими ополченцами Александр Власов сопровождал «КамАЗ» с ополченцами, раненными в бою за Донецкий аэропорт. Машина попала под жестокий обстрел со стороны украинских военных. В ней погибло немало россиян. Был там и товарищ Александра, тоже Александр — Морозов, из Тамбова. Был и доброволец из подмосковного Электрогорска — 48-летний Сергей Жданович. Ранее он воевал в Чечне в 46-й отдельной бригаде оперативного назначения Внутренних войск. У него остались жена и дочь. 

Корреспондент «Культуры» съездил в город, где жил герой. Однако беседы с родными не получилось — они до сих пор не могут оправиться от шока. 

— Он не говорил им, что едет на войну, — рассказала мне близкая подруга этой семьи  Зинаида Николаевна. — Сказал, что на сборы в Ростов... 

Сергей работал на одном из местных предприятий электриком и на общественных началах возглавлял ветеранскую организацию «Боевое братство».

— Очень переживал, что на Украине убивают детей и женщин, — продолжает Зинаида Николаевна. — Сергей Борисович был человеком искренним и справедливым. Если у кого беда — то это к нему. Считал, что лучше погибнуть, чем допустить, что на твоих глазах чинят несправедливость. Конечно, события в Одессе на него сильно повлияли. Не поехать он просто не мог...

Ждановича похоронили на удивление тихо. На траурном мероприятии почему-то не было представителей администрации. А вот ребятишки из местного детского патриотического клуба «Гром» решили назвать свой клуб именем погибшего героя.

Ополчение сблизило

36-летний петербуржец Матвей Ефремов работал в коммерческой фирме, прилично зарабатывал, любил жену, растил троих детей. Что еще нужно для счастья?

— С самого начала событий на юго-востоке Украины он не находил себе места, —  рассказывает вдова Матвея Яна. — А после трагических событий в Одессе 2 мая принял твердое решение ехать добровольцем. Отговаривать было бесполезно. Я его спрашивала: «Надолго уезжаешь?» А он: «Пока не освободим Новороссию».

Его земляк 54-летний Владимир Мельников работал тренером по рукопашному бою. Жил один, но вполне благополучно. Перед отъездом на Украину все свои сбережения оставил знакомым, чтобы они использовали их для помощи ополчению в случае его гибели.

Оба пали смертью храбрых, прикрывая товарищей во время вывода войск из Славянска.

— Сегодня среди защитников Новороссии в одном и том же батальоне можно увидеть россиян с совершенно противоположными взглядами, — говорит Сергей Хохлов. — Националистов и антифа, монархистов и анархистов, кавказцев и скинхедов. Сегодня все они на одной линии фронта.

Жданович был членом «Единой России», а Ефремов — убежденным монархистом. Москвич Олег Мельников, который также прикрывал отход славянского ополчения, придерживался либеральных взглядов — защитник Химкинского леса и активный участник протестов на Болотной площади. В отличие от товарищей ему повезло — отделался ранением.

По зову сердца после одесских событий подался в Донбасс и Артур Гаспарян, приехавший в Москву на заработки. Он чудом выжил в той мясорубке за Донецкий аэропорт. К слову, в рядах ополченцев немало жителей Северного Кавказа (больше всего ингушей) и Закавказья.

Кстати, радикально настроенные украинцы никак не поймут, почему кавказцы вливаются в ряды ополченцев, а не пополняют батальоны нацгвардии. Еще до начала военных действий они были уверены, что жителям горных республик стоит лишь свистнуть, и они дружно поднимутся против русских. Однако призывы незалежной производить теракты на территории России остались неуслышанными. Наоборот, разгул украинского фашизма сблизил русских с кавказцами.

Украинские сайты пытаются представить российских добровольцев сплошь этакими псами войны, людьми, психически нездоровыми, с садистскими наклонностями. В Донбасс едут разные люди, однако, как бы то ни было, ни о каких бесчинствах, чинимых ополченцами, не слышно. А тот неоспоримый факт, что именно после зверской расправы в Одессе число добровольцев значительно возросло, свидетельствует: воевать подавляющее большинство отправилось, как ни пафосно это звучит, за высокие человеческие идеалы. Их мужеством нельзя не восхищаться.

Впрочем, очевидно и другое. Эскалация войны идет по нарастающей, таковы уж ее законы. Бомбардировки и обстрелы мирных жителей, теперь — сбитый «Боинг». Что дальше, сколько еще человек станут жертвами противостояния? Желание сделать все возможное, чтобы остановить кровопролитие, — главное и в принятой на этой неделе при непосредственном участии России резолюции Совета Безопасности ООН по сбитому «Боингу», и в выступлении Владимира Путина на заседании уже российского Совбеза по вопросам суверенитета страны. «Нас призывают оказать воздействие на ополчение юго-востока, — сказал президент. — Все, что в наших силах, повторяю, мы, конечно, будем делать. Но этого совершенно недостаточно». Намек более чем прозрачный: путь к миру — это дорога с двусторонним движением. А участникам военного конфликта, в том числе и российским добровольцам, хорошо бы вспомнить свои мирные профессии.