Реклама убийства — вне закона

Владимир ХОМЯКОВ, сопредседатель Партии Великое Отечество

27.11.2013

Президент Путин подписал закон, которым устанавливается запрет на рекламу абортов. Я прочитал об этом в интернете, а прямо под текстом красовались аж три подряд рекламных объявления о проведении абортов в частных клиниках.

В 1920 году именно РСФСР стала первым государством мира, легализовавшим аборты, что подавалось как «раскрепощение женщины». Впрочем, легализация не избавила аборт от печати греховности и общественного осуждения. Эти операции делали многие и при убогом состоянии контрацепции — по несколько раз, зачастую непоправимо теряя здоровье, но нормой это в советские времена никогда не считалось. А уж доходить до такого цинизма, чтобы размещать в СМИ зазывалки типа «Аборт в день обращения» ни одному редактору в голову не приходило. Да и медиков, подающих в отдел рекламы такое объявление, трудно вообразить — коллеги бы не поняли. Да, в СССР аборты были, но воспринимались они как суровая необходимость. Направляя женщину на эту операцию, врач обязан был объяснить ей степень риска — высокую вероятность того, что она больше никогда не сможет иметь детей, и предпринять все усилия, чтобы женщина отказалась от такого опасного шага. При Сталине аборты запретили вовсе, что, кстати, несмотря на потери в Великой Отечественной, позволило СССР резко «рвануть» в плане демографии.

Сегодня аборт входит в перечень видов медицинской помощи, покрываемых обязательным медицинским страхованием. То есть любая гражданка России может убить своего ребенка за счет налогоплательщиков. «Мы имеем право на личный выбор!» — говорят сторонники прерывания беременности, считая право на уничтожение маленькой жизни едва ли не одним из фундаментальных прав человека. Парадокс: мы искренне сопереживаем десяткам жертв авиакатастрофы в Казани, но при этом совершенно безучастны к тому, что ежегодно в мире умерщвляется огромное количество младенцев.

Все понимают, что это убийство, но делают вид, что не понимают. Маленький человек стыдливо именуется «плодом». А между тем, по статистике, около 90% абортов производится между 6-й и 12-й неделями беременности. Сердце ребенка бьется, начиная с 18–25 дней после зачатия, он сосет свой большой палец, все его внутренние органы функционируют, он может глотать и сжимать кулачок, двигается, чувствует тепло, касание, свет, шум. С сорока дней наступает мозговая активность.

А по религиозным представлениям, у младенца в утробе уже есть бессмертная душа. То есть, аборт, с точки зрения Церкви — душегубство, ничем по греховности своей не отличающееся от убийства более взрослого ребенка каким-нибудь Чикатило. Но мы делаем вид, что этого не знаем, что верим бредятине разного рода «центров планирования семьи», продвигаемых адептами «глобализации», одним из краеугольных камней которой является тотальное сокращение «избыточного» населения. Уговариваем себя, что «лучше вырастить одного ребенка и дать ему все, чем плодить нищету»… Так, конечно, спокойнее. А производители омолаживающей косметики из «абортивного материала» и циничные рекламщики «убийства в день обращения» пухнут от прибыли, не забывая при этом ласкать собственных живых детей. Ничего личного, только бизнес…

Так что же с этим делать? Можно запретить бесплатные аборты, сняв грех с души налогоплательщиков. Можно, как предлагает бурно растущее общественное движение за запрет абортов, сохранить подобную операцию только по серьезным медицинским показаниям. Наверное, это несколько приглушит проблему, но ни в коем случае ее не решит. Потому что решаются подобные проблемы комплексно. И на уровне государственной политики, а не отдельно взятого закона.

Есть такое понятие «социальный заказ». Если разумному государству нужны, например, военные летчики, оно не вводит запрет на публикацию в СМИ сообщений, что самолеты иногда падают, а летчиков на войне сбивают. Нет, оно создает военные училища и говорит молодым людям: «Служите Родине, а заботу о вашем будущем Родина возьмет на себя. Жилье, хорошая зарплата, карьерный рост — все будет гарантировано».

Почему к деторождению у нас применяется подход диаметрально противоположный? Ведь есть социальный заказ на нормальную семью с 3–4–5 детьми? Тогда государству надо так прямо людям и сказать: рожайте нам здоровых детей, а помочь вам их вырастить и выучить — наша забота. Квартиру (пусть по социальному найму) или дом за городом по ипотеке с «нулевым» процентом дадим каждой семье с тремя детьми. И пока не дадим, элитное жилье в этом регионе строиться не будет. А еще многодетные семьи получат реально бесплатное образование и медобслуживание. А еще — мама, воспитывающая трех и более детей, получит зарплату и трудовой стаж. И когда дети вырастут, маму, если надо, переучат и трудоустроят.

Не знаю, как вам, а мне почему-то кажется, что при подобной политике детей у нас станет больше, а абортов меньше. И тогда аборты можно будет запретить законодательно: потому что государство сделало все от него зависящее, а значит, приобрело право говорить о моральной стороне вопроса.

Кстати, о моральной стороне. Ясно, что наряду с матерями, идущими на аборт потому, что вряд ли смогут при нынешней социальной политике прокормить еще одного ребенка, есть категория юных дурочек, забеременевших по глупости. В прежние времена они оставляли детей у порога приютов. А сейчас с легкостью идут на аборт. Тут опять все упирается в государственную политику. Скажем, после войны осталось огромное количество сирот. Чтобы вырастить их, была создана сеть суворовских училищ. И вышла оттуда не шпана уличная, а самая что ни на есть военная элита, дравшаяся за СССР и лупившая противника в ходе необъявленных войн конца прошлого века по всему земному шару — от Вьетнама до Латинской Америки.

Почему бы и сейчас не создать по стране сеть государственных убежищ, где забеременевшую девчонку не на аборт подбивать станут, а уговорят выносить и родить? И заберут у нее ребенка, раз уж не в силах она его себе оставить. Пусть усыновит его Россия, и попадет он не в детдом, а, скажем, в аналогичную суворовским училищам полувоенную систему воспитания — затраты окупятся.

Запрет на рекламу абортов — шаг важный, но он не должен оставаться единственным. Думается, за кремлевскими зубцами должны озаботиться и тем, чтобы перекрыть мощнейший поток антидетской и антисемейной пропаганды, обрушившийся на страну. А в противовес — пропагандировать семейные ценности, запускать фильмы и телепрограммы, способные доказать будущим клиенткам абортариев, что успешная женщина и женщина-мать — понятия, вовсе не исключающие друг друга.