Глеб ИВАНОВ

19.04.2016

Летом 2010 года в ходе «шпионского обмена» в Россию вернулся разведчик-нелегал Андрей Безруков (по легенде — Дональд Хитфилд, глава консалтинговой компании), проживший за океаном более 20 лет. Сейчас он работает советником президента «Роснефти» и преподает в МГИМО. Кроме того, вступил в Совет по внешней и оборонной политике. В интервью «Культуре» политолог проанализировал текущую предвыборную кампанию в США и шансы «несистемных» кандидатов — Дональда Трампа и Берни Сандерса.

культура: Праймериз и кокусы состоялись уже почти в сорока штатах и заморских территориях США. Чем можно объяснить высокие результаты республиканца Трампа и демократа Сандерса? 
Безруков: Это спонтанная, резкая реакция на ситуацию, разочарование в правящей элите, в конгрессе, во многом — в президенте Обаме. Трамп, в общем, выражает то, что чувствует низшая и средняя часть мидл-класса, положение которой, начиная с середины 90-х, скорее, ухудшалось. Сандерс представляет интересы частично того же слоя образованных белых.

Средний класс США недоволен, как ни странно, экономическим ростом. Он чувствует себя обделенным, поскольку деньги ушли верхушке. В этом смысле избиратели Трампа и Сандерса руководствуются жаждой справедливости. 

Такое, правда, для Америки не в новинку. Здесь все происходит большими циклами. За последнее столетие их было два. Один начался как реакция на Великую депрессию, на вызовы, возникшие в конце 20-х, — экономические проблемы, потянувшие за собой политические и социальные. В ответ была выработана особая политика, так называемый «новый курс» Франклина Рузвельта. Она сохраняла актуальность примерно до Рональда Рейгана. Затем положение выровнялось, возникло иное понимание вещей. Бизнес освободился от социальных обязательств, провозглашенных еще Рузвельтом. Стартовал другой цикл, который сейчас на наших глазах и завершается. 

культура: И что будет потом?
Безруков: Рузвельт — справедливость, Рейган — свобода. Теперь опять растет запрос на справедливость. А признаком окончания цикла становится развал консенсуса между правящим классом и его представителями. Это необязательно вербализированный процесс. Просто возникает ощущение: что-то не так, не туда идем. 

культура: Но почему в рамках нынешней кампании подобное ощущение нельзя «проговорить»? 
Безруков: Американское общество находится в самом начале переоценки. Может, не с этим президентом, а со следующим, через несколько лет, вопросы будут, наконец, поняты. Появятся люди, готовые сформулировать, что же на данном этапе должен представлять собой идеальный для США мир, как изменить внутренний и внешний курс. Тогда уже на основе проговоренных элитой понятий сформируется тот блок лидеров, которые поднимут эти идеи на щит. Они окажутся в обновленном конгрессе не раньше чем лет через пять. Президент ведь фигура, напомню, не самая мощная внутри страны, хотя и выражает стратегию Соединенных Штатов на международной арене. Его сила в том, что он может инициировать, заострить вопрос. Традиционно все решает конгресс. Именно он остается проводником интересов интеллектуальной и деловой элиты — в Капитолии происходит основная дискуссия, вырабатывается политика, которая потом и катится, как по рельсам, через Белый дом и отраслевые департаменты. 

культура: Каковы на сегодня шансы Трампа или Сандерса пробиться в Белый дом?
Безруков: Сохраняется высокая вероятность, что все-таки республиканский и демократический истеблишмент, — поскольку цикл еще продолжается, — сможет их переварить и задавить. Хиллари Клинтон, хотя и теряет позиции, все равно задействует партийную машину, и Сандерс не сумеет ее догнать. Но теперь от него просто так не отмахнешься. При принятии любых внутрипартийных решений — в том числе на летнем съезде — придется очень сильно учитывать влияние Сандерса. Люди, которые его поддерживают, автоматически за демократов уже не проголосуют. Многие из них на самом деле — независимые, внепартийные. Они могут вообще не пойти голосовать. 

культура: Известно, что вице-президент Джо Байден долгое время размышлял: выдвигаться или нет. Значит ли это, что даже среди демократов, желающих обеспечить преемственность курса Обамы, Хиллари далеко не всем по нутру? 
Безруков: Верхушка партии, конечно же, неоднородна. У Клинтон высокий антирейтинг. Машина у нее сильная, а кандидат она слабый. В этом смысле не исключено, что часть демократической элиты пыталась подстраховаться еще одним кандидатом...

культура: А как бы Вы оценили шансы Трампа?
Безруков: Он начинает терять динамику, однако это не значит, что Круз автоматически окажется номинантом от республиканцев. Будет очень сложный, уникальный партийный съезд. Мы сможем оценить расклад сил не раньше чем в конце лета. Да и то так было бы в традиционной схеме, когда на съезд выходит понятный претендент. А теперь даже такое, судя по большинству минувших кампаний, формальное мероприятие представляется как в тумане. 

Если резюмировать, в руководстве и демократов, и республиканцев идет глубокий процесс «перепонимания». Год назад никто и близко не думал, что все сложится подобным образом. США ждут очень нетривиальные выборы.