Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

24.10.2023

Государственный музей Востока 30 октября отмечает 105 лет со дня основания. Советник генерального директора Татьяна Метакса рассказала «Культуре» о выставочных планах, пополнении коллекции и о встречах со Святославом Рерихом.

— С каким настроем Музей Востока подошел к этой некруглой, но важной дате?

— В 1918 году мы начали свое путешествие во времени и пространстве и до сих пор продолжаем его. За это время наше собрание пополнилось большим количеством экспонатов, было показано множество выставок — в зданиях, где находился музей, ведь он за эти годы несколько раз переезжал. Впрочем, уже с начала 1980-х мы располагаемся на Никитском бульваре, в знаменитом Доме Луниных, хотя у нас есть еще два павильона — на ВДНХ и Северокавказский филиал в Майкопе. А также помещение на Зоологической улице, где должен открыться музей Африки. Пока рано говорить о сроках, предстоит много работы, но совершенно точно получится интересное место, настоящий культурный центр, ведь у нас около двух тысяч африканских экспонатов.

Можете представить, сколько людей за эти годы работало в нашем музее! Сейчас у нас около трехсот сотрудников, несколько докторов наук, много кандидатов, немало молодежи. Вообще музей — такое сказочное место, куда приходят и остаются на всю жизнь. Сама я об этом, конечно, не думала, когда принесла сюда трудовую книжку, просто работала. В итоге тружусь здесь уже 54-й год и в этом смысле не одинока: у нас есть еще несколько сотрудников, работающих так же долго.

— Расскажите о выставочных планах.

— В следующем году откроем большую выставку «Пусть расцветают все цветы»: шесть залов нашего выставочного комплекса будут заполнены китайским искусством 1950-х годов. В мае 2024-го, в преддверии 80-летия Победы покажем небольшую выставку «Государственный музей Востока в период Великой Отечественной войны». В декабре этого года откроется большая экспозиция, посвященная путешествию Афанасия Никитина. А уже 2 ноября — проект, рассказывающий об искусстве Камбоджи. Кроме того, продолжает работу выставка «Восточный базар»: яркие работы художников Средней Азии, Кавказа и России. Посетив ее, вы, конечно, ничего не купите, зато уйдете с полным ощущением, что побывали на настоящем восточном базаре: чувствовали пряные запахи, слышали музыку, звон бубенцов и серебряных украшений, которые обычно там продаются.

Кроме того, на днях в моем любимом Торжке — чудесном городке, расположенном между Москвой и Петербургом, — открылась выставка «Рерих. Вдохновение», куда мы дали работы из наших фондов. Она приурочена к 150-летию со дня рождения Николая Константиновича. Предоставили мы работы и на большую выставку в Третьяковскую галерею — всего 32 экспоната. Я имела возможность побывать на открытии и могу сказать, что была проделана огромная работа. Хотя, когда шла по залам Третьяковки, перед глазами все равно стояло открытие нашей выставки Рериха в октябре 1984-го. Народа тогда было много, настоящее столпотворение. Великий реставратор Савелий Ямщиков даже не стал выходить из такси. Я стояла на крыльце, он махнул мне шляпой и проехал мимо.

На будущий год мы дадим экспонаты на выставку, посвященную Рериху, в Эрмитаж, а также в Барнаул и Таганрог. А в тринадцатом павильоне ВДНХ, где представлено творчество Рериха, откроем выставку «Миры Майтрейи». Кроме того, совсем скоро, в начале ноября откроем там выставку «Россия. Ближе к Востоку»: ее география охватывает огромную территорию нашей страны от Северного Кавказа до Чукотки, от Каспия до берегов Тихого океана. Зрители увидят более 100 произведений современного искусства последней четверти XX — начала XXI века.

— Вы были знакомы с сыном Николая Рериха Святославом. Расскажите об этих встречах.

— Святослав Николаевич действительно бывал в нашем музее вместе со своей супругой, индийской актрисой Девикой Рани. Он приезжал вплоть до последних лет жизни — а умер он в 1993 году, участвовал в конференциях, открытиях, встречах. Производил впечатление спокойного и благостного человека. Хотя я, конечно, в первую очередь поклонница его отца, Николая Константиновича, с которым встретиться, увы, не довелось: мне было всего два года, когда он ушел из жизни в 1947-м в далекой Индии. Конечно, семья Рерихов, их творчество очень значимы для музея. И невероятную роль в этом сыграл Генрих Павлович Попов, который возглавлял музей с 1973 по 1978 год, благодаря которому музей стал обладателем прекрасной коллекции работ Николая и Святослава Рерихов, а также предметов из их собрания.

— Расскажите о наиболее памятных событиях из музейной жизни.

— Одна из интереснейших встреч произошла в начале 2000-х, когда открылась дверь моего кабинета и вошел господин в белоснежном костюме. Он сказал: «Здравствуйте, я Дмитрий Николаевич Лунин». Оказалось, это потомок декабриста Михаила Лунина, дяде которого принадлежала усадьба, где сегодня располагается Музей Востока. Впоследствии мы перезванивались и переписывались с Дмитрием Николаевичем. К сожалению, два года назад его не стало. Скоро должна выйти его книга «Письма из Бразилии». Я ее очень жду. Он был удивительным человеком, и хотя всю жизнь провел за границей — во Франции, Германии, Бразилии, — поддерживал связи с русской общиной, даже был старостой церкви святой мученицы Зинаиды в Рио-де-Жанейро. И, конечно, хорошо говорил по-русски — его внучки русского языка уже, к сожалению, не знают.

— Я еще читала, что вы общались с Ричардом Гиром.

— Да, в октябре 2004 года, когда наш музей участвовал в выставке тибетского искусства в Российской академии художеств. Я была приглашена на торжественную церемонию открытия. Народу было совсем мало: Зураб Церетели, Гичард Гир, Кирсан Илюмжинов, галеристка Елена Врублевская. Это открытие запомнилось мне анекдотичным случаем. Я разглядывала ритуальные предметы, Гир тоже их изучал, даже присел. И вдруг я почувствовала на голове что-то тяжелое. Оказалось, обезумевшие от присутствия Гира тележурналисты поставили мне на голову камеру. Хорошо, что на мне, как всегда, была тюбетейка. В общем, я восприняла все по-буддийски спокойно.

С самим Гиром мы перекинулись несколькими словами, когда обедали узким кругом в тот же день. Он представлял на выставке свои фотографии Тибета. Конечно, приятно вспоминать об этих встречах. Как и о том, например, что я ходила под руку с Йоко Оно по залам нашего музея в 2007 году. Она тогда приехала на Вторую Московскую биеннале современного искусства. А у нас в музее проходила выставка Варвары Бубновой, чья сестра Анна, скрипачка, была замужем за японцем, дядей Йоко Оно. Сестры долгое время жили в Японии и учили маленькую Йоко живописи и музыке.

— После падения Союза, в 90-е, наша страна пережила всплеск интереса к Востоку, правда, к его вульгаризированной версии. Можно вспомнить массовое увлечение эзотерическими практиками. Сейчас что-то изменилось в восприятии Востока?

— На этот вопрос сложно ответить, ведь Восток — большой и очень разный. Но действительно, в самом начале 90-х как из рога изобилия посыпались разнообразные учителя — и настоящие, и псевдогуру. В наш музей кто только не приходил: заглядывали в мой кабинет и рассказывали, что у них прямая связь с космосом. Приходилось отвечать, что у меня через несколько минут срочное совещание. Впрочем, приезжали и действительно интересные учителя. До сих пор в Москве работают несколько буддистских школ. Правда, увлечение Востоком сейчас переживают новые поколения — я редко вижу людей своего возраста, с которыми мы когда-то встречались на ретритах под Москвой.

— Есть ли в музейной жизни место ревности? Театр, например, злые языки называют серпентарием единомышленников.

— Моя ближайшая подруга долго была актрисой «Современника», один из приятелей — актером МХАТа, так что я немного знаю, что такое театр. Там страсти посильнее: больше причин для столкновения амбиций. У нас все мягче. Есть, например, несколько специалистов по Китаю, но один занимается живописью, другой — декоративно-прикладным искусством, третий — фарфором. Каждый специализируется на своем. Это не означает, что мы живем в раю, — отношения между людьми складываются по-разному. Но никакого серпентария и близко нет. Мне кажется, музей — более светлое место.

— Последние годы были нелегкими, в том числе и для музеев. С какими вызовами пришлось столкнуться Музею Востока?

— С грустью и болью могу сказать, что за последние пять лет нас покинули несколько важных сотрудников. Ушла из жизни наша любимица, индолог Женя Карлова, ей было всего 40 лет. Она покинула нас внезапно, я помню этот день — 15 сентября 2020 года. Не стало Ольги Румянцевой — она долго работала в музее, была заведующей кабинетом Рериха и много сделала для популяризации творчества великой художественной династии. Ушел Володя Войтов, наш летописец, долгие годы работавший главным хранителем, а потом написавший историю нашего музея, опубликованную в трехтомнике «Материалы по истории Государственного музея Востока. 1918–1990 гг.». Нет больше чудесной Наташи Каневской, нашего япониста, пришедшей в музей даже раньше меня: никогда не забуду, как мы открывали выставку в Иокогаме. Ковид унес жизнь Нафисет Кушу, долгие годы возглавлявшей наш филиал в Майкопе.

И все же музей смог преодолеть трудности, в том числе вызванные пандемией. За последние пять лет мы провели семь тысяч офлайн-экскурсий и прочитали пятьсот лекций — это огромный труд отдела экскурсионной и лекционной работы. Филиал музея в Майкопе продолжает успешно функционировать, возглавляемый теперь Аминат Сообцоковой. Наши археологи работают «в полях»: в рамках Кавказской и Чукотской археологических экспедиций Музея Востока. Третий проект — Южно-Приаральскую комплексную археологическую экспедицию — организуем совместно с Узбекистаном.

Продолжаем разными способами пополнять свою коллекцию. Особенно нам помогла Ольга Мичи — известный фотохудожник, подарившая триста экспонатов: предметов народов Африки, Мьянмы, Индонезии и Папуа — Новой Гвинеи. А также коллекционер Александр Емельянов, передавший в дар около ста предметов ювелирного искусства Афганистана.

— В последние годы много споров о функции музея. Главный вопрос — он должен учить или все-таки развлекать? Недаром появился термин «выставки-блокбастеры».

— Мы стараемся, чтобы людям всех возрастов от мала до велика было интересно. Недаром называемся Музеем Востока: первая ассоциация со словом «Восток» — мудрость. Поэтому в определенном смысле наполняем людей знаниями, способствуем зарождению и углублению интереса к огромному океану, который называется Востоком.

Фотографии: Екатерина Чеснокова / РИА Новости. На анонсе картина Ивана Казакова "Развалины Биби- Ханым" - фотография предоставлена пресс-службой Музея Востока.