Павел СУРКОВ

13.02.2019

Десятки лет «Грэмми» остается одной из самых престижных премий, реально отражающих состояние дел в музыкальной индустрии. В 2019-м данное утверждение также верно. Нынешние лауреаты зеркалят тренды, которые будут удерживать нас как минимум еще один сезон. Хотя иные прогрессивные критики и обвиняют «Грэмми» в консерватизме: мол, на ведущие стили премия реагирует с опозданием, и до сих пор ее категории не соответствуют направлениям современной музыки.

Особо тут отличился певец Дрейк, получивший два года назад статуэтку за лучший альбом в категории «рэп», хотя он сам заявил, что рэпером был лишь на заре карьеры, а сейчас устроители премии просто не могут классифицировать его творчество — вот и определяют оное как рэп. В 2019-м Дрейк снова отметил, что в премии нет четкого видения современной музыки: организаторы и жюри не понимают истинного посыла полукровки из Канады или испанки из Нью-Йорка — голос субкультур им неведом. Однако результаты-2019 показывают, что экс-рэпер во многом ошибается. «Грэмми» ставит задачей реагировать не на субкультуры, а на развитие музыки в целом, не особо церемонясь со стилистической направленностью.

Впрочем, свежие награды подтвердили значимость рэпа. Впервые композиция данного направления признана «Песней года»: лауреатом стал Чайлдиш Гамбино за композицию «This Is America» (она получила еще три приза). Не удивляйтесь те, кто увидит знакомое лицо — под этим творческим псевдонимом скрывается Дональд Гловер. Его у нас знают в основном как актера по роли молодого Лэндо Калриссиана в «Соло», спин-оффе «Звездных войн», но, как выяснилось, он еще и отличный музыкант, тонко чувствующий конъюнктуру жанра.

Успех «This Is America» — вовсе не доказательство ретроградства жюри, но, скорее, подтверждение некоторой академичности современной рэп-музыки: она окончательно отошла от субкультур и превратилась в массовое явление, понятное, объяснимое и работающее по законам большого шоу-бизнеса. «Грэмми» это наглядно продемонстрировало. Рэп стал музыкой стопроцентно доступной и четко оформившейся.

Настоящие же музыкальные эксперименты происходят в области пограничных жанров. И действуют там не молодые исполнители, а старики — как в прямом, так и в переносном смысле. Для молодой публики они неведомые динозавры, покорители хит-парадов былых времен, а для музыкальной индустрии настоящие трендсеттеры — те, кто способен в силу опыта и таланта вдохнуть жизнь в любой жанр. Именно так случилось в номинации «Традиционный поп-альбом», где ветеран Вилли Нельсон, выпустивший пластинку каверов на песни Фрэнка Синатры «My Way», спетую и сыгранную с традиционным для Нельсона блюзовым раздолбайством и внутренним надрывом, сокрушил и Тони Беннета, и Барбру Стрейзанд. Сумасшедший камбэк последней «The Music... The Mem’ries... The Magic!» вполне претендовал на главный приз. Сравните, что называется, с лучшим поп-альбомом, где лавры честно ушли к Ариане Гранде, в минувшем году звучавшей из каждого утюга.

Та же закономерность — и в рок-музыке. С одной стороны, чествуют ушедшего недавно Криса Корнелла и его работу «When Bad Does Good». С другой, оказалось бы странно, если бы группа Greta Van Fleet, которую только глухонемой не сравнил с Led Zeppelin, осталась без приза: ребята унесли награду за лучший рок-альбом, и это тоже логично — ничего лучше «From The Fires» в роке за прошедший год не записали. Да, музыку, которую играет Greta Van Fleet сложно назвать новаторской — она очередное перерождение тягучего heavy блюза 70-х, но сделанного максимально качественно, ярко и откровенно.

Монстры-ветераны лидировали и в прочих важных категориях: Стинг выиграл «Грэмми» за лучший реггей-альбом. Пластинку «44/876», записанную маэстро вместе с Шэгги, российский слушатель мог оценить в полной мере: минувшей осенью они приезжали к нам с совместной программой — и все желающие убедились, насколько органично, свежо и с ноткой легкого музыкального безумия Стинг исполняет реггей.

Лори Андерсон, вдова Лу Рида, а также один из главных американских культуртрегеров, получила статуэтку за совместную работу с Kronos Quartet «Landfall». И это действительно лучшая запись камерной музыки 2018 года — чистая, прозрачная и невероятно тонко записанная и спродюсированная, но при этом предельно понятная.

В преддверии «Оскара» нельзя не отметить и главный кинохит прошлого года — Леди Гага и ее «Shallow» из фильма «Звезда родилась». Он пролетел мимо нескольких главных наград, но уверенно победил в номинации «Лучший поп-дуэт». Сама певица удостоилась еще и приза за лучшее сольное поп-исполнение в «Joanne» («Where Do You Think You’Re Goin?») и за лучшую песню, написанную для кино, что тоже вполне объяснимо. Вполне возможно, и на главной американской кинопремии в конце февраля «Shallow» ждет закономерный успех.

Так что ирония, будто Grammy давно превратилась в Granny, бабушку, категорически не уместна. А музыку делает не критик, а слушатель: именно он задает тренд, поддерживая индустрию. Ни один продюсер, даже вездесущий Фаррелл Уильямс (хотя наградили и его), ничего не поделает, если пластинку не станут покупать. «Грэмми», конечно, не отражает уровень продаж, но, безусловно, реагирует на популярность. И то, что героями сегодняшнего дня вновь оказываются ретрограды, опирающиеся на традиции теперь уже классического музыкального шоу-бизнеса 70-х, свидетельствует о том, что индустрия устала от экстремальных экспериментов.

Фото на анонсе: Reuters/Pixstream