Сергей Алимов: «Нам удалось очеловечить Бонифация»
24.04.2018
25 апреля — юбилей легендарного мультипликатора, академика РАХ и народного художника России Сергея Алимова. У мастера счастливая творческая судьба. Он автор не только известных мультфильмов, в том числе знаменитых «Каникул Бонифация», созданных вместе с режиссером Федором Хитруком, но и прекрасных иллюстраций к произведениям Булгакова, Гоголя и Салтыкова-Щедрина. К нынешней дате приурочены две выставки: экспозиция в Российской государственной детской библиотеке и проект в рамках Международного художественного салона ЦДХ‑2018 «Снова вместе». «Культура» встретилась с мэтром.
культура: В ЦДХ Вы показываете серии, посвященные «Мертвым душам» и «Мастеру и Маргарите». Как они появились?
Алимов: Работал над Булгаковым давно, причем изначально собирался делать мультфильм. Кстати, задумывался и об анимационном воплощении «Носа» Гоголя: Геннадий Шпаликов должен был писать сценарий. Однако идею осуществить не удалось — нам сказали, что «Союзмультфильм» ориентирован на детское кино. «Мастера и Маргариту» также встретили без энтузиазма. Тем не менее продолжал создавать новые вещи — решил, что графика способна «жить» самостоятельно. Возможно, стоило бы теперь вернуться к идее насчет анимационной ленты… К сожалению, это дорогостоящее мероприятие. Пока мои произведения можно увидеть на выставках. В Музее Булгакова, например, планируем открыть экспозицию ко дню рождения писателя.
В детстве я обожал книги, и когда вырос, с удовольствием создавал иллюстрации: «Приключения барона Мюнхгаузена», «Мэри Поппинс», тексты Чуковского… У нас была прекрасная библиотека. Родители поощряли тягу к искусству: папа — архитектор, мама — художник-график. Оба учились в знаменитом ВХУТЕМАСе, где и познакомились. Перед глазами картина: мама делает иллюстрации для «ДЕТГИЗа», а я на клочке бумаги рисую выдуманные истории. Наша с братом судьба оказалась предопределена. Борис, кстати, был замечательным художником. К сожалению, его уже нет в живых.
С воспоминаниями детства связан еще один автор — Николай Васильевич Гоголь. С ранних лет любил «Мертвые души». Однажды предложили оформить издание поэмы: к тому времени уже окончил ВГИК, сделал фильмы «История одного преступления» и «Каникулы Бонифация». Книга вышла в 1970-е. Через несколько лет взял ее в руки и с ужасом обнаружил, что мои творения никуда не годятся. Поехал в Дом творчества «Челюскинская» и выполнил литографии на тему гоголевского произведения. В этот момент издательство «Вита Нова» попросило проиллюстрировать «Мертвые души». Книга получилась замечательная, в некоторые экземпляры даже вклеили оригинальные рисунки.
Другой важный автор — Салтыков-Щедрин. На выставке в РГДБ показываю несколько больших листов «Истории одного города».
культура: Правда, что особенно тепло относитесь к «Приключениям барона Мюнхгаузена»?
Алимов: Конечно. Сейчас, кстати, готовлю спектакль в Театре кукол имени Образцова, где работаю главным художником. А в конце 1980-х оформлял книгу. Она оказалась очень популярна, недавно было четвертое издание. Мой друг из Германии, увидев иллюстрации, рассказал о музее Мюнхгаузена в Боденвердере. Они следят за художниками, занимающимися этим литературным персонажем. Я приехал к ним на симпозиум, познакомился с последним Мюнхгаузеном — веселым, доброжелательным толстячком, больше похожим на Тартарена из Тараскона. Немцам понравились мои рисунки: изображение барона на ядре стало официальной эмблемой города.
культура: Поговорим о мультфильмах. Вы работали с выдающимся режиссером — Федором Хитруком…
Алимов: Наше сотрудничество началось с «Истории одного преступления». Я уже выпускался из ВГИКа, и мой педагог Анатолий Сазонов предложил поработать на студии. Для нас с Хитруком это оказалась первая картина. Были очень молоды, делали фильм весело и радостно. Вторая наша лента, «Топтыжка», о дружбе медвежонка и зайчонка, задумывалась для самых маленьких. Совершенно ничего не подразумевали. Однако публика на Венецианском кинофестивале увидела аллегорию — рассказ о дружбе России и Европы. Работа так понравилась, что нам присудили высшую награду за короткометражный фильм — «Бронзового льва».
Еще одна совместная картина — «Человек в рамке». К сожалению, у нее не было широкого проката. Потом делали с Хитруком короткометражный фильм «Отелло‑67» для конкурса по заказу Всемирной выставки в Монреале. Нужно было уложиться в 50 секунд. В те годы появилось много суррогатной литературы, где на нескольких страницах излагались фабулы великих книг, например «Войны и мира». Так возник замысел — взять пьесу Шекспира и «вместить» ее в отведенное время. Картина получилась динамичная, с юмором, и в итоге завоевала премию. Еще одна отмеченная лента — кажется, канадская — была сделана «наоборот»: все 50 секунд показывали каплю, падающую с листа. Тоже остроумно.
культура: Ваша самая знаменитая анимационная работа, «Каникулы Бонифация», вышла на экраны более полувека назад. Зрители до сих пор обожают этого героя. Не надоели напоминания о нем?
Алимов: Ничуть. Помню, сразу понравилась сказка чешского писателя Милоша Мацоурека «Бонифаций и его родственники»: лев, работающий в цирке, едет на каникулы в Африку, однако вместо того, чтобы отдыхать, показывает фокусы. В оригинале он развлекал зверят. Мы решили, что картина получится слишком детской, поэтому в фильме главный герой жонглирует перед ребятней. Тем самым удалось очеловечить Бонифация. В итоге, мне кажется, лента вышла удивительно доброй, даже христианской. Когда работали над ней, вспоминали папу римского, рекомендовавшего пастве советскую мультипликацию. Он считал наши мультфильмы замечательными, полными гуманизма, и ничуть не ошибался. К тому же отечественные картины получались красивыми, над созданием трудились прекрасные художники. А что касается «Бонифация» — его действительно любят до сих пор. Это большое счастье для автора: когда творение столько лет находит отклик у зрителей. Недавно встретил приятеля, который рассказал, что мои рисунки — иллюстрации к сказкам югославских писателей — висят в Центре детской гематологии, онкологии и иммунологии имени Димы Рогачева. Невозможно придумать лучшей награды: работы радуют детей и, может быть, немного им помогают.
культура: Вы преподаете во ВГИКе, воспитываете новые поколения мультипликаторов. Что скажете о будущем отечественной анимации?
Алимов: Сам учился у замечательных педагогов — живописцев Юрия Пименова и Бориса Яковлева, основателя советской мультипликации Ивана Иванова-Вано. Теперь стараюсь передать студентам все, что узнал. Кстати, не только отдаю, но и получаю — молодые люди заражают энергией.
К сожалению, состояние отечественной мультипликации сложное. Мы сразу после выпуска шли работать на «Союзмультфильм». А теперь студия переехала в Останкино, пока там царит неустроенность. Маленькие киностудии не могут снимать большие фильмы: слишком дорого. К тому же уровень нынешней продукции несравним с лучшими образцами прошлого. Героев нынешнего времени «нащупать» пока не получается. Мультипликация переживает большой кризис. Компьютер — хороший помощник с точки зрения техники, но он не заменит таланта и мысли. Рассказываю студентам о том, как важно уметь рисовать: бумага, кисти, краски, холст, изучение натуры — необходимо все. Когда художник проходит академическую школу, он может изобразить что угодно — станет мастером и, кто знает, даже гением.
культура: Кто повлиял на Ваше творчество? В серии, посвященной Булгакову, есть работа с аллюзиями на Магритта.
Алимов: Это осознанная цитата — в качестве символа дьявольщины, чего-то инфернального. Всегда ценил сюрреализм 1920–1930-х. В СССР новейшие художественные тенденции проникали с большим трудом. Однако в 50-е, когда мы поступили во ВГИК, началась оттепель. Появились западные книги о современном искусстве. Огромное влияние на меня оказали немецкие экспрессионисты Георг Гросс, Отто Дикс. Еще любил Николая Акимова — замечательного графика и иллюстратора, ставшего впоследствии режиссером. У него была школа, ученики — например, Эдик Кочергин. Вообще художник не появляется из ниоткуда: какие-то вещи формируют его личность. Пикассо, например, не стеснялся в работах преобразовывать картины Веласкеса. А Ван Гог на основе «Острога» Гюстава Доре написал «Прогулку заключенных». И получилось замечательно. Ведь главное — преемственность и связь.
культура: Тяжело ли иллюстрировать великие произведения, к которым до Вас обращались другие мастера?
Алимов: Очень. Нужно заставить себя избавиться от влияния предшественников. Вычеркнуть сделанное ими из памяти. Это невероятно трудно. Зато какая награда, когда, глядя на рисунок, можешь вслед за классиком воскликнуть: «Ай да Пушкин! ай да сукин сын!»
.JPG)