Ксения ВОРОТЫНЦЕВА

06.03.2014

9 марта первопроходцу космоса Юрию Гагарину исполнилось бы 80 лет. Раньше, глядя на улыбающегося героя, мальчишки  мечтали записаться в космонавты. Сегодня интерес к опасной профессии гораздо скромнее. Проникнуться романтикой звездных странствий, а заодно стать кандидатом в покорители Вселенной предлагает первая в России интерактивная выставка «Космонавтом быть хочу!» в Московском планетарии.

Посреди зала — приспособление, напоминающее гигантский абажур. Ныряешь под него и оказываешься внутри конструкции, раскрашенной черно-белыми полосками. Мгновение — и линии начинают плыть перед глазами: «абажур» закрутился. Вылезаешь через 20 секунд и пытаешься пройти по прямой. Дрожащие ноги не слушаются.

— Так проверяется вестибулярный аппарат, — рассказывает Ярослав Турилов, куратор выставки. — Космонавты, конечно, готовятся серьезнее — на центрифуге, похожей на огромную гантель.

Играючи и легко выставка рассказывает о большом пути, который пунктирно выглядит так: подготовка на Земле — жизнь на орбитальной станции — возвращение домой. Среди экспонатов — громоздкие перчатки, надев которые, пытаешься непослушными руками открутить гайку. Не получается. А ведь космонавтам, случись что, приходится самостоятельно выполнять ремонт на орбитальной станции — своем временном доме. 

— Нужно быть готовым к разным ситуациям. Например, автоматика отключится и придется управлять вручную, — объясняет Ярослав.

На экране — что-то вроде компьютерной игрушки. Пробуем при помощи джойстика состыковать аппарат с орбитальной станцией. Промахиваемся и видим взрыв, а затем грустную надпись: «Мне жаль, капитан. Вы не выполнили свою миссию».

— Чтобы «рулить» вручную, нужно идеально знать звездное небо, — продолжает куратор. — А его целиком не видно — угол обзора ограничен иллюминатором. Вот этот прибор называется «гагаринский планетарий», — Ярослав берет в руки небольшой деревянный ящичек с круглым отверстием внутри. — Экспонату уже не один десяток лет. Возможно, даже Юрий Алексеевич его держал. Первый отряд космонавтов точно готовился с его помощью — смотрели через «планетарий» на карту.

Тренировки пройдены, названия созвездий выучены — пора в путь. Космонавт пакует индивидуальный набор — множество кармашков на липучках и веревочках (чтобы в невесомости не разлетелись), куда можно положить зубную пасту или крем для бритья. Кстати, липучки, как и другие изобретения — вроде тефлона, предназначались специально для космоса, а уж потом стали популярны на Земле.

Идем дальше. На столе — консервы «Мясо цыплят с рисом», сухое пюре, батончик с черносливом, курага в вакуумной упаковке. Стеклянные крышки, закрывающие тарелки, на всякий случай прикручены: космическая еда — удовольствие дорогое.

— Тюбики ушли в прошлое, — рассказывает Ярослав Турилов. — На орбиту возят сублимированную пищу, которую разводят водой. Такие продукты меньше весят.

Впрочем, вода в невесомости ведет себя довольно капризно: собирается в большие капли, похожие на желе. Чтобы умыться, нужно поймать ее и растереть по лицу. Чай тоже так просто не заваришь. Пластиковый пакет, где есть саше и немного сахара, надевают на специальный кран, откуда поступает вода, потом перемешивают. Точно так же разводят и сухое пюре.

— Сейчас увидите, — кивает Ярослав на висящий над столом экран, — как космонавт Сергей Рязанский поливает помидор соленой водой. А что делать? Просто посыпать нельзя — соль разлетится и, того гляди, попадет в легкие!

Живущие на орбите по полгода люди вынуждены приспосабливаться к непривычной обстановке. К машинке для стрижки волос, которая тоже мелькает в кадре, приделан пылесос — в невесомости все легко разлетится по станции. Впрочем, отметим и плюсы: всегда можно «положить» перед собой апельсин — даже если рядом нет поверхности. Повиснет в воздухе как миленький.

Чуть в стороне от стола — настоящие скафандры. Массивный «Орлан» с забралом, покрытым золотом (чтобы солнце не ослепляло), сделан для выхода в открытый космос. Присматриваемся: на датчиках корпуса — перевернутые надписи, к руке прикручено зеркальце. Объяснение простое: головой в скафандре не покрутишь, а информацию считывать надо. «Шедевр советской мысли», — замечает Ярослав. Рядом скафандр поменьше, бело-синий «Сокол», знакомый по многочисленным кадрам с МКС, а также по фильму «Гравитация» с Сандрой Баллок.

Всех экспонатов не перечислишь. Можно, например, увидеть Землю с орбиты — огромный синий шар (хотя Ярослав утверждает, что космонавтам она кажется гораздо ближе — МКС летает «всего лишь» на высоте 400 километров). Или посмотреть на модель тренажера, который использовался в 70-х в Центре подготовки космонавтов: в капсуле с двумя посадочными местами («ложементами») люди готовились к будущему возвращению на Землю. Сама посадка в кинохронике выглядит жутковато — мощный удар (несмотря на парашют) и клубы дыма.

Впрочем, оборотная сторона путешествия в космос — гигантские перегрузки на старте, холод и жажда, которые испытывает человек, пока корабль несет его на орбиту, опасное приземление — на выставке не акцентированы. Да и сами космонавты, судя по кадрам, помнят другое: чувство эйфории, когда ощущаешь невесомость. Сигнализирующую — ты уже у цели.

Романтика космоса заразительна. В одной из шуточных анкет, заполненных посетителем выставки, в качестве ответа на вопрос: «Почему тебя должны взять в космонавты?» — вопль души: «Мне 37 лет! Это мой последний шанс!»